Лишь тот, кто говорит: «Это есть» может познать ее.
Сначала вы должны поверить в то, что она есть. Потом вы должны позволить этой реальности стать еще тоньше.
Сначала должно быть сердечное чувство, что божественное есть, после чего благоухание этой божественной реальности начнет преображать вашу жизнь. Это должно притягивать вас, это должно стать вашей любовью. Лишь тогда что-то может случиться, может случиться преображение. И вы можете поставить всю жизнь на кон. Потом снова небольшой проблеск… После чего вы можете играть и принимать вызов. После этого вы готовы жить жизнью, согласно этому, вы готовы раствориться в этом. Но чувство того, что это есть и первый проблеск, возможно только для тех, кто живет жизнью в ее полноте, и кто не обращает внимания только на интеллект. Они наблюдают за своей собственной жизнью. Есть ли в ней блаженство или несчастье?
На самом деле, вы можете воспринимать несчастье и блаженство как указатели. Вы можете проверять на них. Если есть несчастье в вашей жизни, каким путем бы вы ни шли, он будет ошибочен. И не важно, если логически он будет правильным или ложным. Если ваша жизнь несчастна, что бы вы ни думали, весь ваш образ мышления ошибочен. Вы на неправильном пути. Если же в вашей жизни есть блаженство, тогда я говорю, что по какому бы пути вы ни шли, он правильный, даже не нужно спрашивать об этом. Потому что блаженство — это следствие правильного пути, а несчастье — это следствие неправильного.
Восточные мыслители, такие как Сартр, говорят, что жизнь — это несчастье. Будда также сказал о том, что жизнь — это несчастье. Но будда сказал это с другими намерениями. Он сказал, что жизнь, которой вы живете несчастна, образ ваше жизни несчастен, но вы можете пробудиться достигнуть той точки, в которой жизнь перестанет быть несчастьем. Слова Сартра соответствуют словам Будды, жизнь несчастна. Но цель Будды совершенно другая. Сартр говорит, что жизнь — это несчастье, что невозможно изменить ее, и нет ничего выше нее. И это все есть жизнь, это начало и конец всего, что есть, и нет ничего выше этого. Но почему Сартр так много делает упор на том, что несчастье важно? Только ваша собственная жизнь может быть критерием. Вы не можете войти в жизнь другого человека, но вы знаете вашу собственную жизнь. Если ваша собственная жизнь есть несчастье, это будет относиться ко всем, можно подвести итог и сказать, что жизнь каждого есть несчастье.
Несчастный человек видит несчастье повсюду. Даже луна в небе кажется ему печальной. Когда есть несчастье внутри вас, вам кажется, что вы окружены болью, несчастьем, страданием. Но Сартр никогда не думал, что он ошибается, когда говорил, то жизнь есть несчастье и страдание. Мы видели, что жизнь Кришны не была страданием, мы видели, что жизнь Будды не есть страдание. Мы видели, что жизнь Лао-Цзы не есть страдание. Мы видели, что в их жизни не было даже отдаленного эхо несчастья, она был чистым блаженством. Среди нас жило несколько человек, которые были в совершенном блаженстве, но Сартр скажет, что они в полной иллюзии. Интересно, что Сартр не был готов поверить в то, что его собственные страдания были иллюзией, но он думал, что блаженство Кришны было иллюзией.
Но я говорю вам, что если несчастья реальны, даже тогда стоит сменить их на иллюзорное блаженство. В чем смыл цепляться за истинное несчастье? Даже если блаженство всего лишь иллюзорно, оно стоит того, чтобы выбрать его. И после того, как кто-то выбрал блаженство, он будет знать, что именно несчастье иллюзорно, а не блаженство. Но это возможно только через опыт. Если нет опыта, ничего не получится.
Сначала вы должны поверить в то, что она есть. Потом вы должны позволить этой реальности стать еще тоньше. Медитирующий, который принимает это доверие в реальность божественного, без усилий раскрывает природу божественного в чистоте своего сердца.
После первых событий, постепенно начнет происходить само собой второе явление.
Но если семени нет, как дерево может вырасти? Люди не сажают семян, ждут, когда оно прорастет, станет деревом, расцветет, даст плоды. Если плодов нет, они начинают рыдать и плакать, дескать, дерева нет. Но они никогда не сажали дерева, а без этого, они бесполезно ждут, пока вырастет дерево.
Атеист подобен человеку, который ждет, чтобы увидеть высшую реальность жизни, не посадив при этом семени. Теист намного более научен в этом смысле. Сначала он сажает семя, потом ждет. Он заботится о семени, и однажды его ожидания приносят плоды. Нужно время для того, чтобы семя раскрылось и проросло, но тот, кто посадил семя, может продолжать ждать, как долго бы на это ни ушло времени. Но если семя было посажено, тогда есть надежда и возможность того, что оно может стать деревом.
Семя — это чувство того, что божественное есть, вы сажаете это чувство и заботитесь о нем, потому что вокруг есть много беспокойств относительно него. Кто-то может поставить на него камень, и ему будет трудно прорасти, кто-то может не дать ему возможность получать воду, и тогда оно не будет расти. Даже если оно будет расти, животные вокруг могут съесть его, поэтому вокруг нужен забор.
Это чувство: «Я есть», о нем нужно заботиться точно так же, как вы заботитесь о семени. Вокруг есть опасности. Любой может сказать: «Что вы делаете? Божественного нет». И вы также сами не знаете, есть ли оно, поэтому это чувство очень тонкое. Любой может разрушить его. Если вы слышите, как кто-то говорит очень громко, вам кажется, что он должен быть прав.
Основатель университета, в котором я учился, был известным адвокатом, по имени Харисингх Гаур. Он частенько советовал своим студентам всегда носить с собой Уголовный Кодекс в суд, чтобы судья чувствовал добрые чувства к ним, и чтобы другие адвокаты немного боялись их. Он говорил обычно: «Вы также будете чувствовать немного больше мужества, если эти книги будут с вами. Если закон будет на стороне вашего клиента, пытайтесь доказать вашу точку зрения, цитируя Уголовный Кодекс настолько часто, насколько это возможно. Вместо того чтобы пытаться доказать, что ваш клиент прав, вы должны просто спорить, цитируя уголовный Кодекс».
Его студенты часто спрашивали: «Представьте себе, что клиент не прав, согласно букве закона, что мы должны делать тогда?»
Тот отвечал: «Тогда вы должны говорить так громко, как это только возможно, и наваливаться на стол всей своей силой, потому что ваше отношение и ваше наваливание над столом создадут впечатление того, что вы правы. Человек, который ошибается, обычно говорит неуверенно, он боится, его голос дрожит».
Осознавайте, что в жизни есть много людей вокруг, которые наваливаются на стол, когда говорят, они говорят так громко, что вас это шокирует. И вам кажется, что они, должно быть, правы, потому что они говорят громко. Ваше растение очень маленькое, или возможно, вы просто посадили семя в землю, и кто-то сказал: «Божественного нет». После чего вы копаете землю, и начинаете искать, нет ли там того семени, которое вы посадили, или, возможно, вы находитесь в какой-то иллюзии. Но если вы выроете землю снова, чтобы найти семя, оно не сможет прорасти. Есть люди вокруг вас, и вас не должно волновать то, что они говорят вам. Просто смотрите, какие они, и тогда они не смогут навредить вам. Не слушайте просто, о чем они говорят, посмотрите на их жизни, пусть вас не волнуют их слова. И тогда никто не сможет навредить вам, ваше семя будет в безопасности.
Люди, которые не посадили никакого семени, не боятся, они ходят без страха, потому что у них нет ничего, что было бы достойно того, чтобы защищать. Но тот, кто посадил семя, должен быть немного осторожнее. Он должен настойчиво сидеть около дерева и защищать его. Вот почему сначала он может даже почувствовать, что он не свободен и не может свободно двигаться. Ему приходится ждать и заботиться.
Осознавайте людей, которые скитаются вокруг и говорят всякую чепуху, не опасаясь. Потому что они не посадили ничего, и они могут себе позволить ходить туда сюда, потому что им нечего защищать, и также нечего терять.
Человек доверия должен постоянно осознавать нежный поток жизни, который истекает из сердца. Он должен заботиться о нем, чтобы не разрушить его. Обычная болтовня может уничтожить ее, как будто бы она была камнями. И многие люди вокруг вас очень заинтересованы в разрушении. Они чувствуют силу, когда уничтожают что-то. Люди, которые ничего не узнали, продолжают говорить всякую чепуху.
Если кто-то начинает медитировать, любой из его семьи, или любой из его друзей или близких, или даже просто посторонние, могут сказать, что в медитации нет никакой ценности. Как будто бы они когда-нибудь медитировали, как будто бы они испытали медитацию. Если кто-то говорит что-то о медитации, сначала попытайтесь обнаружить, сколько он медитировал сам. Вы обычно не принимаете то, что говорят другие относительно много в жизни. Но что касается медитации, вы верите в то, что говорят другие, не ставя это под сомнение.
