В таких условиях войскам, казалось бы, надо поставить простую и конкретную задачу. И маршал Буденный ее поставил: 29 июля армиям Донской группы прекратить отступление, перейти к обороне, а с утра 30 июля силами левофланговых частей 51-й армии и двух едва поспевавших к сроку резервных танковых бригад нанести контрудар (?!) в направлении на Николаевскую, Константиновскую. В общем, какая-то логика в этом есть — лопат все равно не завезли. Руководство группой войск, наносивших контрудар, возлагалось на генерал-майора Б.А. Погребова. К исходу 29 июля 115-я кавалерийская дивизия и 135-я танковая бригада заняли исходное положение для наступления в районе Большой и Малой Мартыновки. Время начала атаки было назначено на 7.00 следующего дня.
Немцы не знали, что за двое суток наши войска прошли такую мощную реорганизацию, и как ни в чем не бывало продолжали развивать операцию «Эдельвейс». 30 июля за несколько минут до советского наступления в Большую Мартыновку ворвались танки 40-го корпуса. Они разметали имевшиеся у генерала Погребова подразделения и его штаб, обезглавив управление войсками группы, которая так и не успела перейти в наступление. К вечеру войска 51-й советской армии оказались отрезанными от основных сил фронта, разрыв составил около 65 км. [374] Связь между штабом армии и штабами группы и фронта нарушилась. В этой обстановке Ставка ВГК 31 июля передала 51-ю армию в состав Сталинградского фронта. Столь же легко противник разрезал фронт на стыке 37-й и 12-й армий.
Наступление вермахта на Кавказе развивалось настолько успешно, что именно в эти дни Гитлер решил перебросить 4-ю танковую армию (без 40-го корпуса) на Сталинградское направление, где Паулюсу все еще не удалось захватить город. Эта непоследовательность в дальнейшем немцам обойдется дорого. По мнению Дёрра:
«Если в противоречившем действительной обстановке плане операции от 23 июля еще можно обнаружить главную группировку (группа армий „А“ в составе трех армий и группа армий „Б“ в составе только одной немецкой армии), то в новом приказе Гитлера от 30 июля последние остатки оперативной концепции были выброшены за борт.Две равные по численности группы армий под прямым углом продвигались к целям, не имевшим между собой ничего общего (курсив наш. — Авт.), так как если ставилась задача овладения Кавказом, не нужно было стремиться к захвату Сталинграда, а если задача стояла в овладении Сталинградом, то не нужно было проводить наступление на Кавказ».
«Это была одна из самых неудачных идей, осенивших Гитлера», — записал А. Верт, который был, кстати, еще и полковником британской армии.
У фельдмаршала Листа стало на 8 дивизий меньше и именно на левом, ударном фланге. Пока это его не беспокоило.
С утра 2 августа немцы продолжили наступление на Сальск и к концу дня вышли на рубеж Пролетарская, Сальск, Белая Глина. С этого рубежа 1-я танковая армия стала быстро продвигаться двумя танковыми корпусами: 57-й корпус наносил удар на Кропоткин, а 40-й корпус — на Ворошиловск. Чтобы избежать окружения войск Донской группы, 3 августа Военный совет фронта отдал приказ на отход. [375]
37— я армия, прикрываясь арьергардами, отступала в Юго-Восточном направлении на Ворошиловск, который был сдан 5 августа. 12-я армия с боями отходила за реку Кубань в сторону Армавира и к исходу 5 августа переправилась на левый берег. К этому времени армия потеряла связь со штабом Донской группы и распоряжением командующего фронтом была включена в состав Приморской группы войск.
После захвата Ворошиловска танковый корпус фон Швеппенбурга развил активные действия на рубеже Невинномысск — Минеральные Воды — Георгиевск. На этом закончилась оборонительная операция Донской оперативной группы, от которой остались лишь разрозненные и деморализованные подразделения генерала Козлова.
Валентин Пикуль пишет:
«…это было, пожалуй, стихийное бегство массы людей, облаченных в воинскую форму, и вся эта орава (иначе не скажешь) драпала на Кавказ, а в Ессентуках заградотрядам пришлось даже отбивать „атаки“ на винные склады, на элеватор и консервный завод».
В Ессентуках в одном из госпиталей находился на излечении политрук Плотников, выживший после крымской эпопеи, успевший вновь побывать на передовой и получить еще порцию железа:
«В половине первого ночи 10 августа 1942 года всех разбудили и сказали, что фашисты у Минеральных Вод, в любую минуту могут быть здесь. Нам возвратили партийные документы, отдали истории болезней, направления на дальнейшее лечение в глубоком советском тылу.
Ходячие больные отправились самостоятельно (пешком) в сторону Нальчика — прямо в госпитальных пижамах. Тысячи людей и повозок запрудили шоссе.
Я присоединился к Ивану Кравченко (он ходил на костылях) и к Василию Ванину (у него правая рука в гипсе). У меня забинтована голова и рука на косынке. Километров через шесть снова ухудшилось зрение, поэтому держался за здоровую руку Василия. [376] Добрели до Нальчика, там посоветовали ехать дальше. В тамбуре доехали до Махачкалы».
Трудно себе представить, но наш герой таким образом самостоятельно (!) в больничной пижаме (!) через Каспийское море, Красноводск, Алма-Ату, Ташкент, Оренбург и Челябинск добрался до «глубокого советского тыла» — Свердловска, где получил, наконец, медицинскую помощь.
* *
Не менее тяжелая обстановка сложилась для советских войск на левом крыле Северо-Кавказского фронта. Здесь основной удар армии Руоффа приняли на себя ослабленные 18-я и 56-я армии. Наиболее боеспособные, свежие, полностью укомлектованные войска группы Черевиченко размещались на второстепенных участках. Так, 47-я армия находилась на Таманском полуострове в ожидании вражеского морского десанта, а части 1-го отдельного стрелкового корпуса — 417-я дивизия и 4 стрелковые бригады — передислоцировались для занятия Краснодарского оборонительного обвода. Из танковых частей имелась Майкопская танковая бригада, приданная 17-му кавалерийскому корпусу, и 126-й отдельный танковый батальон в составе 47-й армии. Боевые действия войск группы обеспечивала 5-я воздушная армия генерал-лейтенанта С.К. Горюнова. К этому времени армия имела 135 исправных самолетов разных типов.
Общее состояние дел в Приморской группе мало отличалось от положения в Донской группе: оборонительные рубежи подготовлены не были, работа тыла дезорганизована. Большие усилия прилагались для оборудования на побережье Азовского и Черного морей опорных пунктов, укреплений и узлов сопротивления. В районах Азова, Ейска, Новороссийска, на Таманском полуострове было возведено почти полторы тысячи огневых точек, но все это великолепие ориентировалось в сторону моря. [377] Подступы к предгорьям Главного Кавказского хребта с севера в инженерном отношении не укреплялись, города Армавир, Майкоп и другие, реки Кубань, Лаба, Белая к обороне подготовлены не были.
