Эльфы, сбившиеся с пути, — так Петра называла людей.
Янсон покачала головой. «Гони эти мысли», — велела она себе и решительно двинулась вперед. Открытые участки кожи у нее были намазаны защитным кремом, редеющие волосы на голове прикрывала шляпа. Янсон старалась держаться как можно прямее.
Она не прошла и десяти метров, когда ее нагнала сестра Агнес в компании еще двух монахинь. Одна была пожилая, другой, вероятно, подступало под сорок.
— Моника! Спасибо, что присоединились к нам. Это мои коллеги, сестра Джорджина и сестра Иоанна.
Сестра Иоанна показалась Янсон смутно знакомой.
— Мы уже встречались?
Монахиня улыбнулась.
— В миру меня звали Сара Энн Коутс. Я была в Приюте. В смысле жила там. Когда я выросла… то вернулась.
Сара Энн Коутс. Теперь Янсон вспомнила лицо двенадцатилетней девочки, испуганное, смущенное, смотревшее с фотографии в папке, посвященной Дню перехода в Мэдисоне. Сара была в числе приютских детей, которых Джошуа Валиенте спас в те безумные часы, когда двери Долгой Земли впервые приоткрылись.
— Приятно увидеть вас вновь, сестра.
— Пойдемте, — сестра Агнес взяла Янсон под руку, и они медленно пошли к грилю.
— Вы отличная хозяйка, Агнес, — сказала Янсон лишь с малой долей сарказма. — И вы, и ваши гости так и бегут ко мне, как только я показываюсь.
— Считайте это подарком. Но не говорите Лобсангу. Он изводит меня, создавая аватары. Итерации. Мои копии, которые расхаживают повсюду. Он говорит: у тебя ведь столько дел. А я говорю: вообрази споры между мной, мной и мной! Послушайте, Моника, сегодня сестры Джорджина и Иоанна о вас позаботятся. Если что-нибудь понадобится, только скажите. И если вдруг захочется уйти, тоже не стесняйтесь.
Янсон подавила вздох. Она знала, что нуждается в помощи, как бы ни отрицала это.
— Спасибо. Вы очень добры.
Легкий изменчивый ветерок по-прежнему доносил до них песню троллей, в привычном тролльем стиле — человеческий мотив, снабженный дополнительными гармониями, повторялся по кругу, перекрывая сам себя.
— Что это такое?
— «Зеленый цвет», — ответила Агнес. — Старая якобитская военная песня. Шотландские мятежники и все такое. Скажите спасибо сестре Симплисити. Ей только дай повод вспомнить о своих шотландских корнях. Ну и еще посмотреть профессиональный бокс по телевизору. Приятно, что тролли вернулись, правда? Конечно, нам пришлось ограничить список гостей, чтобы тролли чувствовали себя комфортно. Вечерком обещал заглянуть сенатор Старлинг. Внезапно он сделался защитником троллей — и, оказывается, всегда им был, вы удивитесь. Говорит, что поет в церковном хоре и хочет спеть вместе с троллями. Он собирается привезти с собой участников операции «Блудный сын», экипаж «Бенджамена Франклина», в знак мира и гармонии.
А теперь давайте найдем Джошуа. Это нетрудно, он наверняка рядом с маленьким Дэном, а маленький Дэн там, где еда…
Агнес назначила Лобсанга шеф-поваром. Янсон изумленно смотрела на тибетского монаха в засаленном переднике поверх оранжевого одеяния, с поварским колпаком на бритой голове. Рядом с ним стоял какой-то незнакомый мужчина, высокий, лет за пятьдесят, чернокожий, в строгом темном костюме с белым воротничком священника.
Лобсанг поднял испачканную жиром лопатку.
— Лейтенант Янсон, рад вас видеть!
Агнес сердито проговорила:
— Этот соевый бургер недожарен, а вон та веганская сосиска уже горит. Меньше зевай по сторонам, Лобсанг.
— Да, дорогая, — устало ответил он.
— Не беспокойтесь, Лобсанг, — сказал священник, стоявший рядом. — Я помогу. Я неплохо умею резать лук.
— Спасибо, Нельсон.
— Лейтенант Янсон…
Янсон обернулась. И увидела Джошуа Валиенте, который явно чувствовал себя неловко в изящной неофициальной одежде — чистой рубашке, отглаженных джинсах, кожаных ботинках. Он прижимал левую руку к груди (стиснутый кулак был скрыт манжетом рубашки). Рядом стояла Хелен, его жена, решительная, красивая, веселая. Мимо пробежал маленький Дэн, одетый в миниатюрную копию формы летчика и увлеченный какой-то шумной игрой с другими ребятишками. На взрослых они обращали не больше внимания, чем на деревья.
Янсон и Джошуа смущенно глядели друг на друга. Янсон ощутила вдруг странный прилив эмоций, вспомнив об опасностях, которым Джошуа подвергался вдали от дома, и теперь видя его в семейном кругу, рядом с Хелен, которую он как будто никогда не покидал. После всего, что Янсон пережила вместе с Джошуа, она даже не знала, что сказать.
Джошуа добродушно улыбнулся.
— Расслабься, лейтенант.
— Бога ради, — сердито сказала Хелен. — Да обнимитесь же.
Они склонились друг к другу, и Янсон стиснула его в объятиях.
— Вот твое счастье, — шепнула она. — Не оставляй их больше. Кто бы тебя ни позвал.
— Я понял, Янсон.
И все-таки она знала, что Джошуа не сдержит обещания. Янсон ощутила глубокую жалость к одинокому мальчику, которого знала много лет. К мужчине, которому навсегда суждено было остаться одиноким.
Она отстранилась.
— Хватит. Если стиснешь слишком сильно, я переломлюсь.
— И я тоже.
Джошуа протянул левую руку, обнажив протез — неуклюжий, слишком большой, неестественно розовый. Пальцы заскрипели, когда он разжал кулак.
— Билл Чамберс называет его «Вещь». Как в «Семейке Адамсов». Билл забавный мужик. Он, кстати, тоже где-то тут. Напивается с Томасом Куангу.
Янсон с трудом сдержала смех.
— Джошуа, не сомневаюсь, для тебя могли бы сделать что-нибудь получше. В наши дни протезирование…
— Он настаивает на том, чтобы носить эту музейную древность, — перебила Хелен.
— Лучше музейная древность, чем одна из тех штуковин, которые предложил Лобсанг.
— А, с Лобсангом внутри, — заметила Янсон.
— Да, ты понимаешь. Я не хочу жить, зная, что Лобсанг контролирует все мои поступки. Спасибо, обойдусь. Во всяком случае, Дэн не возражает, а это главное.
Янсон сказала:
— Как странно думать, что твоя рука осталась за миллион миров отсюда, прибитая к стене дворца Внучки Петры.
— Да уж… — Джошуа оглянулся, на тот случай, если Дэн был поблизости. — Ты ведь этого не видела, Моника? Тогда я тебе расскажу…
— Опять расхвастался, — устало произнесла Хелен.
— Те два бигля, Снежок и Лили, прижали меня к земле. Я понимал, что они на свой лад пытаются спасти мою жизнь. Но потерять руку было обидно. Поэтому, когда Лили вцепилась зубами мне в запястье, я сделал вот так… — он сжал механический кулак и с жужжанием выставил средний палец. — Вот что теперь висит на стене у Петры.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
