– Давай. Я выращу его для тебя. Если ты будешь хорошо учиться, то попадешь ко мне в замок, и этот кот будет твоим. Но не сейчас, а спустя…
– Почти девять лет… – потерянно произношу я, но все же отдаю котенка.
– Как его зовут?
– Пушистенька…
– Пушистенька? – с недоверием в голосе уточняет маг, брезгливо держа на вытянутых руках пушистый черный комочек. Котенок утвердительно мяукает, а маг повторяет уже спокойнее. – Пушистенька…
Меня уводят, а о последующем разговоре я узнаю лишь спустя много лет. Узнаю и ценю то, что сделал Блэкфлай тогда для меня, маленькой, глупой девочки с неясным потенциалом.
Директриса вопросительно уточняет:
– Выкинуть или попытаться пристроить?
– Кого? – удивленно интересуется магистр, почесывая за ухом у мурчащего зверя.
– Этого. – Она кивком указывает на котенка.
– Я вроде бы ясно сказал по поводу его судьбы.
– Вы не обманывали ее?
– А с чего это вдруг, митресс Констанц, вы заподозрили меня во лжи? – хмыкает мужчина. На его лице появляется улыбка, и становится понятно, что магистр достаточно молод. Впрочем, жизнь любит магов. Они долго живут и медленно стареют. Кто разберет, сколько им – двадцать пять, сорок или ближе к шестидесяти. – В замке сейчас от пятнадцати до двадцати молодых людей и девушек, которые сделают все, чтобы котенок не нуждался ни в чем. Это будет даже забавно. Поручу… – магистр усмехается, – Пушистеньку на попечение юным магам.
– Не боитесь за животину? – уже мягче спрашивает директриса, проникнувшись теплыми чувствами к пушистому, мурчащему комку.
– Они должны уметь заботиться о ближнем, но людей им поручать страшновато. А Пушистеньку в самый раз. К тому же… – Маг задумчиво закусывает губу. – Иногда средний талант может быть подпитан сильным внутренним стимулом. Это тоже интересно.
– Она не пройдет вступительные испытания в восемь. – Директриса вздыхает. – Упрямая, вспыльчивая, и дар посредственный.
– Возможно. Время покажет. Можно развить посредственный дар, а можно угробить незаурядный.
– Решила взять с собой питомца? – Юриус кивает в сторону меховой сумки, шевелящейся на сиденье, и выводит меня из задумчивости.
– Да. – Я киваю. – Ему плохо без меня, поэтому предпочитаю возить с собой.
– Не познакомишь?
– Эль не любит посторонних, – замечаю я и улыбаюсь, смягчая отказ.
Эш Грис не находит что возразить, и мы едем молча. Вдалеке остаются пригороды, лес и поля. По краям дороги все чаще попадаются таверны и постоялые дворы. Ближе к тоннелю увеличивается количество экипажей, и наша скорость заметно снижается. Я очень надеюсь, что эш Грис озаботился оплатой тоннеля заранее и нам не придется потратить весь день на очередь.
Тоннели изобрели давно. В некоторых местах (как правило, в частях горных массивов) магическое пространство искривляется, свиваясь в причудливый лабиринт пространства и времени. В этих местах маги строят тоннели – места перехода. Подъезжаешь к такому, оплачиваешь поездку, въезжаешь в скальный тоннель и выныриваешь там, где тебе нужно, ну или почти где нужно. В Срединных землях пять тоннелей, расположенных в горном хребте Сирус. Хребет делит Срединные земли на обширные западную и восточную части. Для перехода можно выбрать любой из пяти тоннелей. А вот в Северных землях тоннель только один, располагается он в двух часах езды от столицы. Туда-то мы и должны перенестись уже совсем скоро. Если не пользоваться тоннелем, путь из Срединных земель в Северные занимает около двух недель, поэтому тоннели, хоть и стоят дорого, все же пользуются спросом.
По прибытии нам останется только поменять келпи на какую-нибудь другую, более морозоустойчивую нечисть, и можно двигаться дальше. Главное – успеть на перевале размяться и подкрепиться. Близится время обеда, и я понимаю, что голодна. А еще со мной Эль, про него тоже нельзя забывать.
– На ком мы поедем дальше? – спрашиваю я у своего спутника.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Снежные кошки. Они быстрые и выносливые, – поясняет Юриус, а я киваю.
Кошки – это хорошо. Правда, они свободолюбивы и коварны. Ну и всегда сами выбирают, кого считать своим хозяином.
Нет, все же эта поездка постоянно заставляет возвращаться мыслями в прошлое. Пожалуй, Пушистенька – тот, по кому я скучаю сильнее всего. Хоть он этого и не ценил. Котам вообще свойственен эгоизм. Мне было жалко оставлять Пушистеньку в замке, но и забрать с собой я его не могла.
Первые три года я училась, кажется, только для того, чтобы увидеть когда-нибудь своего кота. А потом привыкла, и быть лучшей мне просто нравилось. Ну а когда попала в замок, выяснилось, что Пушистенька там царь и бог и хозяйкой считает совсем не меня. Я не имела права забирать его тогда, а сейчас грущу, потому что больше не увижу. Не только потому, что не собираюсь возвращаться в замок, но и потому что коты столько не живут. С момента моего побега прошло семь лет, а ведь и в то время Пушистенька был немолод, хотя и полон сил.
«Жрать хочу», – в ностальгию врывается реальность голосом недовольного Эля в голове. Вампиру скучно, жарко и, подозреваю, неудобно. Он не привык терпеть лишения и играть роль бессловесной таинственной зверюшки в сумке.
«Погоди чуть-чуть, – велю я, так же мысленно. – Скоро остановка. До тоннеля не больше получаса».
«Предлагаешь мне ловить людей в туалете или что?»
«Возможно, там есть бар для вампиров?»
«А возможно, нет. Ну… Ди… тебе же не жалко для друга одной маленькой капли крови?»
«Мне? Жалко. Ты же знаешь, я не кормлю кровососов. И не кормила, даже когда мне предлагали за это много денег, которых на тот момент у меня не было».
«Меня-то кормишь…» – мечтательно мурлыкает он из сумки, а я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
«Эль. Тогда, если бы я не дала тебе крови, ты бы просто умер. Тебя бы даже человеческая не спасла. Нужна была кровь сильной ведьмы».
«Вот, а ты представь, что я умираю сейчас. Можешь же представить. Я знаю, у тебя хорошее воображение».
Переболтать Эля невозможно, к тому же я понимаю – отчасти он прав. Лучше капля крови ведьмы, чем поиски другого донора. Эль в данный момент заслуживает того, что просит. Я беру сумку на колени и засовываю в нее руку, делая вид, что чешу за ухом невидимого питомца. Юриус бросает заинтересованный взгляд, но тут же отворачивается к окну, демонстрируя, что увлечен дорогой. Я рада, что он не достает меня разговорами. Детали дела мы обсудили еще вчера, а больше говорить нам не о чем. То, что я согласилась и следую вместе с ним в Северные земли, ничего не значит. Он заставил меня силой, и при случае я отомщу. Что-что, а память у меня хорошая.
Эль долго примеривается, но все же вцепляется в палец острыми маленькими клыками. Демоны, больно же! Я выдергиваю руку под возмущенный писк почти сразу же. Перетопчется, хватит с него. Даже на этой капле до Северных земель дотянет, а там найдет себе какую-нибудь сговорчивую красотку. Конечно, кровь простых смертных не такой деликатес, как кровь ведьмы, но и я не каждый день ем крапчатых лангустинов, выловленных в Лунном океане. Все справедливо.
Движение замедляется с каждым метром, повозки останавливаются все ближе друг к другу, и отовсюду слышится взбешенное ржание келпи. Впереди вообще происходит что-то странное, тормозящее движение. Мы с Юриусом синхронно высовываемся в окна, но не можем ничего толком разглядеть. Видимость перекрывает соседняя повозка. Юриус бормочет под нос проклятия и, развернувшись, открывает у себя за спиной дополнительную форточку, через которую можно общаться с кучером.
– Что там происходит, Никос? – раздраженно спрашивает эш Грис.
– Да келпи подрались, – с ленцой в голосе отзывается кучер. – Сцепились между собой, вон хозяева пытаются растащить. Перекрыли полдороги, как только экипажи не повалили.
Юриус только вздыхает и обреченно плюхается на свое место.
