Тем же законопроектом о крестьянах «Прогрессивный блок» пытается воспользоваться как предлогом для проведения еврейского равноправия, а равно и для изменения закона о выборах в Государственную Думу. Делается это путем поправок к отдельным статьям законопроекта в расчете на то, что статьи будут приниматься в их целом, дабы не задерживать разрешения вопросов, ближайшим образом связанных с неотложными нуждами крестьянства.
Несмотря на все доложенное, положение дел в законодательных учреждениях все же не возбуждало бы опасений, если бы можно было с уверенностью полагать, что Государственный Совет в его теперешнем составе является безусловно цельной государственной единицей, вполне обеспечивающей государственные интересы. Но этого, к сожалению, сказать нельзя, так как стремления и задания так называемого «Прогрессивного блока» Государственной Думы нашли себе весьма ощутительную поддержку среди многих достаточно влиятельных членов Государственного Совета, в том числе и среди членов Совета по назначению. Хотя лишь немногие из сих последних формально внесли свои имена в список «блока», причем впоследствии, когда увидели, что такое их действие грозит им осложнениями, заявили о выходе их из «блока», однако приходится признать, что в Совете имеется немалочисленная группа лиц из состава членов по назначению, которая общим направлением своей деятельности и особенно голосованием в делах политической важности решительно примыкает к «Прогрессивному блоку». Это группа не только готова своими голосами содействовать прохождению думских законопроектов в духе «блока», но и усиленно побуждает к тому же всех сомневающихся и колеблющихся.
Главой означенного движения в Государственном Совете должно признать графа Коковцова, официально числящегося в группе беспартийных, но по личным своим теперешним настроениям всеми суждениями и действиями примыкающего к числу особенно непримиримых сторонников «Прогрессивного блока».
Таким образом, общее течение дел в законодательных учреждениях представляется сложным и требующим особого к себе внимания и неослабного наблюдения, тем более что определившаяся в последних заседаниях Государственной Думы наклонность к намеренному подчеркиванию розни между интересами дворянства и крестьянства способна породить весьма тяжелые последствия.
Я увидел себя поэтому вынужденным объясниться с председателем Государственной Думы и указать ему, в какой мере необходимо теперь же принять меры к тому, чтобы обращающие на себя внимание нежелательные проявления думской деятельности были остановлены в самом начале, пока они не успели разрастись. Председатель Государственной Думы не опровергал справедливости моих доводов.
Как это обстоятельство, так и то, что весьма многим членам Думы, сколько можно наблюдать, представляется бесцельным затягивать летнюю сессию без всякой в том действительной надобности, дают основание надеяться, что роспуск законодательных учреждений может состояться в двадцатых числах июня и притом без необходимости прибегать к каким-либо чрезвычайным мерам.
Об изложенном имею счастье представить на благовоззрение Вашего Императорского Величества.
Председатель Совета министров Штюрмер.
7 июня 1916 г.» (Дневники и документы из личного архива Николая II: Воспоминания. Мемуары. Минск, 2003. С. 208–211.)
После ознакомления с докладом Николай II написал 10 июня 1916 г. резолюцию на нем: «Роспуск законодательных учреждений может состояться 20–22 июня, но не позже».
Императрица Александра Федоровна очередной раз встречалась и беседовала с Г.Е. Распутиным, о чем она сообщала своему супругу в Царскую Ставку в письмах от 11 и 12 июня 1916 года.
По свидетельству жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича: «Положение Распутина было более прочным, чем когда-либо. С возвращением Вырубовой он чувствовал себя лучше. Около него появилась новая поклонница фрейлина Никитина, дочь генерала – коменданта Петропавловской крепости. Она была другом семьи Штюрмера, и в Петрограде шутили, что она секретарь министра внутренних дел при Распутине. Распутин сердился на ее связь со Штюрмером, а Вырубова сердилась на появление Никитиной около Распутина.
Красивая, крупная брюнетка, с большими глазами, Никитина не нравилась Вырубовой, но все как-то уладилось благополучно. Свидания Штюрмера с Распутиным стали происходить или в квартире коменданта крепости, или в квартире одного из чиновников Штюрмера. Первое обставлялось особой конспирацией и потому сделалось известно в высших кругах, заинтриговало некоторых и было сообщено одним из информаторов французскому послу Палеологу, о чем он позже сам говорил мне смеясь. Однако прежние дружеские отношения были испорчены. Распутин уже не доверял Штюрмеру, требовал особого внимания. Штюрмер боялся огласки, хитрил и начал отдаляться от управления министерством внутренних дел. Только это и нужно было Степанову с Климовичем». (Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 329–330.)
Император Николай II в письме от 11 июня сообщал супруге из Ставки:
«Моя родная душка-женушка!
Нежно благодарю за твое дорогое письмо, полное скучных вопросов, большей части которых я уже касался в разговоре с Шт. Он – прекрасный, честный человек, только, мне кажется, никак не может решиться делать то, что необходимо. – Самым важным и неотложным является сейчас вопрос о топливе и металлах – железе и меди для снарядов, потому что, при недостатке металлов, фабрики не могут вырабатывать достаточного количества патронов и бомб. То же самое и с железными дорогами. Трепов утверждает, что они работают лучше, чем в прошлом году, и приводит доказательства этому, но тем не менее все же жалуются, что они не подвозят всего того, что могли бы! Прямо проклятые эти дела, от постоянной заботы о них я уже не соображаю, где правда. Но необходимо действовать очень энергично и предпринять очень твердые шаги для того, чтобы решить эти раз навсегда. Как только Дума будет распущена, я вызову сюда всех министров для обсуждения этих вопросов и все здесь решу! – Они продолжают приезжать сюда почти каждый день и отнимают у меня все время; я обыкновенно ложусь после 1 ч. 30 м., проводя время в вечной спешке с писанием, чтением и приемами!!! Прямо отчаяние!
Сегодня стало теплее, но все же у нас шел два раза дождь. Вчера принимал двух персидских принцев. Бэби всех нас удивил тем, что за завтраком разговаривал по-французски с младшим из них!
Храни вас Господь. – Целую тебя страстно и нежно, мое сокровище, а также девочек. Передай ей мой привет.
Навеки твой
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
