Минуло минут десять и из одного дома, абориген вытащил на улицу голую девчонку. Совсем молодую. Его товарищ из тех же аборигенов, схватил её за руки и грубо опустил на колени. Девчонка завопила, упав на коленки и разбив одну из них, о камень. Второй громко заржал и воткнул ей в глаз, нож. Теперь девушка выла. Бандиты засмеялись громче. Очень, кстати, зря. Из ближайшего здания, самолично зачищенного от населения, вышел Логан. Его лицо не сулило ничего хорошего двум бойцам отряда, изнасиловавшим, а теперь пытавшим девчонку. К сожалению, они не обратили внимания на презрение (откровенное) и недовольство (которое, в общем-то, и не было показано явно) арийцев, когда они забавлялись в той деревне, что стала местом гибели для многих из них от мечей гвардейцев Энейда. Не обратили внимания они на это и сейчас, когда смурной лицом ариец не торопясь, подошёл к ним. Шалун с ножом, вырезал второй глаз орущей девчушке и вновь принялся хохотать. Так, со счастливой улыбкой на лице, его дурна головушка и отлетела в сторону. Постояв секунду задорно фонтанируя кровью, обезглавленное тело выронило нож и рухнуло. Рядом упала притихшая ослеплённая девушка. Её сердце было пробито мечом арийца. Она умерла, почти не почувствовав удара.
— Сюда! Все!!! — Заревел во весь голос Логан. Второй садист, побелев как полотно, отступил на шаг, собираясь сбежать. После вопля остановился. Из домов посыпались воины и «воины» — сиречь местные бандиты. Из окраинных домов посыпались местные жители. В числе небольшом. Почему-то, местные крестьянские семьи, оказались не слишком большими. Либо деревня приходила в упадок, либо часть жителей по какой-то причине отсутствовала. Впрочем, не важно. Не дожидаясь команды, Суб пулей кинулся к беглецам. — Сыны Тара, развлекайтесь, а вы слушайте внимательно ублюдки. — Сказал Логан, когда маленькое воинство приблизилось к нему. Арийцы, глянув на ослеплённую девку, брезгливо поморщились и отправились зачищать деревню, в процессе, насилуя симпатичных женщин, либо девочек. А для чего они ещё? За короля воины не волновались, он один способен перебить эту толпу аборигенов. Без оружия, голыми руками, к тому же с ним постоянно колдун, гори он синим пламенем. — Развлекаться, не значит пытать! — Он зарычал, указав глазами на трупы у ног. — Вы, презренные твари, с трудом отличаете рукоять меча от его острия: вы не имеете права даже на тех женщин, что берёте здесь! И вы уроды, смеете оскорблять воинов Славного города, пытками! Вы с презрением плюёте на лезвия мечей, что держите в своих руках! Тот, кто владеет мечом, не может стать палачом. Меч убивает, но не глумится над своей жертвой. Меч уважает жизнь, что берёт своим лезвием. И тот, кто направляет его, должен уважать свой меч, не оскверняя его подобной низостью. Я лично убью любого, кто осквернит своё оружие пытками! Идти в бой рядом с тем, кто позорит своё оружие и презирает собственную честь, позор для короля Славного города Тара!
Уходивший последним Радон, не смог сдержать смешка. Он слышал слова, когда-то сказанные им самим. Только он в выражениях был проще и не мог сказать так красиво. Помнится он, непрерывно скалил зубы и брызгал слюной, объясняя юнцам вроде Логана, прописные истины. Да, хорошее было время. Он был тогда совсем молод, а Логан мал и слушал его с восхищением, открыв рот. Да, молодость давно ушла. Скоро старый Радон не сможет крепко держать рукоять меча. Тогда он вступит в свой последний бой, пав как подобает воину, от меча своего врага. А если враг будет так слаб, что не сможет убить его, ставшего слабым и старым — тогда он попросит Логана, оказать ему последнюю честь: убить его в поединке. Смерть от руки такого могучего прославленного воина как Логан, большая честь, не многие достойны её. И, кажется, ему придётся просить господина об этом. Народ этой худосочной страны, был до омерзения слаб. Даже их хвалёные рыцари. Доспехов, что волос на голове, а мрут почти сразу. И зачем носят? Радон, выбил дверь домика и вошёл внутрь. Там были лишь несколько детей и пожилая женщина. Настроение было испорчено мыслями о скором дне, когда его руки ослабеют. Он убил их и двинулся к следующему дому. Быстрый поход, как в молодости, быстрый поход… Только возвращаться больше не куда.
— Пошли вон, трусливые шакалы. — Рявкнул воин, закончив воспитательную речь.
— Г-господин. — Заикаясь, спросил один из них. — Но ведь женщины тут и мы так долго шли и…
— Женщины? — Логан чистил меч от крови. Мысли его унеслись в Тар. В дни, когда он приходил на Площадь Призыва и один за другим к нему подходили воины, говоря тем, что идут в поход с ним, признавая его своим Предводителем. Воины. Высокие, сильные, владеющие оружием лучше, чем эти животные своими пальцами. Воины, уважающие меч, знающие цену чести того, кто держит его в своих руках. — Берите тех, что нравятся. Для чего ещё женщины? Что бы удовлетворить желание мужчины. — На миг он совсем потерял связь с реальностью. — С собой не берём, убиваем на месте. Действуем быстро. Нас мало, ни к чему поднимать тревогу по всем королевст… — Он очнулся, глянув на своих воинов. Пред ним стояли пол десятка белых от страха, безобразно хлипких рядом с ним, бродяг и убийц, а не отряд сильных, не знающих страха ни перед кем из людей, воинов Тара. Лицо Логана перекосило от ярости и обиды. — Пошли вон, сучье отродье!!!
Парни растворились как по волшебству. Логан же остервенело пнул тело презренного бродяги и припомнил с десяток самых крепких проклятий. Припомнив, озвучил бешеным шипением. Но успокоился он довольно быстро. А, успокоившись, задумался. Не зря ли он так грубо с этими отбросами? Он потому и смотрел на их художества безразлично, там, что они иначе не умели. Могли разбежаться, не дай он им вести себя словно трусливые палачи из Рабских Ям Севера. Не разбегутся ли они, после этой его вспышки раздражения? Впрочем, не всё ли равно? Он больше не может терпеть позора сражения плечом к плечу с людьми способными лишь пытать беззащитных. Одно то, что в их слабых руках мечи, уже великое оскорбление, для любого кто уважает себя и свой меч! А драться рядом с ними: будь воины Тара живы и узнай они, кого он ведёт в бой сейчас, даже юнцы, только покинувшие Малый город, не подали бы ему руки. Те, кто с ним сейчас понимают, что у них нет выбора и потому спокойны и преданы своему королю. Но он видит: и их уже воротит от этих «воинов». Скорей бы уже дойти до Ганга! Если в Ганге он найдёт обещанных настоящих сильных воинов, эти, станут не нужны. В любом случае, с такими отбросами Логан решил дел не иметь в будущем. Он знал с детства, чего стоит воин, опустившийся до наслаждения пытками над беззащитным и слабым. Они сами становились такими: он видел это не раз. Варвары Севера, жестоко пытали своих пленников — очень жестоко. Даже Тарцы, совершенно спокойные к таким делам, порой вздрагивали, видя тела, оставшиеся после развлечений этих не мытых тварей. И сколько Северных ублюдков потребовалось, что бы взять Тар? Сколько их погибло у стен и внутри града? Один воин Славного города без особых проблем мог зарезать троих северян. Оскорбившие меч, унизившие себя, не могли быть по-настоящему хорошими воинами. Они гибли как мухи в сражении за Тар! К несчастью, мухи тем и славятся, что их всегда очень и очень много. Они уничтожили Славный город, закидав его улицы телами своих павших! Ничего не скажешь: великая победа. Да после таких потерь, Стайга — Северного короля, будь под его предводительством воины Тара, зарезали бы на месте! Но, тем не менее, Логан мысленно пожелал ему доброй смерти, от меча сильного воина. Всё-таки, Стайг был хорошим врагом. Единственный Северянин достойный уважения сынов Тара. Великий воин и могучий Предводитель, этот северный король Стайг. Когда-нибудь Логан убьёт его своей рукой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
