Господа, вы знаете, что кроме приведенной записки существует целый ряд отдельных записок… Idée fixe: революция, грядущая со стороны левых!
Ну, действительно, чего не придумают: революция – и вдруг со стороны левых! Да где это видано?
…Идея фикс, помешательство на которой обязательно для всякого члена кабинета. И этой идее фикс приносится в жертву высокий национальный порыв и зачатки русской свободы!.. Продолжая своё путешествие… Доехав до Лондона и Парижа… Прочность доверия с союзниками… Соглашение о Константинополе и проливах… Когда министерством управлял Сазонов…
а на него влиял Милюков… И вдруг пост занимает – кто же?.. Не Милюков, а Штюрмер.
Какая может быть вера русским послам, когда за ними становится Штюр-мер? В деликатном деле дипломатии есть кружевное шитьё и есть топорная работа… Господа, я видел разрушение деликатнейших фибр… Вот что сделал господин Штюрмер – и может быть недаром он не обещал нам Константинополя и проливов!
С этими проливами хорошо хоть не напоминают: до войны объезжал Милюков страну с пацифистскими лекциями. Но это вздор, молодцу не укор.
Потом я поехал дальше, в Швейцарию, отдохнуть, а не заниматься политикой.
Читая думские отчёты, ведь как приятно будет узнать тем же русским солдатам-окопникам, что не остался без летних вакаций лидер партии Народной Свободы и даже заглянул погулять на швейцарские курорты. (А в рождественские вакации собирается на свою милую дачку в Крым.) А в Швейцарии-то – наших революционных эмигрантов!.. Кое с кем и встречался.
Но и тут за мной тянулись те же тёмные тени. На берегах Женевского озера я не мог уйти от департамента полиции. Знаете, поручения особого рода, которые вызывают к себе наше особое внимание.
Так тайные сыщики ходили за Милюковым по пятам? Нет, они развлекались:
Чиновники департамента полиции оказываются посетителями салонов русских дам, известных своим германофильством,
а уже Милюков ходил по их пятам, жертвуя отдыхом.
Господа, я не буду называть вам имени той дамы…
Интригующе звучит, и даже роковей гораздо, чем если имя назвать. Одновременно и тонкий флёр – знать, он допущен к дамам… Однако для конкретности:
…той дамы, перешедшей от симпатии к австрийскому князю к симпатии к германскому барону…
Неизбежные личные подробности, женщины всегда притягивают их в политику… Когда сейчас в кулуарах обступят и будут чествовать оратора, жать руки и восторженно благодарить, конечно будут и жадно спрашивать…
Салон на Виа-Курва, а потом в Монтрё был известен открытым германофильством хозяйки. Теперь эта дама переселилась в Петроград. Газеты поминают её имя. Проездом через Париж я застал… Парижане были скандализированы, и я должен с сокрушением прибавить, что это – та самая дама, которая начала делать карьеру господина Штюрмера…
Такой тонкий дамский материал, что уже и правые не рычат, не кричат. А между тем как раз тут небольшие простительные ошибки, (Летом 1917 благодушно и честно признается Милюков:
Для меня впоследствии выяснилась невинность этой дамы, Е.К. Нарышкиной.
Тем более, что эта Нарышкина, Лили, совсем и не возвращалась в Петроград, а в Петрограде газеты упоминали совсем другую Нарышкину, Зизи, старушку-гофмейстерину, у которой чуть сердце не разорвалось от милюковской речи. Впоследствии Павел Николаевич разобрался. Но тогда, с думской трибуны, только тревожное подозрение, только жгучий слух мог толкнуть Историю – а какую политическую выгоду принесло бы добросовестное сомнение? Народные массы, вся Россия, весь мир ждали от Думы чего-нибудь такого-такого-этакого…)
Что я хочу сказать этими указаниями? Господа, я не утверждаю, что я непременно напал на один из каналов общения. Но это – одно из звеньев… Чтобы открыть пути и способы… Тут нужно судебное следствие…
Шутки шутками, а как напряжён зал! – никакую детективную пьесу не смотрят с таким захватывающим волнением. Кажется, вот уже, вот уже приоткрывается завеса над страшными тайнами! Да какой же проницательный этот Милюков! Да ведь он намного больше знает, чем высказывает! И вот уже он называет не даму, но зловещее имя:
Когда мы обвиняли Сухомлинова, мы ведь тоже не имели данных. Мы имели то, что и теперь: инстинктивный голос всей страны и её субъективную уверенность ! (Рукоплескания.)
Боже мой! Мы тут сидим, или там гниём в окопах, – а мы преданы! Россия – предана! Куда нас ведут?
(И о Сухомлинове скоро выяснится, и скажет Павел Николаевич в доверительной обстановке, когда его слова уже не будут делать политики:
Несоответствие с серьёзностью момента; не столько предательства, сколько полного рамолисмента, неспособности стать на высоту положения… Лично я был далёк от предположения, что тут что-нибудь другое, кроме простой глупости; предательство и измена – мне и в голову не приходило.)
…Господа, я может быть не решился бы говорить о каждом отдельном из моих впечатлений, если бы не было совокупности… Переехав из Парижа в Лондон… Что с некоторых пор наши враги узнают наши сокровеннейшие секреты, и что этого не было во времена Сазонова. (Возгласы слева: «Ага!») Прошу извинения, что, сообщая о столь важном факте, я не могу назвать его источника
(один союзный дипломат побоялся показать одному нашему послу одну бумажку).
Но тем страшней, что не называется: значит, самое сердце наших секретов передано Вильгельму!
Из декларации Блока «измену» вычеркнули, – но ту же измену заталкивает Милюков сбежавшему из зала правительству – да как ловко! И вот подходит самое взрывное место речи. Но на всякий случай себя обезопасить:
Господа, не питая никакого личного подозрения, я не могу сказать, какую именно роль эта история сыграла в уже известной нам прихожей, через которую прошёл и Протопопов к министерскому креслу. (Слева шум: «Великолепно! Это – Распутин!»)
Да, это выразилось тонко и изящно. Но тут, друзья, не Распутиным пахнет! – ещё не представляли кричавшие всей силы милюковского взрыва. Вот приём: прочесть по-немецки! – бегло, с лёгкостью, лишь бы прочесть, хотя б и не поняли, лишь бы не прервали:
Это – та придворная партия, которая назначила и Штюрмера. Как пишет Neue Freie Presse: «Das ist der Sieg der Hofpartei, die sich um die junge Zarin gruppiert!»
Прошло-о! Остолбенелый Варун и не пошевельнулся. Да и в зале мало кто понял, – неважно, лишь бы сказано, а переведётся в списках. Будут захлёбываться, передавая изустно:
придворная партия, сгруппированная вокруг молодой царицы !!!
А прошло – так можно ещё ударить! И, как ни в чём не бывало, снова по-русски:
Во всяком случае, я имею некоторые основания думать, что предложения, сделанные в Стокгольме германским советником Протопопову, были повторены более прямым путём и из более высокого источника.
Думцы лбы потирают, ещё не поняли. Вот преимущество профессора перед полуграмотным Чхеидзе или банальным Керенским: какие гладкие фразы, ни за что не уцепишься, а всё сказано! Из более высокого источника – значит, не ниже германского министерства иностранных дел, и более прямым путём – значит, прямо русскому правительству или даже царю!
И когда из уст британского посла… тяжеловесное обвинение против того же круга лиц…
переводите сами – круг молодой царицы,
…подготовить путь к сепаратному миру…
Вот она, сила парламентского слова! – как там ни стянуто, ни сплетено, но едва произнесено – и уже стынет гранитным утёсом: царица готовит сепаратный мир!!!
Никто не успевает ни сообразить, ни крикнуть, ни пикнуть: а – какие же, собственно, эти «некоторые основания»? Откуда вы, Павел Николаевич и сэр Джордж Бьюкенен, заключаете, что…?
(Ну, когда-нибудь, когда-нибудь Павел Николаевич объяснит добродушно:
Одно загадочное обстоятельство, которое мне так и не удалось выяснить. Мне как-то прислали американский журнал, в котором была статья «Мирные предложения, сделанные России». Портрет фон Ягова, портрет Штюрмера, а в тексте излагалось содержание статьи швейцарского журнала Berner Tagwacht. Довольно правдоподобные пункты мирных переговоров, предложенных России. Как они попали в Berner Tagwacht, какие сведения у них есть, я так и не добрался. Официальных следов в русском министерстве иностранных дел не нашлось. Однако намёки были постоянные, так что может быть тут кое-что и было.
Да, было, конечно было: статья в Berner Tagwacht, подписанная К.Р.: Карлу Радеку не на что угля было купить, да и забавно.)
Ну, а раз намёки были – значит, лидер думской оппозиции имеет право обвинить русское правительство в измене!
Вот она, бомба, у ног приготовлена! Теперь её понемногу приподнимая:
