— Зачем ты вернулась сюда, отступница? — проскрипела она. — Что тебе за дело до лесного народа, который ты предала?
Та вытерла лицо рукавом. «Не может быть, — уговаривала она себя, — чтобы мой отъезд вызвал такие катастрофические последствия». Но тихий голосок совести нашептывал другое: думала ли молоденькая ленна об интересах общины, когда решила сбежать в Большой Город! Мирре припомнилось, как старый жрец объяснял ей необходимость сплести с ним корни. Тогда он казался ей противным стариком, изо всех сил цеплявшимся за власть… Как видно, она действительно была совсем «глухая»!
— Я прогоню людей из Ледо! — решительно произнесла Мирра, она вопросительно взглянула на бабку, но та молчала. — Могу я пожить пока у тебя? — уже менее уверенно спросила она.
— Здесь нет места ни тебе, ни твоему животному! — не глядя на нее, бросила Ракита.
Мирра несколько минут растерянно сидела, не зная, что ей делать.
Потом поднялась, подобрала шлем и скинутый в комнате плащ.
— Прости меня, бабушка! — Мирра прижала к груди свои вещи и, не дожидаясь ответа, выскочила на улицу. У колодца она отвязала лошадь и под уздцы повела ее по главной улице Ледо, прямиком к Общинному дому.
Здесь уже явно были видны внесенные людьми изменения. Жилище главы общины теперь окружал высокий частокол, ворота, обитые железными полосами, изнутри запирались на засов. В одной из створок имелась небольшая, тоже запертая изнутри калитка. Мирра направилась прямо к ней и громко забарабанила кулаком по доскам. За забором залаяли собаки. Хозяева не торопились открывать, только спустя несколько минут послышался какой-то шум и возня на невидимом из-за забора крыльце. Недовольный мужской голос спросил:
— Кого еще там нелегкая принесла?
Мирра собиралась крикнуть, что это законная ленна этого селения пришла заявить свои права. Но выпитая по дороге драконья кровь уже вскипела в жилах. Тень шарахнулась в сторону, оборвав поводья, когда призрачный драконий хвост ударил в ворота. Деревянный засов раскололся, полуразбитые створки криво повисли на железных петлях. Дворовые собаки, повизгивая, забились под крыльцо. Мирра медленно прошла между пошатывающимися створками во двор. На крыльце остолбенело пялился на разбитые ворота крупный пузатый мужик с красным лицом.
— Пошел прочь из моего дома! — зло прошипела Мирра, проходя мимо него к двери.
— Э-эй! — Новый домовладелец, попытался остановить ее, схватив за плечо. Горячая волна ударила его в грудь и сбросила с крыльца на землю.
— Прочь! — рявкнула Мирра, и крестьянин пополз подальше от крыльца. Мирра толкнула дверь и вошла в дом. Изнутри он был неузнаваем. Не было ни знаменитых живых ковров, ни мягких старых кресел. Почти посреди холла теперь громоздился каменный очаг, рядом лежала кладка дров, которые показались Мирре чьими-то отрубленными руками. В комнату, протирая глаза, вышла коренастая женщина в одной нижней рубахе. Она было открыла рот, но сказать ничего не успела. Мирра щелкнула пальцами, посылая незнакомке временную немоту.
— Забирайте свои вещи, и чтобы духу вашего здесь не было. — Женщина принялась беззвучно разевать рот и размахивать руками, потом стала изо всех сил тереть губы. При этом она не делала попыток уйти и даже не начала складывать вещи.
Мирру начинали раздражать ее бессмысленные движения.
Мимо онемевшей фермерши Мирра прошла на кухню, поискала глазами и почти сразу обнаружила наполовину пустую солонку. Она ухватила щепоть соли и вернулась в центральный зал. Все остальное для заклинания нашлось здесь же, не понадобились и чересседельные сумки. Мирра выгребла из каменного очага горсть золы (пепел, древесный уголь, зола — вообще очень полезные вещи) и высыпала ее горкой на гладкую поверхность обеденного стола. Фермерша продолжала размахивать руками у нее за спиной, но Мирра больше не обращала на нее внимания. Легким движением пальца она начертила на конусе золы знак воздуха — спираль и принялась посыпать сверху солью, бормоча: «Шу-эрзу, шу-эрза, шу-эрсия-уш, шэраз»… Над горкой золы заклубился дымок, и вскоре на вершине конуса образовалась небольшая воронка. Крошечный вихрь, вбирая в себя соль и золу, загулял по столешнице. Мирра стряхнула с пальцев остатки соли и, присев на край стола, принялась наблюдать, как вызванный ею карманный ураган набирает силу. Вскоре крутящийся смерч соскочил со стола и завертелся по комнате, пока что он, словно живой, аккуратно обходил предметы обстановки, в том числе и замершую, подобно статуе, даму в сорочке.
— Мебель, пожитки: одежда, посуда. Вещи чужие — все прочь отсюда! — проговорила Мирра, указав рукой в сторону распахнутой, двери. Словно сорвавшийся с цепи, вихрь загулял по дому, вытягиваясь и приседая, как юла. С ужасающим грохотом и быстротой он втянул в свое вращающееся жерло развешанные над очагом медные котлы и сковородки, пару табуреток, дрова, еще какие-то тряпки и безделушки, после чего извивающееся тело смерча метнулось к двери и, выбив ее, вырвалось на улицу. Краснолицый детина, только-только взобравшийся на крыльцо, был сметен ворохом собственных вещей. Юбки, ложки, черепки от разбившихся крынок, куски мебели и одеяла усеяли в беспорядке двор. Фермерша, успевшая вовремя метнуться за косяк, в немом ужасе прижимала ко рту руки, но Мирра не испытывала жалости: кто знает, что за древесина пошла на те новые табуретки? — Так вы уберетесь отсюда сами, или нужно еще помочь?!
Столбняк наконец покинул женщину, и она кинулась к выходу. Мирра бросила выразительный взгляд на дверь, и та послушно захлопнулась за сбежавшими хозяевами.
Оставшись одна, колдунья присела прямо на стол и принялась ждать. Как бы ни были напуганы выдворенные Миррой жильцы, они должны были вскоре пожаловать обратно, естественно с подкреплением. Действительно, не прошло и часа, как у частокола стал собираться народ. Мужики приходили с вилами и топорами. Чуть подальше, в стороне столпились женщины, явившиеся поглазеть, как из дома будут выкуривать заезжую ведьму. Мирра дождалась, когда собралась солидная толпа, и, зарядив арбалет простым болтом, вышла на крыльцо. Народ слегка попятился. В кольчуге из драконьей кожи, блестящем шлеме, а главное, с арбалетом в руках, Мирра выглядела внушительно. Первым нарваться на выстрел не хотелось никому, поэтому среди вооружившихся поселенцев вышла заминка.
— Я ленна этого селения! — воспользовавшись этим, громко объявила Мирра. — Вы самоуправно захватили чужие дома в отсутствие хозяев. Я требую, чтобы все новопоселенцы немедленно покинули Ледо. Даю вам три дня. Те, кто не уедет, лишатся своего скота и урожая.
В толпе послышались удивленные смешки, потом несколько крепких крестьян с топорами и выломанными по дороге (не иначе из забора) жердинами рассмеялись уже совсем откровенно. Смех подхватили, он прокатился волной по толпе, а потом так же внезапно стих. Мирра молча стояла на крыльце. Весельчаки с топорами и дубинками поудобнее перехватили свое оружие и начали медленно подбираться к крыльцу. Примерно на середине пути они рассыпались в линию, чтобы охватить ведьму со всех сторон (все-таки навык загоновой охоты живет в людях на уровне инстинкта).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
