— Вы действительно можете оценить пилота по его поведению на ринге? — спросил чиновник Ридру.
Она кивнула:
— На корабле нервная система пилота непосредственно связана с аппаратурой управления и маневра. Весь полет в гиперстасисе — это борьба пилота с вихрями стасиса. Он должен иметь великолепные рефлексы, полностью владеть своим телом-кораблем. Опытный транспортник довольно точно может определить, как будет вести себя пилот в течениях гиперстасиса.
— Я слышал об этом, конечно, но сам вижу впервые. Это... довольно впечатляющее зрелище.
— Да, — согласилась Ридра.
Когда они поднялись наверх, шар снова осветился. Смоляной и Кондор кружили в его недрах.
* * *
На тротуаре Брасс снова опустился на четвереньки и обратился к Ридре:
— Как насчет п'омощника и взвода?
— Я хочу получить взвод, который участвовал только в одном рейсе.
— Зачем таких зеленых?
— Я хочу тренировать их по-своему. Более опытные слишком устойчивы и их не переучишь.
— Со взводом, который совершил только один рейс, может б'ыть масса хло'от. Они мало что умеют. Никогда не летал с такими.
— Лишь бы они не были полными идиотами. К тому же я уверена, что такой взвод получу уже к утру, если пошлю свой приказ во Флот.
Брасс кивнул:
— Вы будете делать запрос?
— Сначала я хочу проверить их вместе с вами, может, у вас будут замечания.
Они проходили мимо уличного фона на фонарном столбе. Ридра нырнула под пластиковый колпак, набрала номер. Минуту спустя она уже говорила:
— Взвод для полета к Спецелли необходим к рассвету... Я знаю, что мало времени, но мне и не нужен обстрелянный взвод. Всего лишь один вылет... — она выглянула из-под колпака и подмигнула спутникам. — Прекрасно, я позвоню позже, чтобы получить их психоиндексы для таможенного контроля... Да, чиновник со мной. Спасибо.
Она вышла из-под колпака.
— В сектор Лишенных Тела лучше пройти этим путем.
Улицы постепенно сужались, изгибались, пересекаясь друг с другом, и совсем опустели. Остался только бетон с небольшими металлическими башенками, опутанными разноцветными проводами. Тьму разрывали столбы голубоватого света.
— Это и есть?.. — начал таможенник и замолк. Они постепенно замедляли шаги. В темноте между башенками появились красные всполохи.
— Что это?..
— Просто передачи. Они идут всю ночь, — объяснил Калли.
Слева от них вспыхнули зеленые огни.
— Передачи?
— Быстрый обмен энергией в результате освобождения от тела, — начал объяснять Навигатор-Два.
— Но я все еще не...
Теперь они шли между фосфоресцирующими столбами. Переливающиеся струи пламени постепенно формировались в фигуры — женщины с просвечивающимися телами смотрели на них равнодушными глазами.
Таможенник отшатнулся: сквозь животы призраков просвечивали пилоны.
— Лица, — прошептал он. — Как только отворачиваешься, не можешь вспомнить, как они выглядят. Когда смотришь на них, они совсем как люди, но когда отводишь взгляд... — он затаил дыхание, проходя мимо призрака. Вы не можете помнить! — Он остановился. — Мертвые? — Он встряхнул головой.
— Вы знаете, уже десять лет, как я одобряю психоиндексы транспортников, как телесных, так и лишенных тел. Но я никогда так близко не сталкивался с лишенными тела. О, иногда я видел их фантастические изображения и даже проходил мимо них на улице. Но это...
— Есть много дел, — голос Калли отяжелел от алкоголя так же, как его плечи — от мускулов, — которые на транспортных кораблях нельзя поручать живым людям.
— Да-да, я знаю, — согласился таможенник. — Поэтому вы используете мертвых.
— Верно, — кивнул Калли. — Таких, как Глаз, Ухо и Нос. Живой человек, окунувшись в волны гиперстасиса, во-первых, умрет, а во-вторых, сойдет с ума.
— Я знаю теорию, — резко ответил таможенник.
Калли неожиданно схватил его за шею и рывком притянул вплотную к своему изрытому оспой лицу.
— Ты ничего не знаешь, таможня! — голос его стал хриплым, как в кафе. — Ты прячешься в своей клетке, в безопасном гравиполе Земли, Земля прочно держится за Солнце, а Солнце спокойно движется к Веге, и все прочно и давно установлено в этом спиральном рукаве, — он жестом указал на Млечный Путь, распростершийся над ночным городом. — И ты никогда не бываешь свободен! — Он резко оттолкнул покрасневшего таможенника. — Что?! Тебе нечего мне сказать!
Навигатор схватился за чудовищный кабель, уходящий куда-то ввысь. Зазвенело. Низкая нота застыла в горле у таможенника и заполнила рот отвратительным металлическим привкусом. Он мог сплюнуть, но наткнулся на враждебный взгляд медных глаз Ридры.
— Он был частью тройки, — она говорила сухо и тихо; ее глаза впивались в таможенника и не видели его. — Он был в тесных, неразрывных эмоциональных и сексуальных взаимоотношениях с двумя своими товарищами. И один из них умер.
Таможенник не уловил ее скорби, и против воли произнес:
— Извращенец!
Рон склонил голову набок, он весь напрягся от боли и возмущения.
— Есть много дел, — повторил он слова Калли, — которые на транспортных кораблях нельзя поручать только двум людям. Они слишком сложны.
— Я знаю, — сказал таможенник. Я, кажется, обидел паренька, подумал он. Что-то еще крутилось у него на языке.
— Вы хотите что-то сказать? — спросила Ридра.
Удивленный, что она почувствовала его недосказанность, он повернулся к Калли и Рону.
— Прошу прощения.
Брови Калли поползли вверх, затем его лицо разгладилось:
— Я тоже погорячился.
Подал голос Брасс:
— Центр п'ередачи п'римерно в четверти мили отсюда, в середине энергетической зоны. Там можно найти Глаз, Ухо и Нос, которые годятся для п'олета на С'ецелли, — он усмехнулся чиновнику сквозь свои клыки. — Это как раз одна из ваших за'ретных территорий. Там слишком много фантомов, и некоторые телесные этого не выдерживают. Но большинство нормальных с'окойно п'ереносят это.
— Если это незаконно, я лучше подожду вас здесь, — сказал таможенник. — Вы захватите меня на обратном пути. Тогда я проверю их индексы.
Ридра кивнула. Калли одной рукой обнял за талию десятифутового пилота, другой — плечи Рона.
— Пошли, Капитан, если к утру хотите иметь свою команду.
— Если мы в течение часа не найдем то, что нам нужно, мы вернемся, — сказала Ридра.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
