Приведший труппу стражник приказал:
— Все вышли вон! — и когда стражники нехотя, но довольно скоро покинули караулку, предложил — раздевайтесь. Я должен обыскать вашу одежду и ваше тело.
— Что, и нас тоже? — возмутилась Марка — ощупывать будете?
— И не только ощупывать, но и заглядывать — невозмутимо парировал стражник.
— Хоть руки на печке погрей — хмуро ответила Арина и быстро разделась, оставшись совсем голой. Стражник ощупал все швы одежды, отложил её на стул у выхода, затем поднял глаза на девушку:
— Иди сюда. Открой рот…раздвинь ноги…наклонись…теперь присядь так. Всё, можешь одеваться — стражник ловко, как заправский врач-гинеколог залез руками во все интимные места, прощупал и настал черёд остальных артистов.
Владу всё это напомнило то ли воинскую комиссию в военкомате, то ли осмотр в тюрьме — скорее всего второе. Ощущение не из приятных, когда какой-то мужик заглядывает тебе в задницу и в рот.
Наконец, унизительная процедура закончилась, а стражник, споласкивая руки под рукомойником (Влад подумал — «Сучонок! Нет бы ПЕРЕД этим вымыть руки, а он это делает ПОСЛЕ!» — сказал:
— Не обижайтесь, ребята — никто из чужих не имеет права доступа в замок барона, кроме как после такого осмотра, и без разницы — именитые это господа, или артисты. Барон давно никого не принимает, а такая система охраны с тех пор, как он поддержал барона Ламунского в борьбе против Влада. Если бы не такая охрана — возможно, его давно бы не было в живых. Этот самый Влад его шибко не любит, спит и видит, как барона искоренить!
«Ага! Сплю и вижу!» — фыркнул про себя Влад, и порадовался, что идя в замок не взял с собой свой знаменитый перстень с красным алмазом — как бы он теперь объяснял стражнику, откуда у бедного артиста такое сокровище, а если ко всему прочему рядом окажется маг — этот перстень-амулет сдаст его с потрохами. И тогда только прорываться с боем. Он бы выжил, конечно, но труппа погибла бы точно.
Ему, конечно, приходило в голову — можно было бы прорваться мимо стражников, когда они будут на представлении, и прежде чем его нашпигуют стрелами, он уже окажется возле барона — ну а дальше? А дальше опять — труппу нашпиговывают стрелами — на всякий случай, ну и его само собой — его-то они взять не смогут, амулета нет, так магия-то при нём. Он несколько секунд подчиняет барона, поднимается шум, гам, который захваченный барон останавливает своей властью…вот только уже будет подозрение, что барон захвачен, его супруга может вытворить что-то вроде отравления или несчастного случая своему муженьку…и дело провалено. Начинай сначала. И ребят жалко, и шум нельзя поднимать — в общем, как ни крути, всюду клин. Ему нужно только тихо, неслышно добраться до барона и сделать это так, чтобы никто ничего не заподозрил. Ну а потом будет гораздо легче…
Стражник позвал солдат, стоящих снаружи, и приказал одному из них проводить артистов к месту их выступления. Солдат беспрекословно подчинился, и скоро вся труппа шагала за ним, переходя широкий двор замка, освещённый мерцающим светом редких факелов, трещавших и чадящих под дождём. Они вошли под сень огромных стен, вдоль которых располагалась длинная баллюстрада, прошли по террасам, и через минут десять ходьбы, оказались в длинном, освещённом магическими светляками зале. Здесь была устроена настоящая сцена, находящаяся выше, чем остальной зал, но не выше каменного помоста, на котором стоял стол, богато уставленный различными яствами и напитками. В зале пока никого не было, за исключением нескольких человек прислуги, среди которых выделялся, как адмирал среди матросов, мажордом Ниркан, надменно наблюдающий за работой слуг. Увидев труппу артистов, он неожиданно приветственно махнул рукой и слегка улыбнулся:
— Как вижу, прибыли? Если хотите поужинать — вот стол для вас — он указал на стол, тоже уставленный различными угощениями — попроще, чем на баронском столе, но выглядевшими не менее заманчиво — один румяный поросёнок с яблоками чего стоил! Стол стоял пониже, чем баронский, на расстоянии метров десяти от него
— Вам уже объяснили правила поведения в замке? Ага — так вот — смотрите вон туда — мажордом показал рукой на отдушины, равномерно покрывающие стены зала чёрными глазками — за каждой из них стоит стрелок с арбалетом или луком. Сделаете неверное движение — умрёте! А так — кушайте, пейте, отдыхайте — вон там — комната для переодевания. Господа придут скоро — я вас заранее предупрежу.
— Распорядитесь, пожалуйста, чтобы на сцену доставили наш щит-мишень и протёрли его сухими тряпками. Пусть его установят вон там, в том углу. И наши костюмы с булавами, факелами и ножами. И тратину музыканта.
Мажордом посмотрел на Арину и молча кивнул головой. Затем он вышел из зала, а артисты остались стоять у стола, нагруженного жареным и пареным.
— Я что-то уже сомневаюсь, что наше представление у барона так уж необходимо — поёжилась Марка — так и чувствую, как мне в спину кто-то смотрит и целится! А если у него тетива сорвётся?
— Значит получишь стрелу в свой прекрасный зад — усмехнулся Борин — чего удивляться — богатые они всегда с какими-то причудами. Ну кому, скажи на милость, нужен этот демонский барон? На кой он этому самому Владу сдался? Сидит себе в своей дыре и сидит!
— Кто сидит — не поняла Арина — Влад, или барон?
— И тот, и другой! Какого демона им шастать по холоду, когда можно сидеть в тёплой комнате, попивая вино и закусывая пирогом с соловьиными язычками? Вот ты пробовала пирог с соловьиными язычками? Нет? И я нет. А они, этот Влад, и этот барон — пробовали!
«Упущение! Как же это я прожил без пирога с соловьиными язычками? Какой я после этого олигарх?!» — усмехнулся Влад, и подойдя к столу отломил ножку какой-то птички, жареной на вертеле.
Сунув в рот, он прожевал, сделал удивлённое лицо и с удовлетворением сказал:
— А вкусно! Попробуйте этих пташек! Они чем-то ещё фаршированы!
— Нет уж — усмехнулась Арина — набивать желудок перед представлением было бы полным идиотизмом. Не хватало нам ещё заблевать сцену, когда угощение попросится наружу. Вот после — милое дело, хоть обожрись, а до того — желудок должен быть пуст и свободен. Это первое, чему учат артистов.
— Ну как хотите — а я сейчас съем, что смогу, а остальное надкушу! — артисты рассмеялись незатейливой шутке, а Влад и правда намазал лепёшку чёрной икрой, съел, поднял большую гроздь винограда с длинными, слегка розоватыми пальчиками, выплёвывая косточки на пол — так было принято в замках — слуги уберут.
Труппа ушла переодеваться — Влад хотел остаться, но Арина поманила его рукой:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
