В конце-концов ей удалось понять закономерность в манипулировании рычагами, при которой луч начинал стабильно концентрироваться.
Она двинула первый рычаг, второй, третий…
Наконец ей удалось сконцентрировать луч. Он уже не был расплывшимся и уходившим в никуда, а стал похожим на толстую змею, которая извиваясь, беспорядочно металась среди голубых сполохов, отскакивая от них, словно обжигаясь.
Авия понимала, что луч должен войти в контакт с одним из сполохов, но никакие манипулирования рычагами не могли заставить его этого сделать, чего-то в технике зевсов не хватало для этого контакта, но вместе с тем в этой синей гармонии было ощущение чего-то постороннего, чуждого ей, непрошенного, для внутреннего мира Природы мироздания, которое, словно, мешало, уводило луч в сторону.
Оставалось одно…
Авия убрала руку с рычага и, взявшись за извивающийся луч, хотела ткнуть им в ближний к нему сполох, но ее рука, вдруг перестала ее слушаться и осталась на месте. Авия попыталась напрячь ее мышцу, чтобы выполнить свое желание, но не почувствовала никакого усилия, словно и не было на ее руке никаких мышц. Полная недоумения, она перевела взгляд на руку – она была прозрачной, словно стеклянной, внутри которой скользили какие-то непонятные сполохи.
Не-е-ет!
Но звука не было. Остекленевшие голосовые связки уже были не в состоянии его генерировать. Она почувствовала, что ее мозг начал распухать, словно его чем-то накачивали. До селе метавшиеся по сторонам сполохи, вдруг, словно сговорившись, закружись вокруг нее в каком-то непонятном хороводе, подступая к ней все ближе и ближе, словно пытаясь вовлечь ее в свою безумную пляску.
Вдруг один из них, словно самый смелый, вырвался из круга и пульсируя, словно тяжело дыша, замер перед ее глазами. Его пульсации становились все ярче и объемней и наконец очередная пульсация коснулась головы Авии.
Почувствовав легкий укол, Авия вздрогнула. Вместе с этим уколом она ощутила, как по ее телу скользнул ток возбуждения, словно всколыхнулись остатки ее жизненной силы. Она, наконец, почувствовала упругость мышц своей руки, сжимающей луч и не раздумывая, ткнула им в застывший перед лицом сполох.
И в тот же миг сполох исчез и яркий равномерный голубой свет заполнил собой все пространство вокруг, растворив в себе и Авию.
20
Дакк на мгновение остановился и провел анализатором перед собой, но экран прибора не изменился, по-прежнему равномерно светясь бледным зеленым цветом.
Воспользовавшись моментом, Паулидер приподнялся на цыпочки и через плечо Дакка попытался взглянуть на экран анализатора, но Дакк уже возобновил путь и тому ничего не осталось, как, мысленно выругавшись, поспешить за ним.
Свернув в очередной раз, они оказались на улице усеянной неподвижными человеческими телами. Паулидер бросился к ближнему лежащему человеку и наклонившись к его лицу, тут же отпрыгнул, словно его пронзил мощный разряд и закрыв свое лицо руками, замер.
Дакк провел анализатором перед собой и не увидев никаких изменений на его экране, прошел мимо Паулидера, оставшись равнодушным к его страданиям. Вдруг, он остановился и поднял голову – над ним висел ассенизатор, из которого струился легкий дымок и стелясь под потолком, исчезал за ближним углом улицы. Дакк коснулся своим полем ассенизатора – его генератор был выжжен.
Проклятье! Дакк опустил голову. Несомненно, это работа грота. Он был здесь. Я ведь чувствовал странное поле ассенизатора. Определенно этот носитель портит меня, делает рассеянным, невнимательным, даже ослабляет мое поле. А если они как-то связаны: грот и нечто? Внезапно всплывшая мысль, отодвинула неприятные размышления. Грот всегда появляется там, где и нечто. Но на фрегате его не было. А кто же тогда управлял тем офицером? Сам нечто? А если гроты способны управлять этим нечто? На фрегате его действия направлял один, здесь – другой. А что если нечто у них сродни оружию и если уничтожить грота нечто станет совершенно неопасным, словно валяющееся на полу оружие. Хм-м! Дакк покрутил головой. А если моя догадка неверна? Я бы почувствовал грота у портатора. Черт возьми! Что со мной происходит?
Досадливо покрутив головой, он возобновил свой путь и дойдя до угла свернул на улицу, ведущую к портатору. Впереди маячили несколько человеческих фигур, часто кланяясь, словно исполняя какой-то ритуальный обряд. Паулидер, несколькими широкими шагами обогнав Дакка, побежал к ним. Догадавшись, что там происходит, Дакк не стал пускаться вдогонку за ним. Ему было гораздо удобней одному – не нужно было быть в постоянном напряжении от присутствия постороннего лица, боясь невольно выдать себя, хотя Паулидер, будучи зевсом, навряд ли бы смог что-либо понять, но уже выработанная за эти дни осторожность срабатывала сама, помимо воли Дакка, что возможно, в некоторой степени, и было причиной его невнимательности. Бросая постоянные взгляды на экран анализатора, прежним шагом, он продолжил идти в направлении портатора.
Подойдя ближе, Дакк увидел ряд лежащих человеческих тел – снующие по улице спасатели собирали тела и зачем-то складывали их в один аккуратный ряд, словно подготавливая их какому-то мистическому действу по оживлению. Паулидер бегал от трупа к трупу и, наклоняясь над каждым, заглядывал ему в лицо. Видимо первый шок от неприятного вида обезображенных лиц у него уже прошел. Состроив мину, от этой, как показалось Дакку, нелепости их действия, не останавливаясь, он прошел мимо, направляясь к двери портатора.
Еще, как только он свернули на эту улицу, то он увидел, что перед закрытой дверью портатора, по-прежнему, стоят десантники. Не было лишь того десантника, до которого он дотрагивался. Не было видно его и лежащим, видимо его уже отнесли и уложили в ритуальный ряд. Сердце Дакка невольно сжалось: стражи-призраки, всплыла у него грустная мысль.
Торопливый стук шагов заставил его оглянуться и остановиться – к нему бежал Паулидер.
– Хм-м! – Раздался громкий возглас Паулидера, когда он замер рядом с Дакком. – Такое впечатление, что они не живые.
– Они и есть мертвые. – Ухмылка тронула губы Дакка. – Стражи-призраки.
Лицо Паулидера вытянулось. Он направился к десантникам и остановился перед одним из них, который никак не отреагировал на него. Тогда Паулидер легонько стукнул указательным пальцем по шлему десантника.
Десантник дрогнул, словно проснулся и, вдруг, начал быстро заваливаться на бок.
– Эй! – Вырвалось у Паулидера.
Но словно не слыша его, десантник рухнул вниз, задев стоящего рядом другого десантника. Тот, словно живой, отскочил в сторону и свалился на третьего и все они оказались лежащими на полу.
Отпрыгнувший от них Паулидер, с застывшим взглядом и открытым ртом, наблюдал за происходящим.
Молча постояв некоторое время, Дакк подошел к двери портатора и толкнул ее, она не шелохнулась. Вспомнив, что он уничтожил информационное поле ее управления, он мысленно чертыхнулся и, разбросив свое поле вокруг двери, нашел аппарат управления ее запорами и замкнул его энергоцепи – дверь скользнула в стену. Дакк шагнул внутрь портатора и остановившись сразу за дверью повел перед собой анализатором – его экран не претерпел никаких изменений.
Держа анализатор перед собой, Дакк медленно пошел вперед. Дойдя до двери зала ожидания и не увидев по пути на экране никаких перемен, он остановился и проник своим полем за дверь – никаких сторонник полей не чувствовалось, лишь мощные энергополя поля терминалов канала перемещения.
Может стоит отключить подачу энергии к терминалам, принялся размышлять он, тогда и проблема отпадет сама собой? Но у них же есть резервные источники. А если и их вывести из строя? Но в таком случае станция окажется в какой-то степени беззащитной, в случае серьезной угрозы, Риза даже не сможет портировать сюда десантников и у гротов будет реальный шанс захватить станцию и смогут ли тогда зевсы когда-либо вернуть её? Вероятнее всего – нет. Гроты могущественная раса и если они будут доминировать здесь, то у зевсов никаких шансов, определенно, не будет. Дакк медленно покрутил головой. Нельзя разрушать портатор. Никак нельзя. Его нужно защищать.
Он оглянулся – Паулидера рядом с ним не было. Он развернулся – Паулидер шатаясь стоял на улице перед дверью портатора, обхватив голову руками. Сердце Дакка тревожно кольнуло, он направил анализатор в сторону Паулидера, изменений никаких. Тогда он метнул свое поле к входной двери – там тоже ничего не чувствовалось. Он выбросил свое поле за дверь, на улицу: где-то там скользило едва ощущаемое рваное, импульсивное, чужое поле.
Дакк бросился к выходу. Пробегая мимо стоящего изваянием Паулидера, он скользнул взглядом по его лицу и невольно содрогнулся: изо рта, носа и ушей Паулидера текли алые струйки крови, его взгляд был безумен.
