Зато мне стало понятно: если с заговорщиками был опытный колдун — то снять с дома охранку для него оказалось плевым делом. Потому ворон и, не заметив ничего, смело зашел в свою спальню.
— Говори как есть, — меж тем, поняв причину, по которой рыжик старательно отводит взгляд, отрезал Ар.
Каратель набрался духу:
— …сообщить, что дни гнилой крови сочтены и трон скоро займет истинный наследник.
— Гадство, — выплюнул ворон.
Я подумала, это он об оскорблении первородной крови, но оказалось, что нет.
— Сочтены… — ворон сморщился от этого слова. — Хотел бы я поверить, что эта фигура речи, но похоже они активировали украденное из имперской лаборатории экспериментальное Проклятие Мороя и не пожалели жизни одного из своих сильнейших магов, что бы им воспользоваться.
— Какое проклятье? — я посмотрела на бледное лицо Ара.
— Того, из-за которого тебя убили, — пояснил ворон и скомандовал: — Ныряем!
И не дожидаясь, пока я обдумаю приказ, схватил меня и бросил в воду. Впрочем, судя по троекратному бульку, — не одну меня.
Нырнули мы вовремя. Река перед этим как раз совершала поворот, сужалась, течение стало быстрее и вынесло нас к пристани, на которой, как и предполагал Ар, уже ждали веселые ребята. Они-то и поприветствовали нас с огоньком и задором, дав залп пульсаров в кровать.
Мой чемодан уцелел каким — то чудом. И за этим чудом ныне спрятались три головы, созерцая дрейфующие обломки ложа.
— Ну вот и все… — удовлетворенно донеслось с пристани.
— Верховный хотел, чтобы он умер последним и мучился до самого конца… — возразил ему скрипучий голос.
— По мне, чем раньше сдохнут все гнилокровные ублюдки, тем лучше. Двоих вон уже нет. Осталось четверо и император, — последнее слово он сопроводил смачным плевком.
Меж тем наш желтый партизанский чемоданчик тихонечко плыл, приближаясь к пристани.
— Все, поехали, доложим верховному о…
Договорить он не успел, сверху раздался усиленный магией окрик:
— Сдавайтесь и поднимите руки вверх! Столичная жандармерия.
Я задрала голову и увидела, как в десятке футов над землей парит патруль на грифонах.
— Только этих олухов тут не хватало, — тихо, на пределе слышимости, процедил Ар.
Я была с ним полностью согласна. Где были эти стражники, когда магомобиль гнался за нашей кроватью?
Заговорщики, видимо, были с нами солидарны в том, что городскому патрулю здесь не место. Потому сделали сразу два предупредительных в головы. Грифоньи. Хотя, кто их знает, в звериные или жандармские они целились?
Пристань огласил рев раненых животных, которые, сложив крылья, камнями упали на мостовые. Жандармов, этих держиморд, которые часто шастали по улицам макаронной походкой в серо-красных мундирах и штанах с красными же лампасами, я не жаловала. Особенно после того, как в свое отделение они увезли Нари и ее жениха. И, судя по всему, Ар как глава тайной канцелярии тоже был не самого лестного мнения об уличных стражах.
Зато пока заговорщики запускали фейерверки, мы смогли доплыть до пристани и выбраться из воды тремя ожившими утопленниками.
Ренегатов оказалось четверо. Самый щуплый достался рыжику. Ару — двое. А мне — один. Зато какой. Не мужик. Гора, который, едва увидел меня, тут же решил познакомиться поближе и понесся навстречу, приготовив пудовый кулачище.
Нет, я всегда знала, что при занятии некромантией стоит развивать в себе умение видеть путь среди могил и быстро бегать, дабы вовремя удрать от зомби, сторожей, бабулек и другой нечисти. Но вот знатоком боевых искусств я не была ни разу. До этого момента. И подумала, что и сейчас — не то чтобы очень жажду.
Потому ответила на хук соответственно — присела. Громила разозлился на столь верткую меня и зарычал. Ну да, понимаю его: это слегка неудобно, когда мишень удирает. Но, как говорится, даже мертвые жить хотят. А я в этот миг не просто хотела, а очень.
Второй замах — и я прогнулась настолько, что мазнула мокрой шевелюрой по грязному пирсу, собрав на волосы изрядно песка. Кулак пролетел надо мной на манер стенобитного тарана. Еще один рык. Пудовый кулак вернулся на исходную для нового хука.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Именно в этот миг я, распрямившись, решила, что такому добру, как сор на моих лохмах, пропадать не след, и резко повернулась. Песок ударил по глазам противника. Он взвыл. Хотя, может, громила заорал потому, что я при этом еще и заехала ему пяткой в междуножие?
Но спрашивать у противника, что произвело на него большее впечатление, было как-то слегка недосуг. Ибо через секунду он проморгался, вперил в меня красные от раздражения зенки и, заорав, попытался… пнуть. Натурально пнуть. Видимо решил, что его руки коротки, что бы меня достать. А вот ноги — нет.
От гренадерского сапога я подпрыгнула. Хотела, как в детстве, когда играла в веревочку… Но получилось даже слишком. Так что мои пятки и поджатые коленки просвистели на уровне пояса здоровяка.
Таким макаром мы весело и поскакали по пирсу.
Я же боковым зрением увидела, что один из противников Ара — тоже маг, посему у них противостояние махами рук и ног не ограничивалось. Нет. Эти двое переругивались исключительно на языке заклинаний. Да каких. В Ара полетел аркан смерти, он парировал его щитом и сам тут же выкинул ледяное копье Норха, которое способно прошить и душу и тело.
А второй супостат ворона хоть и не швырялся пульсарами, зато, улучив момент, схватил арбалет и направил его на Ара.
— Берегись! — успела крикнуть я, когда болт уже пустился в свой короткий полет.
Ворон каким-то чудом с ним разминулся. И подставился под аркан. Заклинание, огненной змеей скользнув ему на грудь, сковало карателю руки. Маг-ренегат тут же дернул пойманного ворона на себя. Ар вынужденно сделал несколько шагов, что бы не потерять равновесие, и оказался прижатым спиной к противнику.
— Гвоздь, убей! Долго я его не удержу! Силен, собака! — выкрикнул маг, который и вправду из последних сил контролировал плетение аркана.
Стрелок, отбросил разряженный арбалет и схватил длинное весло. Видимо, захотел прибить Ара, но опасался подходить близко. Вот только предосторожность была напрасной. Как только он замахнулся, ворон резко качнулся вперед.
Весло пролетело над его чернявой головой в какой-то пяди и впечаталось в ошалелое от такого поворота лицо мага-ренегата.
Ну, что могу сказать — вырубил стрелок своего коллегу по заговору основательно, так что Ар…
Додумать я не успела. А все потому, что слишком отвлеклась на ворона и его противников и ослабила бдительность. А «мой» громила времени зря не терял. Поняв, что его усилия завалить противницу голыми руками тщетны, этот гад решил меня подцепить. Натурально. Багром. Который он схватил, когда мы поравнялись с пришвартовочным пеньком. Рядом с ним и лежала эта орясина с крюком. Оной мне и заехали по ногам, свалили навзничь. И тут же острие полетело мне прямо в грудь. Я крутанулась и успела увидеть, как багор пробил одну из досок. Та забалансировала на манер качелей, видимо, оставшись лежать на одной поперечной балке.
А меня меж тем попытались загарпунить второй раз. Я резко перекатилась, а потом впервые в своей жизни исполнила трюк: лежа на спине с согнутыми коленями, оттолкнулась пятками. Тело резко подняло вверх, и я успела распрямиться.
Крюк вонзился в то место, где я была секунду назад. Он ушел в доски по самое древко — просто так не выдернешь.
— Ну все, лярва, я тебя ща урою, — пообещал этот тип.
Мы замерли друг напротив друга. Словно два зверя, готовые вгрызться в глотки друг другу. Злые, уставшие. Я отбросила страх, а этот тип, судя по его налитыми кровью глазам, — всякие мозги (если они у него вообще были), а вместе с ними — и инстинкт самосохранения.
Я сделала осторожный шаг в сторону. Он, словно мое отражение, перетек в ту же, сократив расстояние меж нами на фут.
И еще один шаг. Я не разрывала зрительного контакта. Глаза в глаза.
Крик рыжего «Помогите!» ударил по нервам нам обоим. Громила дернулся — и… мой ботинок с силой ударил по той самой балансирующей на одной балке доске. Она сработала на манер качелей — и… кажется, в славной столице только что прервался род одного громилы-заговорщика. Во всяком случае, мужик как-то вмиг потерял весь интерес к бою, согнулся, заскулил, прикрывая руками свою мужскую гордость, а потом и вовсе грохнулся на доски.
