Получив отмашку рукой, я вышел из кабинета. Судя по лицу, директор не был способен далее вести разговор.
До начала большой перемены было еще масса времени. Я вознамерился реализовать последний пунктик плана этого дня, только Юлии нигде не было: ни в кабинете, ни в учительской, где обнаружилась математичка, недовольно зыркнувшая на меня при вопросе об англичаночке. Понятно, уже обсудили наш вчерашний променад. Надеюсь, ее за это не будут увольнять. Метнулся в столовку, где поел обыденный вермишелевый суп и ежиков с пюре на второе. Ежики — это такие тефтели, в которых фарш перемешан с рисом. Разбавил твердые фракции чаем, больше похожим на компот. Подкрепившись, вернулся к дверям кабинета географии. Надо было еще Медика заловить и сообщить ему, чтобы готовился к поездке в Рощу. Как раз звонок случился.
Мы с Вовкой шли в гардеробную, чтобы одеться и пойти домой, когда встретились с Ангелиной и Юлией. Блин, не подумал, что нужно было ее искать в учительской музыкальной школы. Теперь уже и моя новая подруга стала давить на меня насчет общешкольного праздника. Я поинтересовался насчет участия местного ВИА «Спектр». Оказывается, он задействован на каких-то мероприятиях администрацией агрокомбината. Ребята подневольные, зависят от дирекции Дома культуры.
Внезапно в голову пришла одна идея. Нужно было только добраться до телефона. Вовка был отправлен домой. Я с дамами направился в музыкальную школу.
На базе музыкантов не было. Позвонил Андрею домой и не ошибся. Ребята в простое с памятного субботнего вечера. К тому же их выперли с клуба фабрики «Красная роза».
— Бери ребят, инструменты и рулите в Березовую рощу. Есть маза заиметь базу у нас, — предложил Макару.
— Не врешь? На самом деле? — не поверил он.
— Совру, морду мне набьешь!
В общем, тон лидера машинистов повысился до радостного, и мы условились, что они приедут в клуб к шести часам.
Наша мышка-девственница Ангелина Давыдовна вдруг оказалась прожженой аферисткой. Это я выяснил, подслушав вынужденно ее с Юлией хихиканье при поедании очередного торта и выпивании чая с загадочными добавками из расписного самовара. Вообще-то я краски нарочно сгущаю, чтобы интересней было. На фоне мегаафер нулевых и десятых годов нового века, ее нарушения чего-то там воспринимались бы как шалости малолеток. Оказалось, что она не просто учительница музыки и преподаватель музыкальной школы, а еще и ее директор. Еще оказалось, чтобы не терять ставки преподавателей музыкальных дисциплин, на них на половинное содержание оформлялись сотрудники дома культуры и некоторые учителя нашей школы. Фиктивно, конечно. Представляю себе нашу классуху литру в роли преподавателя сольфеджио, или мастерства игры на балалайке. Если же копнуть поглубже, то никаких махинаций и не было. Ангелине все эти чёсы правой задницы через левое ухо и нафиг не ложилось. Просто директору агрокомплекса и по совместительству хозяину всего здесь Никите Никитичу Марчуку было престижно иметь собственную музыкальную школу. Казалось бы не олигарх и просто директоришка, а понты как будто ботоксом укололся.
Две молодые женщины за последнее время неплохо сдружились. Часто появлялись вместе. Ничего удивительного, что одна подруга щедрой рукой решила подкинуть другой нехилую прибавку к зарплате. Мне также было смешно от того, что обе женщины почему-то решили будто я по малолетству не вкурю суть их разговора.
Следующей темой вдруг стало обсуждение моей гениальности. Если честно, то мне как-то стало надоедать постоянно заливаться краской и выкашливать попавшие не туда крошки торта. Простодушная англичанка на полном скаку выдала меня с потрохами Давыдовне. Вернее, мои способности к космическому танцу. Это она так брейк-данс назвала. Выдала, значит, одному из организаторов праздника. Понятно, что за этим должно последовать. Надо в следующий раз накупить в аптеке снотворного порошка и беспощадно подсыпать его всяким болтливым особам в чай. Или пластыря медицинского накупить… понятно для чего. Бессовестная Юля совсем не смущалась моего укоризненного взгляда. В общем, меня выпроводили за пластинкой Крафтверка, даже не дав доесть свой кусочек торта. Злыдни бессердечные!
Дома семейка Адамсов, то есть моей сестры, мирно выстраивала свои семейные ценности, деловито не замечая меня. Люба резонно решила, что я не буду вызывать милицию и выкидывать ее с детьми из квартиры. Тем более, что шустро возникла проблема ухода за близкой родственницей. В моей комнате на кровати обнаружилась парализованная мать. Она что-то промычала, едва увидев меня. Я подошел и взял ее руку. По щекам женщины потекли слезы. Я побыл какое-то время у кровати, пока чикина мать не успокоилась. Послышался голос сестры, пригласившей меня пообедать. Я отказался, заявив, что в школе уже нормально так заправился. Схватив пластинку, я потопал в музыкалку.
На тусняке у Ангелины появились еще три морды: Алеши, Лешего и Антонины Глебовны, молодой, но невзрачной учительницы младших классов. Физрук меня уже начинает немного злить своими появлениями возле Юлии. Парень он в принципе классный, но в вопросах раздела женщин может занять не тот окоп. Славка этот тоже…, наглый хрякозавр. И какого лешего они все приперлись? Зеркало в музыкальной учительской отразило мою тоскливую морду.
— О, Пашенька, наконец-то пришел. А то мы тебя заждались, — ласково промурлыкала Ангелина, — Принес пластинку?
— Принес, — вяло отозвался я, свирепо поглядывая на Лешукова.
Возникло неловкое молчание.
— Может быть, чаю сначала выпьешь? — разрушила его Ангелина.
— Пожалуй, выпью. А то от торта скоро ничего не останется, — мстительно выразился я.
Пока я медленно насыщался, Леший с физруком вышли куда-то. Скорее всего, совместно отливать. Востроносенькая Антонина начала вещать истории, типа:
— Девочки, тут такое было…
Я, опасаясь изнасилования своих ушей и мозга, резко буркнул:
— Я готов…
Конечно же, я не был готов. Для брейка важно очень внутреннее состояние, вдохновение. А тут эти рожи. Вымучил из себя робота и электробуги. К концу исполнения немного раскочегарился. Может быть, музыка меня завела. В общем, публика была у моих ног. В переносном смысле, конечно. Ангелина безапелляционно постановила включить мое выступление отдельным номером в программу торжественного концерта. Я, немного разозлившись, предложил исполнить на концерте торжественный стриптиз — снимание с себя пионерского галстука под соответствующую музыку. Присутствующая публика не поддержала меня в этом порыве.
— Будешь должна мне вечер и бутылку Ркацители, — шепнул я Юле, когда остались недолго наедине.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
