И себя. Да, ведь и он, Игорь, тоже был бы совсем другим. Невероятно, но ведь это вполне могло быть, он был бы сыном полунищего военного, презираемого не только богатеями-выродками, но и государством, которому он служит! И не было бы ни друзей, ни космоса, ни будущего… а Димка — Димку погубил бы не бой, не вражеская палица, а умер бы он в подъезде от передозировки наркотиков…
Серый пыльный мешок, одетый на голову — безо всякой надежды его снять. На всю жизнь…
… —Сестра твоего следопыта? — тихо спросил генерал-губернатор. — Мне жаль. Поверь… — он покривился. — Но когда мы найдем доказательства — у них не будет ни имен, ни адвокатов. Только номера, и те недолго, — жестко сказал он. — И в это ты тоже поверь, Игорь.
— А до тех пор они будут жить, — Игорь покачал головой. — Мне очень плохо от этой мысли, Сергей.
2.
Приближение людей по коридору Игорь почувствовал издалека и заранее открыл дверь. В нее ввалились двое пионеров — сопя от усердия, казачата вели с заломленными за спину руками… Игорь едва не захохотал, невзирая на все происходящее. Они вели Тимку. Раскатов терпеливо улыбался.
— Игорь, — сказал один из пионеров, дергая «пленника» за ворот куртки, — вот, говорит, что к тебе прилетел. Прилетел на «джете», его ребята на аэродроме охраняют.
— Молодцы, — похвалил Игорь, — но его отпускайте. Он правда ко мне, и он не опасный, — про себя Игорь попросил у Тимки прощенья за наглую ложь. — Охрану у «джета» оставить… Что начштаба?
— Усиленную объявил, — солидно ответил говоривший и толкнул, соседа: — Отпускай, ты чего… В связи со взрывом. Это иррузайцы, как считаешь?
— Да, — кивнул Игорь.
— Вот и мы так думаем… А в столицу они тайно пробрались.
Наверное, он и дальше развивал бы эту тему, но Игорь отсалютовал:
— Будь готов!
— Всегда готов! — синхронно рявкнули ребята и, четко повернувшись, вышли.
Тимка посмотрел им вслед, закрыл дверь и сказал без насмешки:
— Волки. Вцепятся — не отдерешь… Неплохо тебя охраняют.
— Садись, — Игорь махнул в сторону комнат. — Есть хочешь?
— Очень, — признался Тимка. — Трое суток ничего не ел… Прилетел, думал — поем, отосплюсь. Где там! Этот взрыв… — он поморщился, словно от несильной, но надоедливой боли.
Игорь, уже входя в комнату с упаковкой ветчины и хлебом для бутербродов, в упор спросил:
— Знаешь?
— Подозреваю, — дипломатично ответил Тимка. — Шеф не верит, правда. Да я и сам не верил, пока не нашёл кое-какие следы.
— Когда успел?! — удивился Игорь. Тимка, молотя челюстями, как камнедробилка, ухитрился ответить чисто:
— Умеючи долго ли?.. Я зачем прилетел — не затем, чтобы мне руки выкручивали…
— Догадываюсь, — кивнул Игорь.
— Дело из ряда вон, — Тимка уничтожил второй бутерброд; кусок ветчины свисал у него изо рта, как прикушенный язык. — Вот пришлют сюда взрослого офицера — и я на побегушках окажусь. Понимаешь? — лицо мальчишки из "черной сотни" стало искренне-обиженным. — А я сам хочу всё сделать.
— Да делай, я-то что? — не понял Игорь. Тимка шлепнул на хлеб еще один кусок и вздохнул:
— Дело в том, что мне иррузайцев придется пока оставить. В двух местах сразу я быть еще не научился. Работаю, но пока без толку…
"Уж не на это ли и расчет у этих сволочей?" — подумал Игорь, и Тимка продолжил:
— Конечно, на это у них и расчет. Но, — он протянул руку и хлопнул Игоря по колену, — они от меня все равно никуда не денутся. Только попозже.
— Да о чем ты говоришь? — Игорь вздохнул. — Ерунда все это… Ты тех достань. Подонков этих. А с Иррузаем мы и сами разберемся.
— Ну нет, — Тимка упрямо мотнул головой. — Закончу в Озерном — и пусть иррузайцы эвакуируются на полюс. На час дольше проживут.
— Ты за этим приехал? — уточнил Игорь. Тимка дожевал бутерброд и откинулся в кресле.
— Да. Я же обещал тебе. И себе. Игорь встал:
— Угу…Поспишь?
Он видел, что Тимка хотел сказать «нет», но что-то в его лице словно обмякло, он махнул рукой:
— Четыре часа, не больше. Я тут лягу?
— Спальня там, — улыбнулся Игорь, — иди и устраивайся по-человечески. Можешь и в душ зайти.
— Слякоть тут у вас, — сказал Тимка уже из спальни. — У тебя где бытуха?
— Там же, рядом с душем, — откликнулся Игорь.
— Я одежду почищу, ага?
— Конечно.
Тимка еще какое-то время шуршал, потом затих. Игорь заглянул в спальню — из-под одеяла торчали только клок волос и кисть руки с расслабленными пальцами.
Игорь вернулся в комнаты, но даже не успел сообразить, что будет делать — снова ожила связь. Степка на экране, явно не рассчитывая на ответ, объявил коротко, что "идем за Пограничную, резать иррузайцев за детишек в Озерном" и вырубился.
Что интересно — никто и не сомневается, что бомбу взорвали иррузайцы. И никто не спросит — как они добрались до Озерного?
Кто их туда ПРИВЕЗ. И — ЗАЧЕМ.
Люди привыкли к тому, что СВОИ — это, СВОИ. И никак иначе… Это, конечно, здорово. Но какое же богатое поле деятельности для подонков всех мастей — тех, кто еще ползает по разным плане там, готовый на все, чтобы…
— Да ради чего?! — Игорь обеими руками шарил по стене. — Неужели правда ради… у-у, мммерзость!
Он спустился вниз и взял в принтере "Землю и волю". Экстренный выпуск украшала шапка: "Преступная небрежность официальных властей — из-за их халатности в столице убито двадцать семь детей!"
"Убито двадцать семь детей" было набрано красным, крупнее прочего и иным по форме шрифтом. Делавшие выпуск знали, как расставлять акценты.
Тяжелые мысли навалились на Игоря. Нет, он не был наивным щеночком, абсолютно уверенным в благополучии мира. Он и читал и слышал о разных вещах, то тут, то там прорывавшихся мерзкими гнойниками: притоны наркоманов и лаборатории по производству этих наркотиков; подпольные клубы педофилов и «наслажденцев»; убийцы-маньяки и просто подонки… Их было исчезающе мало в красивом и благородном мире — и вроде бы становилось еще меньше…
Но они были. Как древние насекомые-паразиты, как клопы или тараканы, таились по пыльным углам большой, веселой и деловитой Галактики Человечества реликтовые пакости — алчность, разврат, себялюбие, жестокость, лень и безразличие. Таились — и выползали, оставляя за собой следы крови и грязи, едва предоставлялась возможность…
Игорь перевел дыхание. Что толку молотить кулаками в стены. Надо бороться — просто бороться. И тогда мерзости станет еще меньше. Хотя бы на чуть…
ДОЛЖНО стать меньше.
* * *ИНТЕРЛЮДИЯ: ДОРОГОЮ ДОБРА[52]
Спроси у жизни строгой — какой идти дорогой,Куда по свету белому отправиться с утра?Но если с другомхудо —Не уповай на чудо —Спеши к нему, всегда идидорогою добра!Забудь свои заботы, падения и взлеты…Не хнычь, когда судьба себя ведет не как сестра!Иди за солнцемследом,Хоть этот путь неведом,Спеши, мой друг, всегда идидорогою добра!Ах, сколько будет разных сомнений и соблазнов!Не забывай, что это жизнь — не детская игра…Ты прочь гонисоблазны,Усвой закон негласный —Иди, мой друг, всегда идидорогою добра…
3.
Когда хоронили сестричку Борьки, шел дождь. Игорь плохо запомнил, как все происходило. Тимка, кстати, не уехал еще и держался где-то в задних рядах, сунув руки в карманы куртки. Сам Игорь хотел подойти к Борьке, но не решился — тот стоял возле самой костровой площадки, рядом с родителями, старшими сестрами и Катькой — стоял такой жуткий, с окаменевшим лицом, что Игорь прямо с кладбища пошел к себе.
По дороге стекали влево и вправо, в водосборники, черные струи. Тимка догнал Игоря, пошел рядом, задумчиво слизывая воду с верхней губы. Потом спросил неожиданно:
— Знаешь, чем хорош наш мир?
— Чем? — Игорь поежился. Ему хотелось в ванну, потом — в постель, под одеяло.
— Наш мир хорош уже тем, что в нем подлецам трудно притворяться, — немного непонятно ответил Тимка. — Ладно. Я к тебе не пойду, полечу сразу в столицу. У нас там еще снег…
— Лучше снег, чем такая слякоть… — глубокомысленно отозвался Игорь. — Ты извини, я тебя провожать не буду. Спать охота.
— Да ничего… — Тимка повернул. Игорь долго смотрел ему в спину, потом, не оглядываясь, пошел дальше.
Иррузайцы использовали связь с нечистоплотными людьми из бизнес-кругов для осуществления мести — а свели их, наверное, недоброй памяти фоморы. Иррузайцы будут пытаться свалить Довженко-Змая, потому что теперь люди будут требовать от него возобновления боевых действий на севере. Если он пойдет на это, то деньги, нужные на развитие новых губерний, пойдут на войну. Если не пойдет — потеряет всю свою популярность. Вариант один, надежда одна — найти истинных виновников. Справятся ли Дергачев со своим Тимкой, справится ли Бельков?
