Интерлюдия
Обвиснув на упряжи, подтянув колени к ушам, Она корчилась в рвотных спазмах, сплёвывая перед собой желчь и слюни. Вчерашний ужин вышел давным-давно, в желудке ничего не осталось, но организм не желал успокаиваться, упорно продолжая принудительную очистку. К счастью, мучения тела несколько отвлекли разум от увиденного и прочувствованного. Уходила из носа призрачная вонь крови, дерьма и сгоревшего пороха. Постепенно стихала фантомная боль от перенесённых ударов, порезов, уколов и укусов. Из ушей исчезли звуки автоматных и пулемётных очередей, хлопки гранат и разрывы пушечных снарядов.
— Это… было… жёстко, — просипела телепатка сама себе, когда спазмы наконец-то стихли.
Достав предусмотрительно спрятанную за пазухой термофлягу с тёплым сладким чаем, Она прополоскала рот, сделала несколько глотков и задумалась. Произошедшее этой ночью наглядно показало, что с объектом пора заканчивать. Прочная ментальная связь, которую она так старательно выстраивала всё это время, и сильный эмоциональный отклик мутанта на произошедшие события вкупе с его подорванным физическим и психическим здоровьем, привели к крайне нехорошим последствиям — практически полному слиянию разумов. Из-за которой Она из стороннего наблюдателя превратилась в непосредственного участника событий.
Однако не это волновало её больше всего. Слияние штука крайне опасная, жутко неприятная, но ей удалось выбраться, сумев не только сохранить собственное «Я», но даже не допустить утечки информации из собственного разума. Кажется… В любом случае, месяц отпуска, курс реабилитации и длительные медитации сведут отрицательные последствия практически к нулю. А вот что делать с полученной информацией?
Спасибо тебе Ким, циничный ты засранец, за дельный совет. Жаль, что Она ему не последовала. Но кто же знал, что первый шаг на Пути Раскаяния окажется той самой миной, о которой её когда-то предупреждал капитан? «Сама должна была понять!» — мрачно подумала телепатка. «Нет же, интересных историй захотелось! Увлеклась, как хуварак на первом году обучения!».
О бойне в Зеленогорске в Теократии не знали разве что младенцы. Шутка ли, почти полторы тысячи трупов, уничтоженная лаборатория и всё это — в паре сотен километров от границы. На территориях, признанных абсолютно безопасными для проживания. Официальная версия гласила, что случившееся — дело рук банды отморозков с Вольных Земель, найденной и уничтоженной в результате спецоперации. На вопрос, почему никого из виновных не захватили живьём и не предали правосудию, власти дали лаконичный ответ — зная, что им грозит за подобное преступление, бандиты дрались до последнего.
В свете открывшейся информации, Она даже удивилась, насколько легко все проглотили эту отмазку. Пара десятков сохэев [1] притащили бы всю банду, подвесив на шесты, как диких кабанов на охоте. А если бы по следу пустили «Синигами», то виновники сами бы прибежали сдаваться, раскаиваясь и разбивая лбы о мостовую. Ан, нет: «оказали яростное сопротивление и были полностью уничтожены».
По здравому размышлению, можно было с уверенностью сказать — сам хомбо-лама об опытах по управлению людьми не знал, однако покровители у Вей однозначно имелись. Не зря после всех событий на верхах полетели шапки, в том числе и сразу с головами. Как утверждалось, для наказания тех, кто допустил подобную оплошность и наглядного примера преемникам. Правда, теперь с трудом верилось, что наказывали исключительно за проникновение банды на земли Теократии и последующую мясорубку. Даже официальный список оказался весьма велик — страшно представить, сколько народа почистили втихую. И понятно, почему для этого не привлекали «Синигами»…
И что же теперь делать? Вопрос дельный, но сильно походит на один из коанов. Что-то типа: «как выжить в пастях трёх тигров?» или «где уютней спать, в утробе дракона или желудке льва?». На мгновенье у неё даже мелькнула мысль не возвращаться больше в Теократию, а податься куда-нибудь на запад. На Дикие земли, к примеру. Отыскать Сообщество, заняться его изучением…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вздохнув, телепатка отогнала эту мысль подальше. Во-первых, бежать бесполезно. Из-за пропажи «элиты из элит» к делу сразу же привлекут одного из ясновидцев, а тот быстро укажет преследователям все возможные пути бегства жертвы. И отправятся за ней за ней уже не тройка и не пятёрка, а весь отряд «Синигами» во главе с Полковником.
А во-вторых, не гоже одной из лучших учениц монастыря Прозрения, лейтенанту отряда особо назначения, бегать от проблем. В конце концов, Полковник никогда не давал в обиду своих людей — может всё обойдется банальным ментальным блоком. У Паучихи таких три штуки, у Кима — два. Сколько у командира — вообще представить страшно. И ничего, живут же как-то.
Решено. Сегодня она отдохнёт и восстановит силы, а завтра отправит своего подопечного в конец Пути, даруя ему шанс на перерождение. И почему-то ей кажется, что переродится он не в дерево, не в собаку и даже не в обычного крестьянина, месящего навоз в коровнике…
--
1. Сохэй — воин-монах в средневековой Японии.
07. Теория вероятности
Раз-два, раз-два… Левой-правой, левой-правой… Тихонько похрустывает наст, проламываясь под снегоступами. Раз-два, раз-два… Пару дней назад случилась оттепель, растопившая симпатичные снежные сугробчики на широких еловых лапах и устроившая преждевременную капель. А вчера вновь ударил мороз, заковавший ветви в прозрачную ледяную броню. А может, это было раньше? Или позже? Время растянулось в тягучую ленту Мёбиуса, по которой он брёл уже маленькую вечность. Или один бесконечный миг. Единственно, что разделяло секунды прошедшие от секунд будущих, был хруст наста под ногами. Он заполнял пустоту в голове, создавая белый шум, что не давал ветру свободно залетать в одно ухо и вылетать из другого.
Раз-два, раз-два, раз… Саймон остановился и огляделся по сторонам, с трудом ворочая одновременно легкой и такой неподъёмной головой. Сделал два шага в сторону, устало опустился на поваленный ствол. Скинул сидор, прислонил к бревну верную «Бурю» и достал из кармана смятую пачку сигарет. Заглянул внутрь. Три одиноких белых цилиндрика испуганно сжались в углу, справедливо опасаясь за свою жизнь. Забавно, но когда он уходил из деревни, у него было шесть запечатанных пачек и одна открытая. И запас еды на неделю. За день он выкуривал 10–15 сигарет. Как же так вышло, что сигарет осталось всего три штуки, а еды — ещё на пару дней? С другой стороны, он уже и не помнил, что и когда в последний раз ел, и когда курил…
Нервно дёрнув головой, мутант выбил сигарету из пачки. Прикурил и глубоко затянулся, чувствуя, как рот заполняется привычной горечью. Вновь осмотрелся, механически отметив наступающие на лес сумерки. Пора найти подходящее место для ночлега, чтобы успеть набрать хвороста для костра, развести огонь и наконец-то поесть.
— Дорогой, ты сегодня на редкость неразговорчив!
Мелодичный девичий голосок зазвучал в голове как всегда неожиданно, заполнив пустоту непродолжительным эхом и приятным запахом свежескошенной травы.
— Ты что, обиделся? Ну чего ты? Не дуйся. Сегодня такой прекрасный день, давай не будем портить его ссорой. Милый, улыбнись! Ведь самое важное, что есть у нас с тобой, это мы и наши чувства друг к другу! — она рассмеялась, обратив эхо в лёгкий перезвон колокольчиков.
Сделав новую затяжку, Саймон выдохнул, выпустив изо рта густое облако дыма.
— Дорогой! — голосок в голове приобрёл строгие нотки. — Сколько раз я тебе говорила — бросай курить! Это очень вредно для здоровья. Очень-очень!
— Пошла. В жопу, — равнодушно бросил мут в окружающее пространство, делая новую затяжку.
— С девочками. Так. Разговаривать. НЕЛЬЗЯ! — перезвон колокольчиков сменяется грохотом ледяных глыб, срывающихся с вершин ледника.
