заседания выносились порой самые неожиданные темы – например, какими песнями сирены завлекают мореходов. Главным здесь было упражнение в красноречии и острословии. Во Флоренции оказавшийся здесь в 1640 г. известный писатель и художник Сальватор Роза основал Академию ушибленных, где читались стихи и ставились шутливые пьесы. Деятельность литературных академий стала своеобразным противовесом засилию церковной литературы, нередко выходившей из-под пера иезуитов, мастерски владевших красноречием. Иезуиты решительно утверждали в Италии монополию на образование, создавая повсюду свои коллегии, где ораторскому искусству уделялось особое внимание, поскольку в нем они видели главную силу в пропаганде идей Контрреформации. Впрочем, лидерству иезуитов противились их соперники – доминиканцы, игравшие ту же роль в предшествующую эпоху.
Литература
На рубеже XVI–XVII вв. произошел перелом в стилистике художественной культуры Италии: в архитектуре, изобразительном искусстве, музыке, литературе возобладал стиль барокко. Его характерные черты ярко проявились в различных жанрах литературы – от поэзии до публицистики. Исследователи видят специфику барокко в стремлении писателей к новизне стилистических форм и художественного языка, в их желании подчеркнуть значение прогресса, в том числе научного, высветить величие современников по сравнению с предками и как следствие – отрицание авторитетов прошлого. Впрочем, писатели, как и мыслители, не только восхваляли свое время, но и задумывались о его противоречиях, о причинах разительных социальных контрастов Италии. Общая панорама итальянской литературы XVII в. была неоднородна: поиски в идейном, стилистическом и прочих планах шли подчас разными путями, но имели единую мировоззренческую почву.
Общим принципом литературы барокко стала не гармония, как в Ренессансе, а ее отсутствие – дисгармоничность, которая считалась характерной и для всего мирового бытия, и для человека с окружающим его миром. Изменился и сам идеал человека. Им стал не величественный, «божественный», универсальный человек эпохи Возрождения, а экстравагантный, неуравновешенный пессимист, раздираемый противоречиями между духом и плотью, обремененный думами о неизбежности смерти. Динамическая дисгармоничность стала структурным принципом всей культуры барокко. Впрочем, она не была монолитной – в ней четко обозначались две линии – аристократического и демократического барокко. Первое в литературе доминировало, второе было представлено такими значительными писателями, как Кампанелла, Базиле, Рози.
Одним из основоположников литературы барокко, ее аристократического, или придворного, направления был поэт Джамбаттиста Марино (1569–1625). Он служил секретарем у римского кардинала Пьетро Альдобрандини, несколько лет провел в Турине при дворе герцога Савойского, а в 1615–1623 гг. находился при французском дворе, приехав в Париж по приглашению Марии Медичи. В Италию он вернулся в 1624 г. овеянным европейской славой поэтом. Он обрел немало поклонников и подражателей в Италии и в других странах, в их числе были Малерб и Сирано де Бержерак. Творчество Марино охватывало самые разные поэтические жанры – мадригалы и сонеты, эпиграммы и панегирики, обширные поэмы. За «Панегирик герцогу Савойскому Карлу Эммануилу I» (1609) он был награжден герцогом крестом св. Маврикия и Лазаря. Поэму «Адонис», которую Марино напечатал в Париже в 1623 г., поэт посвятил королю Людовику XIII. В этом обширном сочинении, не отличающемся композиционной стройностью, любовные переживания поэта сочетаются с гедонистическим восприятием природы, понимаемой в духе пантеизма Телезио, Бруно, Ванини, сочинения которых оказали заметное влияние на мировоззрение Марино. Идеи пантеизма, одушевленности природы выливались у него в сенсуализм, в восприятие природы как единого космоса, в ощущение неразрывности связи с ним человека и в то же время подвластности его судьбы силам природы:
Взгляни на море: каждая волна
Как будто дремлет, ветер утихает,
В венцах из звезд над нами ночь сияет,
И плащ свой синий сбросила она.
Там пляшет, лучезарна и ясна,
Безоблачная, берег озаряет,
Нагая прелестью своей пленяет
В серебряных полях небес Луна.
Луна сияющая превратила,
На взморье тешась новою игрой,
Светила в рыб, а рыб морских – в светила.
Увидишь, увлеченный глубиной,
Как проявляется магическая сила —
Хрустальным небом стал простор морской.
Перевод И.Н. Голенищева-Кутузова
В этом сонете Марино ярко передано ощущение связи человека с единым, живым космосом, одушевленным и прекрасным.
В поздней поэме «Избиение младенцев», посвященной одноименной картине Гвидо Рени и опубликованной после смерти Марино, четко обозначились черты стилистики барокко: гиперболизация характеров и чувств персонажей, любование описанием жестокостей, творимых царем Иродом (в поэме это поистине демонический образ). Поэма стала чрезвычайно популярной, она многократно переиздавалась в XVII–XVIII вв., была переведена на несколько европейских языков. Сложилась школа маринистов, насчитывавшая десятки приверженцев поэтической манеры Марино. Впрочем, к концу XVII в. она приобрела черты эпигонства, маринисты лишь подражали стилю своего кумира, не привнося нового ни в мир языка, ни в художественные образы. Гипертрофированная игра слов стала стержнем маринизма. Маринисты забывали о тезисе эстетики Марино, согласно которому искусство должно быть открытием нового, должно становиться чудом. Эстетические воззрения Марино отразились в его прозаическом произведении «Священные речения» (1618). Все виды искусства он рассматривал в тесной взаимосвязи и особенно близкими друг к другу считал живопись и поэзию.
Столь же известным поэтом, как Марино, в первой половине XVII в. был Габриеле Кьябрера (1552–1638), жизнь которого протекала при дворах герцога Савойского, правителя Мантуи и папы Урбана VIII. Он писал эпические поэмы – «Амедеида» (1620), «Флоренция» (1637), в которых стремился удивлять читателя новаторством – необычными словосочетаниями и стихотворными размерами, переходил от октавы к белому стиху. Более всего его прославили «Героические канцоны» – торжественные оды о подвигах и деяниях знаменитых итальянцев, от государей до священнослужителей. Кьябрера многое черпал из античной поэзии, что придавало его творчеству классические черты.
Алессандро Тассони (1565–1635), яркий поэт, публицист и литературный критик, в «Размышлениях о стихах Петрарки» (1609) и в обширном сочинении «Различные мысли», над которым работал в 1608–1620-е годы, задал тон критическому отношению к устоявшимся авторитетам прошлого. Он призывал к осознанию величия своего времени, отмеченного достижениями во многих областях знания и культуры. Большой популярностью пользовалась его комическая поэма «Похищенное ведро» (1622), ярко отразившая стилистику барокко, смешение высокого и низкого. В написанной октавами поэме Тассони возвышенный эпический стиль сочетался с бурлеском и буффонадой, гротеск тесно переплетался с патетикой. Главный герой поэмы, граф Куланья, наделен исключительно отрицательными чертами и лишен всех рыцарских достоинств (он стал пародией на образ Дон Кихота), а все сочинение носит откровенно антииспанскую направленность.
Поэты барокко резко критически относились к лирике петраркистов, переживавшей расцвет в XVI в. и не сошедшей с литературной сцены в следующем столетии. Негативное отношение к подражателям Петрарки высказывал Тассони, а глубокому осмеянию их подверг яркий пародист Франческо Браччолини (1568–1645). Его литературные
