— По-твоему, я должен этому радоваться, Жрец?! — прошипел Креол.
— Не стоит так расстраиваться из-за этого, повелитель Азаг-Тот. Богиня Инанна всю жизнь хитрила, интриговала и строила козни. Ее пути — не твои пути.
— Хочешь сказать, что мой путь — вот это?!! — начал раздирать себе грудь Креол. — Вы… вы превратили меня в чудовище!
— Ничего подобного, Азаг-Тот, — покачал головой Носящий Желтую Маску. — Ты таков, каков есть. Таков, каким был всегда. Тьма ничего не меняет в человеке.
— Да ну?! — выставил руки с кривыми когтями Креол. — Так уж и ничего?!
— Всего лишь внешние атрибуты. Незначительные пустяки, от которых ты легко можешь избавиться. Да и какая разница, как ты выглядишь? Тьма всего лишь раскрывает твою истинную сущность. Извлекает наружу потаенные желания и одаряет силой, способной их воплотить. Дает решимость и освобождает от нравственных оков.
Креол действительно ощущал в себе что-то такое. В общем-то его и раньше мало что ограничивало, но теперь… теперь все внутренние барьеры словно рухнули окончательно. Кажется, Тьма поглотила ту назойливую и раздражающую частичку души, что обычно называют «совестью».
И все же ему было как-то не по себе. Он все еще чувствовал некоторую неудовлетворенность. Что-то словно грызло его изнутри. Хотелось… Креол сам не знал, чего ему хотелось. Противоречивые желания разрывали его на части.
— Я не желал… всего этого, — пробормотал он. — Не к этому я шел.
— Именно к этому, — возразил Носящий Желтую Маску. — Просто ты сам этого не понимал. И все еще не до конца понимаешь. Но поймешь. Рано или поздно поймешь.
Креол кисло усмехнулся. Снова посмотрел в окно. Окинул взглядом выстроившихся вдоль стены Эмблем… и в его глазах впервые загорелся некоторый интерес.
— Если не ошибаюсь, Азаг-Тот был богом… — задумчиво молвил маг.
— Только самый первый, — покачал головой Носящий Желтую Маску. — Но и он утратил божественность давным-давно. Все его последователи же были только архидемонами.
Креол разочарованно хмыкнул. Быть только архидемоном ему уже казалось маловатым.
— Но ты будешь самым главным архидемоном, — вкрадчиво заметил Носящий Желтую Маску. — Главнейшим из главных. Владыкой всего Лэнга. Повелителем всех демонов. А в уже скором будущем твоя власть прострется и на другие миры. Разве это не хорошо, Азаг-Тот?
Креол медленно кивнул. Он уже чувствовал. Чувствовал других демонов… чувствовал Лэнг. Этот мир ложился под него, как покорная рабыня, — и Креолу это ужасно нравилось!
— Ктулху… — пробормотал он. — Я слышу его… Он повинуется мне… Весь Лэнг повинуется мне…
ГЛАВА 32
Впереди уже показался берег. Крутые скалы, на которые накатывал прибой. Очень давно уже Глубинное Царство не знало такого сильного прилива. Очень давно уже не посылало оно на материковый Лэнг столь громадных волн.
Шаги великого Ктулху порождали эти волны.
Инкванок. Когда-то Ктулху любил гулять по этой долине. Для него она была не более чем двориком, хотя и довольно просторным. Сейчас он желал снова по ней прогуляться — перед тем как отправиться… куда-нибудь еще. Он пока не решил, куда именно ему больше хочется.
Трудно сделать выбор, когда все миры и пространства в твоем распоряжении.
Ктулху не просто так прозвали Владыкой Миров. Он всегда был сильнейшим воином Лэнга. Живым оружием, ходячей машиной уничтожения. Он не так космически всемогущ, как был С’ньяк, но С’ньяк — даже если забыть о его старческой рассеянности — обладал всей полнотой власти только в Лэнге. За его пределами возможности С’ньяка резко сокращались.
Ктулху же… Ктулху везде оставался Ктулху.
Богорождение — процесс абсолютно непредсказуемый. У него не существует ни рецепта, ни формулы — как не существует формулы гениальности, не существует формулы шедевра. Однако Древние на протяжении тысячелетий пытались эту формулу вывести. Они поставили десятки тысяч экспериментов и загубили миллионы душ.
И одна из этих бесчисленных попыток внезапно увенчалась успехом. Совершенно неожиданным, несказанно всех удивившим успехом, повторить который так ни разу и не удалось. По всей видимости, это была чистая случайность, выпавшая просто по закону больших чисел.
Так среди миллионов звезд одна вдруг без видимых причин вспыхивает, становясь сверхновой.
Простой, ничем не примечательный Погонщик Рабов по имени Ктулху погиб в биомагическом чане… но вновь поднялся! Возродился и обрел истинную божественность! Исполнил многовековую мечту Древних! И какой-то миг он был Светлым богом… один-единственный краткий миг. Так велик был его гнев, его боль, его ужас в это мгновение, что он почти сразу же обрушился, пал, обратился во Тьму. Именно тогда было уничтожено огромное множество Древних. Сам С’ньяк побелел от страха, узрев свое творение.
Первое время Лэнг даже пытался избавиться от неукротимого чудовища. Слишком уж трудно было им управлять. А Ктулху, в свою очередь, от души мстил своим неосторожным создателям.
Так продолжалось веками, и немало архидемонов полегло в этой страшной бойне.
Но в конце концов был заключен своего рода паритет. Ктулху прочно утвердился на вершине власти, став одним из высших иерархов. Он получил изрядную долю такульту, а в обмен согласился признать над собой власть Азаг-Тота — но более никого. Во всем Лэнге один только Азаг-Тот мог отдавать ему приказы, да и их Ктулху исполнял всегда с ленцой, с промедлением.
И вот теперь он получил приказ. Впервые за шестьдесят пять веков Ктулху услышал у себя в голове голос… какого-то типа. Раздражающий комариный писк, от которого он все же не мог просто так отмахнуться.
— У НАС НОВЫЙ АЗАГ-ТОТ? — прогрохотал осьминожий бог. — ИНТЕРЕСНО, КАКОГО ДУРАКА ОНИ ЗАМАНИЛИ НА ЭТУ ДОЛЖНОСТЬ?..
«Не смей так со мной говорить! — прозвучал возмущенный голос. — Теперь ты служишь мне, демон!»
— ЧТО, ПРАВДА?.. — хмыкнул Ктулху. — НУ И ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ?
Креол смущенно замолк. Он сам еще толком не знал, чего хочет от Ктулху.
Некоторое время колосс терпеливо ожидал. Потом ему надоело. Он глянул влево, глянул вправо, шумно втянул воздух ротовым отверстием — и впереди распахнулась черная арка, гигантская рваная трещина. За ней виднелся другой океан — с голубым небом и желтым солнцем.
— ЗЕМЛЯ… — ностальгически вздохнул Ктулху.
Много есть миров, что именуются Землей. Похожие, порой совсем неотличимые, а все же разные. Ктулху посещал многие из них — и во многих оставил о себе память. Сейчас он прислушивался к эфирным вибрациям, узнавая последние новости, наверстывая пропущенное за время долгого сна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
