— Откуда вы все это взяли? — спросила Анжела.
— Позаимствовали то тут, то там, — усмехнулась Симралин. — Я же говорила тебе, что мы знаем о преимуществах каких–то товаров вне зависимости от того, кто их изобрел. — Она указала на связку гладких палок. — Вспышки. Ударьте их посередине и на один час у вас будет свет. — Она указала на три лампы. — Солнечные факелы, работают непрерывно минимум двадцать четыре часа. А также ботинки и перчатки имеют отражатели, которые сверкают в темноте, так, на всякий случай.
Она указала на их рюкзаки.
— Пища и вода на три дня — может быть, немного больше, если до этого дойдет. Надувные матрасы и одеяла из элиона, эльфийской ткани, чрезвычайно легкие и теплые. Это наши спальники. Ледовые визоры, чтобы уменьшить блики. Всепогодные плащи. Оружие. Ножи для всех нас. Мой лук и стрелы, короткий меч и адзл. — Последнее оказалось своеобразным копьем с остриями на обоих концах и обмотанным шнуром посередине. — Посох Анжелы. И, конечно же, если все остальное окажется бесполезным, остроумие Кирисина.
Она усмехнулась в его сторону.
— Я бы сказала, остроножие.
Кирисин кивнул.
— Забавно звучит. Как ты думаешь, можно ли использовать в качестве оружия Эльфийские камни?
Какое–то время они обдумывали это.
— Трудно сказать, — наконец ответила Симралин.
— Было бы здорово, если бы нам не потребовалось никакое оружие, — сказала Анжела. — Но, во всяком случае, Кирисину не стоит ввязываться в сражение.
Симралин кивнула в знак согласия.
— Ты останешься в стороне, если придется сражаться, Малыш К.
Они воспользовались моментом, чтобы изучить все в последний раз, несколько дополнительных вопросов и ответов, и вот они готовы. Переупаковав свою кладь и взвалив груз на плечи, они тронулись в путь.
Все утро они поднимались, пересекая луга и проходя через леса, пока не добрались до верхней кромки деревьев вскоре после полудня. Они сделали остановку, чтобы поесть, взмыленные и голодные. У Кирисина болели мышцы спины и бедра. Судя по выражению лица Анжелы, он догадался, что она тоже страдала. Только Симралин выглядела как дома, улыбаясь, как будто этот подъем был не более чем утренней прогулкой. Она говорила и смеялась, пока они ели, описывая приключения и испытания из других времен и мест, связанных с горами, в частности, с Сирринг Райз.
Однажды, рассказывала она им, она прибыла в небольшую экспедицию, в которой находился Трэйджен. Этот крупный эльф, все еще изучая горы, поднялся по пути к леднику слишком быстро, перенапрягся, потерял тепло, обезводил себя и упал в обморок. Она сказала, что другие Следопыты никогда не позволяют ему забыть об этом; всякий раз, когда случается подъем, они предлагают ему пропустить его.
Она усмехнулась, откидывая назад свои белокурые волосы.
— Трэйджен не считает это смешным, но ему не хватает хорошего чувства юмора. Если он не восполнит его каким–то другим способом, думаю, мне придется пересмотреть наши отношения.
Кирисин бросил на сестру взгляд.
— С Трэйдженом все в порядке, — сказал он. — Пока что.
Вскоре они возобновили свой подъем, оставив позади последние деревья и вступая на голые скалы и камни. Тропа полностью исчезла, а склон стал круче. Кирисин заметил, что дышать становится все труднее, но он знал, что воздух все разреженнее и через какое–то время его легкие привыкнут. По крайней мере, именно так рассказывала ему Симралин. В любом случае, он шел вперед, прокладывая путь позади нее, пока они петляли среди каменных обломков, приближаясь к снежному покрову.
Когда они достигли его края, Симралин повела их еще дальше до тех пор, пока они не ступили на ледник, здесь высоко на горе, ветер был резким, сухим и довольно холодным. Укрывшись среди огромных валунов, она велела им пристегнуть кошки, надеть перчатки, надвинуть на глаза визоры и вытащить ледорубы. Двигаясь теперь медленнее, но все еще поднимаясь, они вышли из–за валунов и ступили на лед. Весь ледник вокруг них тускло мерцал в бледном солнечном свете. Предыдущая серость рассеялась на этих высотах, облака теперь были под ними, опоясывая скалу темной катящейся массой. День клонился к концу, свет исчезал, поскольку солнце уступало место приближающейся темноте. Западный горизонт, преломляя изменение в интенсивности света, уже начинал окрашиваться.
— Еще немного! — ободряюще произнесла Симралин. Она остановилась в дюжине ярдов впереди и смотрела на них.
Кирисин замедлился, Анжела сзади него тоже. Он надеялся, что она была права.
Ему становилось холодно, несмотря на всепогодный плащ, и он еле–еле справлялся с усталостью. Он переместил в новое положение свой рюкзак и снова двинулся вперед, потом понял, что Анжела не идет за ним. Он оглянулся. Рыцарь Слова стояла там, где он ее оставил, уставившись вниз горы.
Он снова остановился.
— Анжела?
Она посмотрела на него, ее неопределенный и отрешенный взгляд сфокусировался на чем–то далеком, чего он не мог увидеть. Как будто она всецело была где–то в другом месте.
— Иди вперед, Кирисин, — сказала она. — Я буду через минуту. Я хочу кое–что проверить. Не волнуйся. Я найду дорогу.
— Я подожду с вами, — быстро предложил он. — Мы оба подождем.
Она подняла руку сразу же, как он начал к ней приближаться.
— Нет, Кирисин. Я должна сделать это одна. Делай, как я говорю. Ты и твоя сестра идите без меня. Делайте то, ради чего вы сюда пришли.
Он начал было возражать, но кое–что увидел в ее глазах, что остановило его.
Твердая решимость отразила то, что она ему сказала, Что бы она ни задумала, она не хотела, чтобы кто–то помешал этому. Он замялся, все еще сомневаясь, увеличивая свои опасения.
— Только не слишком долго. Начинает темнеть.
Она кивнула и повернула вниз по склону к группе валунов, которые они покинули ранее.
— Adios, mi amigo, — сказала она ему. — Lo siento. {4} (4).
Он понятия не имел, что она сказала. По тому, как она это произнесла — скорее себе самой, а не ему, — он даже не был уверен, была ли она в курсе, на каком языке говорила. Как будто, произнося эти слова, она уже выкинула его из головы. Он смотрел, как она уходит, и размышлял, не должен ли он пойти за ней следом. Ему не нравилась идея, что они так расстаются, не остаются вместе, когда они так близки, чтобы найти то, ради чего проделали весь этот путь.
Но главным образом, ему не понравилось то, что он услышал в ее голосе. Как будто она покидала их.
Как будто она прощалась.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Анжела Перес находилась в состоянии покоя. Глубокое, всепроникающее спокойствие поселилось внутри, чего она не испытывала уже несколько лет. Этого она не могла объяснить. Ничто не оправдывало этого. Наоборот, она должны быть пронизана страхом, ужасом того, что ждало среди камней внизу. Ее нервы должны быть натянуты как струна и обострены.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
