— Я Тай, — наконец, решившись, произнес я, приложив руку к груди.
Тигр слегка оскалился, но не злобно или угрожающе, а словно бы улыбнулся. Типа, дурень, я твой тотем, будто бы я не знаю! Но при этом продолжал находиться на некотором расстоянии. Как если бы немного опасался и держал дистанцию.
Я поднялся и осторожно шагнул к нему. Он отступил.
— Мы друзья или враги? — спросил у него. — Ты пришел, но сторонишься. Что не так?
Он пристально посмотрел мне в глаза, будто ища в них что-то, после чего мягко переступил лапами, оказавшись на шаг ближе. Внутри головы — не знаю, как толком это ощущение объяснить — появилось понимание, что он задает вопрос. Не словами, а как будто эмоциями-образами.
Ярость. Боль. Одиночество. Плен. Надежда. Недоумение.
Каждое из этих посланий я вроде бы понимал, но сложить из них вопрос удалось далеко не сразу.
— Ты помнишь другого человека, верно? Я похож на него, но не он, так?
Тепло летнего солнца. Прогретый камень. Маленькая рука на большой голове. Слабость. Чужая сила. Еда. Стыд. Сон. Очень долгий сон. Снова сила, но теперь своя.
— Ты умер рядом с человеком, который тебя освободил и заботился о тебе. Он тоже умер…
Ярость.
— Не я убил его. Но я пришел после него.
Бессмертный У, похоже, знал, что в конце обучения я смогу призвать тотемного зверя. И именно с этим было связано его беспокойство, когда он гадал мне и выяснил, что я не совсем тот Вэнь Тай.
— Я не такой, как он. Он был лучше. Он был здесь свой. Я чужой. Но стал своим. Понимаешь?
Недоумение.
— Моя жизнь была как твой сон, когда ты умер. Ты возродился. И я.
Согласие. Мягкий рык, почти урчание.
— Дальше мы пойдем вместе? Ты пойдешь со мной? Как друг?
Тигр еще на шаг приблизился ко мне. Сперва вытянул шею вверх, чуть напрягая могучую спину, как если бы собирался прыгнуть. А потом наклонил лобастую голову, подставляя ее под мою руку.
Уважение. Охота. Добыча. Теплый камень над рекой, где хватит места для двоих.
— Верно, Белый. Места хватит на двоих. Ты всегда будешь рядом со мной? Или тебе нужно уходить время от времени?
Затаившийся в кустарнике белый тигр практически незаметен. Только голубые глаза отражают свет солнца из тени.
— Ты не всегда будешь виден, но всегда рядом? Хорошо. Я могу призвать тебя, когда будет охота?
И добыча. Человек поднимает над головой огромный камень. Человек прыгает по горному склону, словно не имеет веса. Человек, оборачивающийся зверем.
— Одаренные? Ты нуждаешься в ци.
Добыча.
— Многие мои друзья — одаренные. Ты не должен им вредить.
Тигр прогоняет другого тигра со своих охотничьих угодий.
— Если добычи много, можно объединиться.
Несколько тигров обычного рыжего цвета крадутся по густой траве. Впереди стадо антилоп, пришедших на водопой.
— Верно. Мои друзья — твоя стая. Прайд. Прости, не знаю, как у тигров.
Самка. Смешные тигрята, ползущие под ее брюхо.
— Да, семья. Они тоже твоя семья.
Охота.
— Не сейчас. Сейчас не время охоты. И добычи здесь нет.
Добыча. Склон горы. Человек у костра. Очень сильный. Напасть вместе — есть шанс.
— Очень сомневаюсь, что у нас есть шанс против этого человека. Скорее мы станем для него добычей.
Ярость.
— Просто поверь. Мы котята против него. И он на моей стороне.
Сожаление. Ожидание. Готовность.
— Я призову тебя, когда придет время охоты. И укажу добычу.
Стоило мне произнести последнюю фразу, как призрачный тигр взмыл в прыжке, тая в небе. А я откинулся на камень и с облегчением перевел дух. Не знаю, что бы произошло, не найди мы с ним общий язык. Сожрал бы он мою ци или просто ушел бы, лишая меня возможности обрести духа-питомца? На это намекал наставник, говоря, что с испытания можно и не вернуться?
И значит ли это, что оно пройдено? Нужно ли спрашивать об этом у Бессмертного, который, судя по всему, дежурит на спуске? Чего гадать — пойду да спрошу!
— Ко мне пришел белый тигр, — сообщил я ему, сойдя с горы.
— Хорошо, — без эмоций ответил учитель. — Значит, я тебе больше не нужен и могу уйти. Мой договор с Милосердной исполнен.
— Там еще много чего произошло в пещере. И у меня много вопросов осталось. Например…
— Да, молодой стратег. Жизнь — череда вопросов и ответов. Ты найдешь вторые, если будешь правильно ставить первые. А теперь прощай.
И эта звезда китайских боевиков вскочила в седло и дернула узду, поворачивая коня в противоположную сторону от моего лагеря. Вот так просто — выполнил квест и поскакал дальше! Даже обидно немного. Причем не только за себя.
— Ты бы с Хвостиком попрощался! — крикнул я ему вслед.
Он остановил коня. Повернул голову. На его лице появилось прежде мною там не виденное выражение.
— Зачем ты это сказал?
— Что? Зачем я напомнил, что Лиса по тебе сохнет? Это неприятно?
Перестук копыт, и он унесся прочь. А я остался стоять у затухающего костра, ругая себя последними словами. Вот куда ты полез, доброхот недоделанный?! Какого хрена сунулся во взаимоотношения других людей? Ну ладно, пусть не людей, но все равно — какого хрена?!
Впрочем, казнил я себя недолго. Было чем голову занять и кроме этого. Например, выяснением того, что я получил в пещере, кроме тотемного животного? Все эти «учености», «решимости», «ярости» и «спокойствия» на что-то влияют вообще?
Направив жеребца к лагерю, я погрузился в некое подобие медитации, позволяющей рассмотреть свои внутренние каналы, резервуар и ток ци. Теперь, когда виртуальный интерфейс богини был недоступен, я оперировал не четкими цифровыми показателями, а неким интуитивно-логическим пониманием, которое возникало у меня при взгляде на это «астральное» тело. Которое и не совсем астральным было, но нужно же его как-то называть.
Итак, по субъективному ощущению, я действительно стал сильнее. Ток ци сделался более ровным и спокойным, каналы, ведущие от резервуара и, подобно кровеносным сосудам, расходящиеся по всему телу, стали толще и плотнее. Сам сосуд ци, расположенный между пупом и грудиной, не увеличился, но стал как бы ярче.
Ко всему прочему, я стал мыслить более ясно. Вроде и раньше не был тормозом, довольно большие объемы информации обрабатывал, а после подключений техник Секретаря еще и память улучшил. Но теперь стало немного по-другому.
Мысли не наползали друг на друга, толкаясь и пролезая вперед, а спокойно текли, показываясь, лишь когда были нужны. Стало возможно обдумывать одну задачу и в то же время уделять внимание и другой. Например, отстраненно размышлять о том, что же все-таки за отношения между Бессмертным У и Ноу-Ниу, анализировать свои изменения и неторопливо накидывать план ближайших шагов.
Появилась возможность комбинировать техники. До приезда в лагерь я успел попробовать только «небесный взор», одновременно с которым отдавал приказы «громовым голосом». Для экспериментов с другими техниками требовались более спокойные условия.
Что же касается всех этих «хитростей» и «восстановлений»… с ними пока ясности не было. Ясно, что пассивки, но что именно они поднимают или опускают — неизвестно. Нужно будет изучать. Как сказал бывший наставник, нужно правильно задавать вопросы, чтобы получать ответы. Ну, будем искать нужные формулировки, что тут еще сказать?
По приезде меня ждал шатер, забитый соратниками, пьющими чай и явно ждущими своего командира. Стоило мне войти, как они все повскакивали на ноги и принялись кланяться. Видать, как-то узнали, что у меня все получилось.
Забавные ребята все-таки эти китайцы! Где русские бы начали обниматься, глупо шутить и тыкать в плечо, местные обязательно согнутся в поясе, а кто-нибудь самый мудрый толкнет пафосную речь.
Так и произошло.
Матушка И, как самая пожилая леди, недолго находилась в поклоне. Выпрямившись, она поглядела куда-то мне за плечо и сообщила, что теперь я действительно Белый Тигр Юга. Не только по названию, но и по сути. Я обернулся и обнаружил, что мой тотемный котик уже проявился.
