- Ангел! - перебила меня Раиса, - ты взрослый парень. И всегда был умным и рассудительным, не смотря на свой вздорный характер. Надеюсь, и сейчас все поймешь. Так что, остановимся на этом, но я очень хочу, чтобы ты из нашего разговора сделал для себя правильные выводы. Вот теперь все, можешь идти.
Она, наконец-то, посмотрела на меня и кивнула со спокойным выражением лица.
- Да... Я понял, Раиса Мар... Марковна... Спасибо.
Я вылетел из приемной, рванул в столовку.
Расталкивая толпу возле школьного буфета, под визг и бурчание, купил бутылку минеральной воды и чуть не захлебнулся, пока ее не вылакал, как алкаш с бодунища утром. А после этого выкурил две сигареты подряд и только после этого начал приходить в себя.
Еще до звонка вернулся в класс и был до чертей благодарен Лешке, что он общался со мной, как ни в чем не бывало.
Не выдержал все-таки и уже на уроке отправил смс Яну, чтобы убедится, что все в порядке и с ним тоже, поэтому две последние пары был в почти адекватном состоянии.
Почти - из-за того, что все равно переживал за Мозаика, хоть и понимал - ничего страшного не случится.
Занятия у нас закончились в одно и то же время, и мы встретились после окончания на трамвайной остановке. Я там же предупредил предков по телефону, что задержусь, и мы поехали на квартиру к клонам.
Я не стал Яну говорить про поход к Раисе. Не хотелось, чтобы все это его напрягало еще больше. Стоя с ним рядом в толкучке трамвая, засунул пальцы в задний карман джинсов моего эмо и старался не сильно прижиматься к спине, чтобы не потянуло зарыться носом в его волосы, что не слишком-то и удавалось. Мозаик периодически склонял голову и тер нос, пытаясь скрыть улыбку – я тихонько гладил его задницу пальцами.
- Сильно косятся, Янусь? – мы уже шли к их дому, когда я задал этот вопрос.
Он пожал плечами, слегка тряхнув волосами.
- Да, мне пофиг, Дин... Мне важно, чтобы не лезли с расспросами и не нарушали личное пространство. На остальное насрать. Хотя знаешь... По-моему, даже просто косились не так уж и сильно.
Ян посмотрел на меня и улыбнулся. Светло и искренно. И я был рад, что он чувствует себя нормально.
- А у тебя как?
- Да ну нах! Все окей. По херу мне, кто и что обо мне думает! Живу, как хочу, и люблю, кого люблю. И хрен мне кто помешает.
В лифте лизались как сумасшедшие. И я все явственнее чувствовал то, чего не было в Яне раньше, до того разговора об его активе – он начал забирать инициативу в ласке. Никогда раньше он ТАК не мял и не тискал мою жопу.
И вообще, даже в обычном поцелуе сейчас чувствовался такой напор, что подкашивались ноги...
Это было охриненно ошеломляющее ощущение, мать его! В этом напоре, он до головокружения начал походить на своего брата - и так, что мама не горюй!
Подобное уже проскальзывало в нем, еще тогда, на лестнице, когда привезли Белку, и Свят поднялся с ней на лифте, а мы тащились пешком и лизались всю дорогу.
Вот тогда я впервые и почувствовал другого Яна в моем Мозаике.
Когда отпустил, я, видимо, таращился на него такими глазами, что он спросил, вытирая влажные губы:
- Ты чего? Что-то не так?
- Да нет... Все так...
- Точно? Ты на меня так странно смотришь...
Я хмыкнул, скрывая от него, как странно дергается в груди сердце, захватил за шею, и мы так и вышли из лифта.
- Привет, придурки!
Мда, это приветствие для любимых людей от нашего монстра.
Да и что еще можно было ожидать после того, что мы творили в школе?
Правильно... Этоеще было им мягко сказано.
Пока мы разоблачались, Свят смотрел то на меня, то на Яна, притихших таких, и с улыбкой покусывал губы. Мы украдкой переглянулись с мелким пару раз, и зашли на кухню. Я плюхнулся на диванчик, Януся полез за соком в холодильник.
- Будешь пить?
- Буду, – я усе-е-ердно игнорировал пристальный взгляд, которым ковырял мне нервы Свят.
И не выдержал он, наконец-то, когда мы с Яном присосались к соку.
- Су-у-уки же!
Ну, и все.
Первым хмыкнул Ян, посмотрел на меня - за ним я. Свят молча развернулся к столу и стукнулся об него лбом, выражая полное охренение от нас обоих.
И ржали, как кони, друг над другом, вспоминая как Свят орал в трубку, черте что себе представив, как Ян его послал... Зверь, вскочив, забрал у меня пустой стакан, придавливая к дивану всем весом, подминая под себя, стискивая, до моего вопля, щекоча по ребрам, требуя клятвенного обещания, что никогда больше я не посмею доводить его до предынфарктного состояния подобными штуками.
- Свя-я-ят! – я всхлипывал почти без сил. - Святуся, милый... Обещаю-ю-ю! Отпусти! Не могу больше!
Ян не выдержал издевательств надо мной, перехватив братишку за талию, усадил его, придавливая плечами к дивану, и сам уселся к нему на колени, лицом к лицу.
О-па!
Я замер, видя, с каким удивленным восторгом смотрит Свят на своего брата. Это же действительно было для него почти подарком за все эти дни после их примирения. Примирение было, но не было близости. Не было того, чего так хотел Свят, да и не сомневаюсь, что этого не меньше хотел и Мозаик.
- Угомонись, а? Я же тебе говорил, что мальчику нужна была помощь, – Ян смотрел на своего брата в упор, улыбаясь, так и не отпуская плеч.
- Ну... да... Что-то такое говорил, – ладошки легли на бедра мелкого.
Одно уверенное движение, и охнувший Мозаик оказался задницей не на коленях, а впритык своим пахом к бедрам Свята.
- Ой, ма... – выдохнул Ян, когда Свят заставил его согнуть руки в локтях и почти коснуться подбородком его носа.
- Ну, что такое, котенок, а? Что? – Свят с сумасшедшей нежностью смотрел Яну то на губы, то в глаза, держа за предплечья, но все это было так чувственно для меня, что боясь их спугнуть, не дышал почти.
