Отметим, что среди двадцати пяти наиболее крупных странах мира в 2050 г. в двадцати будет преобладать либо ислам, либо христианство.
Религиозный баланс между крупнейшими странами в XXI в.
1. Преимущественно мусульманские страны: Пакистан, Бангладеш, Саудовская Аравия, Турция, Иран, Йемен.
2. Преимущественно мусульманские страны с значительными христианскими меньшинствами: Индонезия, Египет, Судан.
3. Преимущественно христианские страны: США, Бразилия, Мексика.
4. Преимущественно христианские страны со значительными мусульманскими меньшинствами: Россия, Филиппины, Конго (Киншаса), Германия, Уганда.
5. Страны, где ни христианство, ни ислам не являются преобладающим большинством: Нигерия, Эфиопия, Танзания, Ливан, Индия, Китай, Вьетнам, Таиланд, Япония — не являются влиятельными.
Два блока европейских держав покатились к катастрофе 1914 г., руководимые сведущими, образованными, блестящими людьми — и вовсе не фанатиками. Почему подобная судьба должна миновать мир, где гораздо меньше взаимопонимания, чем в Европе — не говоря уже об остальном мире, — начала XXI в.?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ ПОВОРОТ В СУДЬБАХ ЗАПАДА
Глобальный политический подъем по своему характеру является антиимпериалистическим и антизападным.
З. Бжезинский, 2007[580]
Антиоксидентализм вчера и сегодня
В июле 1942 г., семью месяцами позже Пирл — Харбора — в пике невероятного порыва, сделавшего Юго — Восточную Азию данницей Японии, — в Киото собралась интеллектуальная элита региона. Темой было «Преодоление Запада». На скамьях сидели противники западного мира всех мастей. «Нападение на Запад наполнило нас ликованием»[581]. Читая эти тексты 1942 г., можно без труда провести линию к Талибану 2001 г. и к вождям восставшего Ирака 2007 г. Тогда, в 1941 г., вестернизация была определена как болезнь. Выступавшие осуждали науку и капитализм. Голливуд осуждался, а Лени Рифеншталь восхвалялась. «Война против Запада является войной против «заразной материалистической цивилизации — пустой, не имеющей корней, деструктивной по природе, холодно механической»[582].
Восток восстановит духовное здоровье народов. Все обсуждавшиеся идеи «имеют не только историческое значение. Отвержение всего западного, а особенно американского, не ослабевает, а растет. Оно привлекает радикальных мусульман, призывает к идеологии, в которой Америке есть место только сатаны, так думает националистически настроенный китаец и любой дугой представитель незападного мира… они ненавидят глобальное распространение западной культуры, дегуманизацию человека Западом»[583].
На календаре ныне нет чего–то похожего на 29 октября 1929 г. с его кризисом. Нет драмы разоренных самоубийц, трагедии обрушившихся состояний, истерии отвергнутого процветания. Ходячая метафора Запада о человеке в период кризиса, спящем на надувном матрасе, который по непонятным для него причинам пропускает воздух. Речь идет об эрозии научной и инженерной базы Америки, которая долгое время была основой и источником обновления американской экономики и науки. «Небеса еще не падают на землю, и не случилось еще ничего ужасного, — говорит Ширли Джексон, председатель Комиссии по исследованию ядерных проблем американского правительства. — Запад еще лидирует в мировых инновациях. У Америки лучшие программа получения научных степеней, самая лучшая научная инфраструктура и рынки капитала, необходимые для ее развития. Но в западной науке и технологии развивается «тихий кризис» — и он уже требует, чтобы мы проснулись… Конкурирующие страны собрались бежать на марафонскую дистанцию, в то время как мы увлекаемся спринтом. Нам бросили серьезный вызов»[584].
Томас Фридман из «Нью — Йорк тайме» в январе 2005 г. привел интервью, которое ему дали в Париже две восемнадцатилетние мусульманские девушки, рожденные и выросшие здесь: «Что я узнала от них? Да они сами берут новости из телевизионного канала «Аль — Джазира». Почему? Потому что они не верят французскому телевидению, потому что более всего они восхищаются в этом мире Усамой бен Ладеном — он умело защищает ислам, самоубийцы–святые оправданы, потому что нет более славного подвига, чем умереть в защиту ислама». Эти девушки видели себя прежде всего мусульманками, а уже потом французскими гражданками, — и все их родственники и знакомые думают так же»[585].
Эти дети, которые никогда не видели Ближнего Востока, формируют свою мусульманскую идентичность посредством активного общения через Интернет, чтением соответствующих книг, просмотром видеофильмов, где доминируют идеи радикалов ислама. Послушаем западноевропейцев: «На веб–сайтах на каждом европейском языке, равно джихадистских или пиетистских, господствует оживленная полемика с постоянными ссылками на средневековых ученых, в чатах, лингвистических передачах царят исламские формулы. В английском тексте встречаешь сокращение PBUH (что означает «Хвала да будь возложена на него») по–арабски. Все это мало касается подлинной жизни мусульманской общины в европейской стране. На этом странном языке говорят те, кто поляризует исламскую общину»[586].
Интернет преисполнен радикальными «экспертами» и муллами, которые отвечают на вопросы, как готовиться к джихаду, как трактовать Коран, что говорили древние мудрецы. В этой возбужденной обстановке в Европе рождается бесстрашный радикальный ислам, оторванный от аравийских корней, бесконечно далекий от немусульманских соседей и всей европейской культуры. Поразительно то, что к этому исламу начинают примыкать новообращенные европейцы — и их численность растет. Известный эксперт Оливер Рой выделяет четыре группы новообращенных: 1) те, кто ищет новых религиозных истин, — это та молодежь, которая поколением ранее ушла бы в марксистские кружки (Джон Уокер Линд, примкнувший к «Аль — Каиде» в Афганистане, олицетворяет собой эту группу); 2) дно европейского общества, начиная с наркоманов и бродяг, — они ищут любую поддержку; 3) африканцы, приезжие из мусульманских стран, для которых принятие ислама — способ выразить свой протест против буржуазного европейского общества, которое отвергло их. Боевые организации с одобрением и вниманием смотрят на этих новообращенных именно потому, что они внешне не выглядят типичными арабами, что можно сказать и о следующей группе; 4) дети от смешанных браков[587].
Местом рекрутирования весьма часто становятся тюрьмы и любые места заключения. Очевидное невежество стражи позволяет ваххабитским муллам развернуться здесь во всю ширь. Они «работают» здесь, подобно католическим и методистским священникам. Терроризм рассматривается здесь как отмщение несправедливому обществу.
Это явление растет. Согласно опросу «Гардиан» в марте 2004 г. 13 процентов британских мусульман выступали за новые атаки на Соединенные Штаты. В ноябре 2004 г. (та же газета) за нападение выступали 14 процентов. А 61 процент британских мусульман выступали за введение шариатских юридических норм. Европейцев удручает тенденция этого процесса к росту. Явственно уменьшается число сторонников интеграции в британскую культуру. Новые иммигранты в абсолютно преобладающем числе еще более враждебны в отношении западной культуры[588].
Дар адь-Харб
В январе 2005 г. лондонская «Таймс» сообщила о деятельности муллы Омара Бакри Мухаммада, объявившего Британию землей Дар аль-Харб — «землей войны». Текст проповеди впечатлял: «Аль — Каида» и все ее подразделения и организации в мире — это победоносное войско, имеющее своего эмира, и ты обязан присоединиться к ним[589]. Через два месяца этот мулла возвестил, что голос покойных муджахетдинов зовет мусульман–британцев к борьбе. «Эти люди кричат тебе издалека: джихад, джихад. Они спрашивают: «Мои дорогие исламские братья, где ваше оружие? Где ваше оружие? Присоединяйтесь к джихаду»[590]. И британские власти не посмели обратиться к Закону о террористических преступлениях и безопасности.
В апреле 2004 г. германское Ведомство по охране Конституции выпустило доклад о мусульманском терроризме в стране, в котором были названы 57 300 «мусульман–радикалов». Министр внутренних дел ФРГ Отто Шили отметил, что в реальности численность экстремистских групп, пользующихся поддержкой не проявивших себя сочувствующих, гораздо больше. Эти организации занимаются «дезинтегрирующей деятельностью антизападного характера»[591]. В ноябре 2004 г. германское телевидение передало слова турецкого имама в Германии, призывающего баварскую конгрегацию «воспользоваться возможностями, предоставляемыми демократией для укрепления нашего дела»[592].
