Проснулась, обнаружив, что опирается на плечо Анжелотти, все еще в стальном панцире, под которым ныла каждая жилка в теле.
- Зеленый Христос, - еле слышно пробормотала Аш.
Слова утонули в громогласном гимне, который и разбудил ее, заставив содрогнуться горячую духоту и разогнав обрывки сновидений. Люди в церковных одеяниях совершали ритуал. Ансельм почтительно поднялся на ноги и, нагнувшись, подхватил и ее. В онемевшие ноги втекла режущая боль.
Свинцовый гроб великого герцога западных земель проплывал через неф. Карла, именуемого Смелым, сына Филипа, внука Иоанна, провожали в склеп четыре одетых в зеленое епископа и двадцать два аббата.
В окна проник бледный свет - не отражение свечей, рассвет, бледный и ясный, и когда наконец смолк хор, в утренней тишине прозвенели колокола примы.
Аш осторожно разминала больное колено, усмехаясь про себя: "Зеленый Христос, чего еще не приходилось, так это спать в церкви в доспехах!", и оглядываясь в поисках пажа со шлемом.
- Мадонна! - окликнул ее Анжелотти, указывая в глубину нефа. Аш повернула голову. Рядом что-то невнятно бормотал хмурый Ансельм.
В смутном свете начинающегося дня и немногих еще горевших огарков под высокими частыми колоннами собора проходила высокая стройная женщина. За ней торопилась пышная свита. Женщина была немолода - быть может, к тридцати - но все еще прекрасна, как бывают прекрасны знатные дамы. Черный бархат пышного платья оттенял зелень ее глаз и золото волос. Глядя на светлое лицо, которого совсем не скрывала воздушная вуаль, на чистое лицо с легкими веснушками на скулах, Аш подумала: "Кажется, она похожа на моего Фернандо? - и вдруг задохнулась, опешив, слыша удивленное ругательство Ансельма. Это же Флора!"
Ноги вынесли ее вперед помимо воли. Еще не совсем проснувшись, Аш оказалась на пути процессии.
"Что, черт подери, я собираюсь ей сказать?"
- Флориан, брось это все, - Аш зазвенела сталью, широким жестом обводя собор и придворную знать. - Я собираю офицерский совет. Сейчас же! Ждать больше нельзя!
Зеленые глаза под жесткими золотистыми бровями взглянули на нее из-под свисавшей с пышного чепца вуали. Непривычное смущение помешало Аш продолжать. Трудно, глядя на эту даму, представить себе долговязого чумазого лекаря, напивавшегося с обозными шлюхами и, морщась с похмелья, зашивавшего раны относительно твердой рукой и отмытыми кошачьими кишками.
В голосе Флоры дель Гиз тоже прозвучало смущение. Она неловко пробормотала:
- Да, ты права... - и растерянно оглянулась на толпу плакальщиков.
Какой-то аббат прошипел из-за ее спины:
- Ваша милость, не здесь!
В нефе было довольно шумно от звука шагов и сдержанного говора. Аш, еще не совсем опомнившись, взглянула на многочисленные зеленые рясы и прижала ладонь к кирасе против сердца.
- Так, - она пристально глянула на Флориан. - Ты и в самом деле герцогиня? Не просто красивая кукла в чьих-то руках? Нам надо обсудить, как сохранить тебе жизнь!
Флориан, в своем женском одеянии, молча смотрела ей в глаза.
В сознании Аш, тише шороха падающих снежинок, явственно прозвучал голос Годфри Максимилиана:
- Детка?
4
Аш хватается за плечо Роберта Ансельма. Утро восемнадцатого ноября где-то, глубоко в сознании еще держится память потрясения. Не замечая торопливого объяснения Флориан с окружившими ее придворными, она сознает только вернувшееся из прошлого старое ощущение тяжелого давления, силы.
- Годфри!
Кто-то склонился над плечом Флориан, нашептывая, убеждая...
- Круговая оборона! - Петро со стрелками окружили Аш, заслоняя спинами, не обнажая оружия в храме, но готовые ко всему. Она закрыла лицо стальной перчаткой, прошептала в нее:
- Годфри... это и вправду ты?
- Аш, малышка...
В его голосе не осталось ни капли прежней силы. Он звучал тихо, как ветер в голых ветвях, как снежинки, ложащиеся на снег. На мгновенье она ощутила запах... смолистый аромат сосновых иголок; сырой, бьющий в ноздри запах вепря. Но в сознании не возникло видения.
- Что с тобой сталось?
Так же напряженно, как привыкла действовать, Аш слушает. Как прежде слушала призывая голос Льва, каменного голема, machina rei militaris.
- Аш...
- Годфри? - она подождала, повторила снова: - Годфри?
- Совсем ослаб, детка, и ужасно разбит, но да, я.
- Зеленый Христос, Годфри, я уж думала, я тебя потеряла!
- Ты слышала молчание, не пустоту.
- Это... слов нет! - она встряхнула головой, заметила, что ее окружают люди, свои и чужие; что Флориан отдает четкие громкие приказы. Слов Аш не понимала.
- Теперь ты слышишь меня... и опасаешься, что услышишь и голоса Падших Богов.
- Не думаю, чтоб в Диких Машинах было что-то божественное!
- Все сущее существует лишь милостью Божьей.
Так слабо, словно он говорит из невообразимой дали, из такой дали, какую не измеришь милями. Плитки под стальными башмаками кажутся выпуклыми в косых лучах рассвета. Аш, сквозь пальцы стальной перчатки, видит их блеск.
Ее поддерживали под руки. Люди движутся, кто-то впереди - Флориан ведет их. Куда?
На улице лицо колют сырые морозные иголочки.
- Ты слышишь Дикие Машины? - требовательно спросила Аш. - Я слышала их после охоты на оленя, а потом... Где они, Годфри? Годфри, они еще есть?
- Я был разбит, но это проходит. Это длилось долго, буря страшной силы, а потом - ничего. Потом что-то невнятное. А теперь здесь ты, детка. Я слышал, ты звала меня.
- Да, я... звала.
Голос Годфри, исходивший из machina rei militaris сказал:
- Я слышал твой плач.
Она проснулась в слезах позапрошлой ночью; плакала беззвучно, так что не потревожила ни Рикарда, ни пажей. Проснулась, и выбросила из головы: во время кампаний с каждым бывает.
Аш споткнулась, уронила руки, открыв лицо, увидела на мгновение яркое утро, выходящих из собора стражников герцогского эскорта, большую закрытую карету герцогини; и снова ушла в слух.
- Они еще здесь? - настаивала Аш. - Дикие Машины? Годфри, они еще здесь?
- Я ничего не слышу. Но я не слышал и их ухода, детка. Я не слышал их смерти. Молчание, но не пустота.
- Мы бы ведь знали, если б они умерли? Или... были повреждены?
Аш вдруг очнулась, открыла лицо. Глаза заслезились от белизны дворцовых стен. Ансельм с Анжелотти все еще поддерживали ее под руки. Аш спотыкалась на ходу. Следом шли пажи, ведя в поводу коней. Ясное небо принесло с собой холод.
"Нет. Откуда я знаю? Откуда мне знать? Зараза, это было бы слишком просто..."
- Я слышу только их молчание.
Толпа расходилась с похорон, растекалась по улицам. Аш не замечала ни прохожих, ни суеверного перешептывания своих стрелков, глядевших, как их командир беседует с голосами - только не с теми, отметила Аш, о которых они привыкли думать. Святой Годфри, надо же! Она не замечала ничего, отдавая все силы поддержанию зыбкой связи. Ансельм с Анжелотти почти на руках внесли ее во дворец.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
