— Там и познакомились, — не стал юлить Серёга. — А вчера сама ко мне приехала, ну и завертелось...
— Вспомнил! Её же демоны там, в овраге упупить хотели! Сразу не узнал. Мне тогда не до женских прелестей было. Выбор одобряю, — улыбнулся призрак. — Красивая. И тебя не бросила — молодец! Шут с ней, пусть остаётся. Поступим так! Я сейчас невидимкой в местное отделение полиции прогуляюсь, заодно и на Ваньку твоего посмотрю. Вернусь — решим, что делать.
Иванову оставалось лишь согласиться и снова ждать...
На этот раз к магазину возвращаться не стали, а расположились на симпатичной скамеечке в местном сквере, неподалёку от памятника Павшим Воинам, для разнообразия купив мороженое. Говорить никому решительно не хотелось, потому сидели молча, ковыряясь в смартфонах.
Антон вернулся часа через полтора, выйдя из-за ближайшего дерева и своей внезапной материализацией до чёртиков перепугав, непривычную к таким фокусам, Эллу. Серёга только ухмыльнулся, отвернувшись. Не хотелось ему лишний раз дразнить и без того нервную ведьму.
Швец, совершенно не обращая внимания на недовольную мордашку спутницы приятеля, стрельнул сигарету и, с наслаждением выпуская колечки дыма, сообщил:
— Со вчера не курил, аж уши опухли. Спасибо... В общем, дела у убогого, культурно выражаясь — реально дрянь. В местной ментовке все на ушах стоят. Начальник — так тот вообще весь какой-то суетливый, дёрганый, как потомственный токарь в общей бане с гомосеками. Я к нему в кабинет проник, послушать, что к чему. Удачно, кстати... Он как раз по телефону с психиатром трындел, решал вопрос, как твоего немого вменяемым с гарантией признать. Ну, для суда, сам понимаешь... Золотые горы лепиле сулил, на дачу звал, клялся падшими женщинами завалить по самую маковку! Разве что жениться не обещал, да и то, может, я прослушал...
Шутка не удалась. Иванова от таких вестей покоробило.
— С Ванькой что?
— Пока ничего. Сейчас он у следователя сидит с понятыми. Тот, бедолага, протокол строчит и в затылке чешет. Похоже, для него допрос немого, да ещё с прибабахом — дело новое. В соседнем кабинете у священника заяву уже приняли, теперь подробности документируют. Ох и жена у попа! — сбился на второстепенное призрак. — Рот никому не даёт открыть. Постоянно лезет с поправочками, уточнениями, дополнениями. Даже меня, мёртвого, достала своей болтовнёй! Видел бы ты морды здешних сотрудников — словно всех приступ зубной боли накрыл, причём одновременно. Склочная баба, — закончив делиться особо запомнившимися впечатлениями, вынес свой вердикт Антон. — Не удивлюсь, если под её дудку весь приход пляшет.
Элла захихикала, прильнула к Иванову и со знанием дела заявила, нежно поглаживая ладонью по мужской груди:
— А я тебе говорила про ту стерву! Помнишь? Мне попадья сразу не понравилась. И заметь, твой коллега полностью подтверждает мои слова...
Оба инспектора уставились на неё с недоумением, силясь понять, к чему девушка всё это говорит. Однако Элла не смутилась, а наоборот, победно сверкнув глазами, продолжила:
— Так вот, Серёженька! Я — не такая! Я хорошая и покладистая, причём для тебя — во всех отношениях. Цени!
— Ценю, — краснея от такой бесцеремонности, тупо пробубнил парень.
Швец ничего говорить не стал, но кинул на приятеля такой многообещающе-заинтересованный взгляд, что тот смутился окончательно и лишь смог неуклюже пробормотать себе в нос:
— Потом расскажу. Давай дальше.
— Да особо нечего больше рассказывать, — разом посерьёзнев, ответил призрак. — Аура у твоего Ваньки действительно есть. Никогда такой не видел, да и не слышал. Хотя это ещё ни о чём не говорит. Я в архивах больше по нечисти специализировался, на колдовство упор делал. Вполне допускаю — могу попросту чего-то не знать. Думаю, прав ты. Надо болезного Карповичу показать...
— Какая аура? Какие архивы? — снова влезла в разговор ведьма, жадно слушавшая Антона. — Интересные? С волшебными книгами?
Иванову такая инициатива не понравилась, и он довольно грубо дёрнул девушку за руку. Но она поступок парня даже не заметила, продолжая жадно буравить взглядом призрачного инспектора в ожидании ответа. Женское любопытство явно взяло верх над воспитанностью.
Пресёк поток высказанных и ещё только висящих на кончике языка Эллы вопросов Швец. Ласково, почти как приблудыш, посмотрев на сгорающую от любознательности ведьму, он спокойно разъяснил:
— Секретные, для служебного пользования. Доступ только по пропускам. Извини, давал подписку о неразглашении, — и, спохватившись, полез во внутренний карман пиджака, откуда извлёк знакомую клеёнчатую тетрадь той самой ведьмы, которая покойному Ростику супругу воскрешала. Протянул её товарищу. — На, шеф велел тебе отдать для изучения. Чтобы ты хоть немного в колдовские дела вникать начал. Учебников, как ты понимаешь, у нас нет, а знания нужны. Поэтому вот так. Самообразовывайся.
Изъятый недофолиант ткнулся в руку Сергея, однако взять его он не успел — девушка опередила парня, ловко выхватив скрученные в трубку ведьмовские знания и молодой серной отпрыгнув в сторону.
— Я только посмотреть! Одним глазиком! — заверещала она и с удивительной скоростью начала листать «волшебный конспект».
Иванов хотел было броситься и отобрать тетрадку, однако приятель его остановил:
— Не мешай. Пусть позабавится. Нет там ничего особо интересного. Уже проверили.
Ожидая, пока ведьма закончит свою забаву, снова закурили.
— Так не честно! — обиженно протянула Элла, просмотрев последнюю страницу и возвращая отобранное. — Я всю эту лабуду ещё подростком проходила! Моя бабушка в сто раз больше знает и умеет!
Призрак рассмеялся.
— Кто спорит? Никто и не говорил, что в записях рецепт Философского Камня есть или самый главный секрет Мерлина спрятан! Обычные, базовые знания...
— Ну хоть про ауру объясните...
— Нельзя, — влез Серёга, сделав строгое лицо. — Не имеем права. Да не переживай ты так, — на ходу начал врать он, чтобы хоть как-то обуздать жажду знаний искательницы приключений. — Обычный человек, просто... не такой.
— Это как? — не смогла промолчать девушка.
— Это... это... Ты ауры видишь?
— Нет.
— Ну и всё. Объяснить сложно. И вообще, давай потом об этом поговорим.
Элла насупилась от такой отповеди и стала похожа на растрёпанного воробья. Вот только Иванова потешный вид навязавшейся, на его голову, егозы нисколько не веселил. По блатному цыкнув зубом, он в который раз за сегодня решил повернуть «летучку на выезде» в нужное русло. Надоели ему все эти лирические отступления и легкомысленные игры словами. Ванька в тюрьме...
— Я убогого не брошу, вытаскивать буду любыми способами, — небрежно сунув тетрадь к себе в карман, упрямо объявил инспектор. — Эта катавасия, в некотором роде, из-за меня. Ты как? Поможешь?
Антон, к которому и был адресован вопрос, согласно кивнул головой.
— Однозначно. Какие будут варианты?
Планов побега у инспектора имелось несколько. Придумал, пока ждал Эллу, а потом приятеля.
Самый очевидный — превратить Швеца в местного начальника и дать команду освободить Ваньку — отпадал сразу. Слишком опасно, да и врага в серьёзных погонах вполне можно нажить. Они ведь с ведьмой по городу почти полдня круги наматывали, в храме засветились. Посмотрят записи с окрестных видеокамер, сложат два и два. Не факт, что найдут, однако рисковать не стоило — могут сдуру и в розыск объявить. Ходи потом, да оглядывайся.
К тому же, ни один, хоть сколь-нибудь адекватный, дежурный, по одному только словесному распоряжению, задержанного никогда не выпустит. Ни за что, как начальник не требуй. Ответственность слишком большая. Кто знает, что человек вытворит на воле, официально при этом числясь в камере? И кто потом будет отвечать? А если сбежит? Что бы ни произошло — шеф ведь первым открестится, требуя показать положенные по закону бумаги.
Большие погоны вообще любят напоминать всем и каждому сакраментальное изречение, удобное для всех случаев жизни: «Подчинённые в обязательном порядке обязаны выполнять устные и письменные приказы руководства». Да вот беда — слова, в отличие от бумажки с подписью и печатью, к делу не подошьёшь и в суде на них не сошлёшься.
