— Хотелось бы мне сказать то же самое о тебе. — Принцесса повернулась к купцу спиной.
Она внимательно присмотрелась к усилиям все еще сражающихся учениц. Иондел был прав: у них начало получаться, даже дамы в возрасте кипели энергией. Сарин подняла ладонь, и пары замерли на месте.
— Очень хорошо, — произнесла принцесса в воцарившейся тишине. — Я поражена — у некоторых из вас получается лучше, чем у теоданок.
Женщины довольно заулыбались.
— Но меня беспокоит одна вещь, — продолжала Сарин, начиная расхаживать перед строем. — Я думала, что вы хотите проявить свою силу, показать, что арелонские женщины годятся не только для вышивания подушек. Но пока лишь одна из вас доказала, что действительно жаждет перемен. Торина, расскажи им, где ты сегодня побывала.
Когда Сарин назвала ее имя, стройная девушка слабо пискнула и смущенно взглянула на подруг.
— Я ходила с тобой в Элантрис.
— Правильно. Я неоднократно приглашала вас всех, но только Торине хватило смелости сопровождать меня.
Сарин остановилась и оглядела смущенных дам. Ни одна не решалась поднять глаз, даже Торина; видимо, девушка чувствовала себя виноватой за компанию с остальными.
— Завтра я снова отправляюсь в Элантрис, и на этот раз из мужчин со мной будут только гвардейцы. Если вы действительно хотите доказать арелонцам, что не слабее своих мужей, то пойдете со мной.
Принцесса величаво оглядела дам. Те по очереди неуверенно поднимали головы и искали взглядом ее глаза. Сарин твердо верила, что они придут — перепуганные до смерти, но придут. Она улыбнулась.
Улыбка получилась искренней только наполовину. Стоя перед ними, как генерал перед войском, принцесса впервые кое-что поняла: история повторяется.
Сарин припомнился Теод. Как и там, сейчас в устремленных на нее глазах читалось уважение, даже арелонская королева прислушивалась к ее советам. Но как бы ею ни восхищались, Сарин никогда не стать здесь своей. Стоило ей зайти в комнату, и разговоры затихали; когда она уходила, голоса начинали звучать заново. Как будто ее считали выше незатейливых сплетен и не хотели надоедать. Сарин стала примером, которому стремились подражать, но почетное положение отделило ее от остальных.
Принцесса дала сигнал продолжать урок и поспешно отвернулась. Мужчины вели себя так же. Шуден с Ионделом относились к ней с уважением, даже считали другом, но им и в голову не придет посмотреть на нее как на предмет страсти. Несмотря на постоянно высказываемое раздражение по поводу придворных брачных игр, Шуден отвечал на попытки Торины благосклонно, но ни разу не взглянул на Сарин. Конечно, Иондел был намного старше ее, но даже не будь разница в возрасте помехой, принцессе не составляло труда угадать его чувства: уважение, восхищение, готовность служить ей верой и правдой. Казалось, граф вообще забыл, что она — женщина.
Девушка помнила, что официально она вдова и не должна забивать себе голову подобными мыслями, — вот только никак не могла осознать, что была замужем. У нее не было свадебной церемонии, и она не знала супруга. Ей недоставало сознания, что хоть кто-то из здешних мужчин находит ее привлекательной. Конечно, принцесса никогда бы не позволила себе ответить на ухаживание взаимностью. В любом случае, смысла в подобных рассуждениях не было; арелонские мужчины не только уважали, но и побаивались ее.
Сарин выросла, не зная любви за пределами семейного кРУга; со вздохом она признала, что так и проживет всю жизнь. По крайней мере, у нее оставались Киин и его семья. Судя по всему, стать в Арелоне своей ей не удастся, придется довольствоваться уважением.
Позади раздался глубокий скрипучий голос. Сарин обернулась и увидела, что к Люкелу и Ионделу присоединился Киин.
— Дядя, — спросила она, — что ты здесь делаешь?
— Я пришел домой, а дом пуст, — ответил он. — Мне известен только один человек, который осмелится украсть у меня всю семью.
— Она нас не крала, отец, — в тон ему откликнулся Люкел. — Мы прослышали, что ты опять собираешься готовить храггийский травяной суп.
Киин пристально посмотрел на своего пасынка, лучащегося довольством, и потер лишенный растительности подбородок.
— Провернул удачную сделку?
— Очень прибыльную, — ответил вместо купца Иондел.
— Доми, спаси нас, — проворчал Киин.
Он удобно устроился на стоящем у стены стуле, и Сарин села рядом.
— Ты уже слыхала о предполагаемых доходах короля, Ин?
— Да, дядя.
Киин кивнул.
— Никогда не думал, что однажды меня обрадуют успехи Йадона. Твой план по его спасению сработал, и я слышал, что Иондел с остальными ждут небывало богатого урожая.
— Тогда что тебя тревожит? — спросила Сарин.
— Я старею, Ин, а старики всегда беспокойны. Сейчас меня тревожат твои похождения в Элантрисе. Твой отец никогда меня не простит, если с тобой что-то случится.
— Он тебя и так не простит, — отмахнулась принцесса.
Киин крякнул.
— Не спорю. — Тут он запнулся и подозрительно посмотрел на нее. — Что тебе известно?
— Ничего, — признала девушка. — Но я надеюсь, что ты меня просветишь.
Киин покачал головой.
— Иногда лучше пребывать в неведении. В молодости мы с твоим отцом были гораздо глупее; из Эвентио получился прекрасный король, но брат из него никудышний. Конечно, мне титул лучшего семьянина тоже не грозит.
— Но что случилось?
— Мы поссорились.
— Из-за чего?
Киин засмеялся своим утробным, скрипучим смехом.
— Нет, Ин, меня ты не проведешь. Придется твоему любопытству подсократиться. И не дуйся на меня.
— Я никогда не дуюсь. — Сарин усилием воли согнала с лица выражение обиженного ребенка. Когда стало очевидным, что больше из дяди ничего не вытянешь, она сменила тему. — Дядя Киин, во дворце есть тайные ходы?
— Клянусь тремя Девами, есть. Йадон опасается даже своей тени. Наверняка он приказал прорыть дюжины запасных ходов в этой крепости, которую называет домом.
Сарин не стала уточнять, что дом Киина походил на крепость ничуть не меньше, чем королевский дворец. В разговоре наступило затишье, Киин повернулся к Ионделу и начал его расспрашивать о сделке пасынка. Через какое-то время принцесса достала свой сайр и вышла на середину зала. Она приняла стойку и приступила к одиночным упражнениям.
Клинок свистел и щелкал, тело изгибалось в привычных движениях, и мысли принцессы начали разбегаться. Может, стоило прислушаться к Эйшу? Может, она слишком увлеклась Элантрисом и его загадочным правителем? Не следовало терять из виду основные задачи: Хратен что-то затевал, и Телри вряд ли останется в стороне. Принцессе предстояло решить немало загадок, а по опыту она знала, как просто в них заблудиться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
