Но остальные прикусили языки или о чем-то тихо перешептывались.
— Нет трусливому миру! — взревел Ральф Хромой. Рыжий Ральф Стоунхаус начал размахивать знаменем и вопить:
— «ВИКТАРИОН! ВИКТАРИОН!»
Люди начали толкать друг друга. Кто-то начал кидать шишки в голову Аши. Когда она попыталась увернуться, импровизированная корона слетела. Жрецу казалось, что он стоит на вершине муравейника, у его ног сердито бурлило муравьиное море. Крики «Аша!» и «Виктарион!» волнами взмывали ввысь и опадали кипящей пеной, над толпой поднимался какой-то злой шторм, чтобы поглотить их всех.
«Бог Шторма среди нас, — подумал жрец, — это он сеет ярость и раздоры».
Резкий как удар меча, звук рога прорезал воздух.
Чистый и жестокий звук, в нем слышался сотрясающий яростный вопль, от которого казалось трепетали все ваши кости до единой. Этот вопль разнесся по влажному морскому воздуху:
— а-а-аРРИИИ-и-ииииииииии.
Все глаза повернулись к источнику звука. Это один из полукровок Эурона, уродливый человек с бритой головой, дул в рог. На запястьях у него искрились браслеты из золота с нефритами и агатами, на широкой груди была вытатуирована какая-то хищная птица с окровавленными когтями.
— а-а-аРРИИИ-и-ииииииииии
Витой рог был черным, блестящим и витым. Он был выше дувшего в него человека. Его стягивали обручи из красного золота и темной стали, испещренные древними валирийскими символами, которые казалось рдели, когда в него дули.
а-а-а-а-аРРРИИИИИИИ-и-и-и-ииииииииииии
Ужасный звук, вопль полный боли и ярости, он словно расплавленным оловом выжигал ваши уши. Эйэрон заткнул их и принялся молиться Утонувшему Богу, моля послать огромную волну и смыть рог в пучину моря. Но пронзительный крик все звучал и звучал.
«Это рог из ада», — хотел крикнуть он, но все равно его никто бы не услышал. Щеки татуированного настолько надулись, что грозили лопнуть, мышцы на груди вздрагивали так, что казалось, будто птица разрывает его плоть, пытаясь вырваться на волю. И теперь все знаки на горне ярко тлели, каждая линия, каждая черточка мерцали белым огнем. А крик все поднимался ввысь, эхом отдаваясь среди унылых холмов, за ними, и проносясь далее за воды Колыбели Нагга, отражаясь от гор Большого Вика, и заполняя собой весь этот несуразный, глупый мир.
И когда уже начало казаться, что он никогда не закончится, вопль оборвался.
Дыхание горниста наконец прервалось. Он зашатался и едва не упал. Жрец видел, как его подхватил Орквуд с Оркмонта, как Леворукий Лукас Кодд вынул из ослабевших рук витой черный рог. Из рога вилось тонкое облачко дыма, и жрец заметил кровь и волдыри на губах трубившего. Птица на груди тоже истекала кровью.
Эурон Грейджой медленно поднялся по склону. Все взгляды были прикованы к нему. Наверху все не унималась чайка. «Ни один безбожник не может сидеть на Морском Троне», — думал Эйэрон, но он должен был дать слово брату. Его губы шевелились в беззвучной молитве.
Защитники Аши и Виктариона расступились, а жрец отступил на шаг, опершись рукой о холодные шершавые камни костей Нагга. Вороний Глаз остановился наверху ступеней, у самого входа в Чертог Серого Короля, и обратил свой насмешливый глаз на королей и капитанов, но Эйэрон чувствовал взгляд его другого глаза, того, что он прятал.
— ЖЕЛЕЗНОРОЖДЕННЫЕ, — обратился Эурон, — вы слышали мой рог, теперь услышьте мои слова. Я брат Бейлона, старший из живых сыновей Квеллона. Кровь лорда Викона струится в моих венах, как и кровь Старого Кракена. Но я плавал дальше, чем любой из них. И только один кракен из ныне живущих не знал поражений и никогда не преклонял колени. Только один плавал к Асшаю у Края Тени и видел чудеса и ужасы, лежащие за гранью разума…
— Если ты так любишь Тень, то и возвращайся туда, — нахально прервал его Карл Девица, один из защитников Аши.
Вороний Глаз не обратил на него внимания: — Мой младший брат закончит войну Бейлона и покорит Север, моя милая племянница даст нам мир и сосновые шишки, — его синие губы скривились в усмешке. — Аша предпочитает победу поражению. Виктарион жаждет королевство, вместо нескольких ярдов скудной земли. Со мной вы получите все вместе.
— Вы называете меня Вороньим Глазом. У кого глаз острее, чем у ворона? После каждой битвы сотни и тысячи воронов слетаются, чтобы пировать останками павших. Ворон видит смерть издалека. И я скажу вам, что Вестерос умирает, а те, кто пойдут за мной, будут пировать до конца своих дней.
— Мы железнорожденные, и некогда мы были завоевателями. Наша власть распространяется везде, где слышен звук прибоя. Мой брат хочет ублажить вас холодным и унылым Севером, а племянница обещает и того меньше… но я дам вам Ланниспорт. Хайгарден. Арбор. Старомест. Речные земли и Простор, Королевский лес и Дождливый лес, Дорн и горные марки, Лунные горы и Долину Аррен, Тарт и Ступени. Я говорю, мы возьмем все! Мы возьмем Вестерос. — Он взглянул на жреца: — Все к вящей славе Утонувшего Бога, будь уверен.
На мгновение Эйэрон увлекся дерзостью его слов. Жрец мечтал о том же, с тех пор как увидел на небосклоне красную комету. — «Мы пронесемся над зелеными землями с огнем и мечом, искореняя Семерых богов и их септонов и белые деревья северян…»
— Вороний Глаз, — позвала Аша, — ты забыл свои мозги в Асшае? Если мы не можем удержать Север… а мы не можем… то, как мы сможем завоевать все Семь Королевств?
— Так же, как это уже проделывали раньше. Неужели Бейлон не научил дочку тому, что имеется много способов вести войну? Виктарион, похоже, дочь нашего брата никогда не слышала об Эйегоне Завоевателе.
— Эйегон? — Виктарион скрестил руки на груди, — То, что Завоеватель сделал с нами?
— Я знаю о войне не меньше тебя, Вороний Глаз, — ответила Аша. — Эйегон Завоеватель покорил Вестерос с драконами.
— И мы тоже покорим с драконами, — пообещал Эурон. — Этот рог, что ты слышала, я нашел среди дымящихся руин Валирии, куда не посмел пойти никто, кроме меня. Ты слышала его зов и чувствовала его мощь. Это драконий рог, окованный красным золотом и зачарованной валирийской сталью. В него дули Драконьи лорды древности, пока их не поглотил Рок. Железнорожденные, с помощью этого рога я могу подчинить своей воле драконов.
Аша громко расхохоталась:
— Тебе больше подойдет рог, чтобы подчинять твоей воле коз, Вороний Глаз. Драконов больше нет.
— И снова, девочка, ты ошибаешься. Есть три и я знаю, где их найти. Несомненно, это стоит короны из плавника.
— ЭУРОН! — заорал Леворукий Лукас Кодд.
— ЭУРОН! ВОРОНИЙ ГЛАЗ! ЭУРОН! — вопил Рыжий Моряк.
Полукровки и немые с Молчаливой вывернули сундуки Эурона и высыпали его дары перед королями и капитанами. Затем жрец услышал как клич подхватил Хото Харлоу, запустив обе руки в золото. Следом закричали Горольд Гудбразер и Эрик Сокрушитель Наковален.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
