ГЛАВА 6
Наэ ждала, сидя на койке Лорна, лицо ее было измучено усталостью и тревогой. Она нервно поигрывала кинжалом, гадая, как поступить, если в каюту войдет не Лорн, а кто-то другой, и попытается увести ее. Защищаться без особой надежды на успех? Угрожать, что перережет себе вены? Она не собиралась сдаваться без боя.
Она подскочила, как только появился Лорн, и, тотчас же успокоившись, улыбнулась ему. Не говоря ни слова, он вытер кровь, вытекавшую из царапины от арбалетной стрелы, которая его задела, перед тем как они с Наэ нырнули в реку. Затем налил себе бокал вина, выпил глоток и задумался. Видя это, Наэ снова занервничала. Она не осмелилась заговорить и лишь вопросительно посмотрела на Лорна. Он заметил это и сказал ей довольно сухо:
— Тебе больше ничто не угрожает. Пока.
Она почувствовала некоторое облегчение, но на лице и в голосе Лорна сквозило такое раздражение, что она пристыженно опустила голову.
— Прости… Прости меня, — наконец произнесла она. — Я не хотела, чтобы у вас с папой были неприятности.
Ее волосы еще не успели высохнуть; в одежде, которую ей дал Лорн, она выглядела более миниатюрной и хрупкой, чем была на самом деле. Слишком просторная рубашка обнажала плечо.
Лорн вздохнул.
— Может, расскажешь всю правду? — предложил он.
Молодая женщина кивнула:
— Я вхожу… то есть входила в группу Каэла Дорсиана. Но ее больше нет. Нас… нас всех арестовали.
— Каэл Дорсиан… — бросил Лорн с презрением в голосе.
Наэ напряглась:
— Да, а что?
— Дорсиан — наемник. Преступник. Ты знаешь, как он зарабатывал на жизнь?
— Да, знаю. Незаконная торговля кешем.
— Если бы только это! Он продавал оружие далатийским варварам. Его сталь и его порох убивали солдат Верховного королевства.
— Это ложь!
— Ну, тебе виднее… — усмехнулся Лорн. — А в перерывах между этими двумя достойными занятиями он поднимал себе настроение, перескакивая из одной постели в другую. Альфонс и сутенер в одном лице. Ты была не первой, кого он соблазнил, этот твой Каэл!
Наэ вскочила на ноги.
— Никакой он не мой Каэл! — воскликнула она. — И наши с ним отношения тебя не касаются!
Лорн замолчал.
Разумеется, Наэ была права. Его гнев в первую очередь объяснялся тем, что безрассудство девушки едва не стоило ей жизни и стало причиной проблем, которые наверняка отразятся не только на ее собственной судьбе, но и на судьбах других людей: его самого, Ваарда, Ониксовой гвардии. Но не одни лишь доводы разума побуждали Лорна гневаться на Наэ. Он обнаружил, что его мучает ревность, хотя он и не влюблен в Наэ. Да, она умная девушка, жизнерадостная и красивая; шрам на лице делает ее облик особенно трогательным. Тем не менее чувства Лорна по отношению к ней всегда были исключительно братскими.
По крайней мере, так он считал до этого дня.
Потому что он знал: Наэ любит его. Она любила его со времен их юности, тех летних месяцев, которые они с Аланом проводили в Цитадели, и он обнаружил, что эта любовь была для него постоянным источником утешения, льстила его самолюбию и поддерживала его. Что может быть приятнее, чем знать, что кто-то безнадежно и терпеливо любит тебя? Люди быстро привыкают к подобному и чувствуют себя обманутыми, когда все прекращается, но не делают ничего, чтобы эта любовь не угасла. То, что на самом деле представляет собой огромную привилегию, воспринимается ими как должное, и потеря этой привилегии кажется им кражей, которая оставляет в душе горечь, но ничего не меняет в их эгоистичном отношении. Итак, Наэ полюбила другого. Итак, она отдалась ему и закрыла свое сердце для Лорна.
Вдруг осознав двусмысленность своих чувств, Лорн овладел собой и тихим голосом произнес:
— Может, положишь его?
Наэ заметила, что сжимает в руке кинжал. Нет, она не угрожала им Лорну, но умела драться и пользоваться оружием. Когда она подскочила, заслышав шаги, то кинжал из рук не выпустила, а, наоборот, приготовилась защищаться.
Она опустила взгляд на нож и, злясь на саму себя, перевернула его, взялась за острие и метнула в дверь.
Кинжал воткнулся в дверь и задрожал.
Лорн с изумлением и недоумением посмотрел на кинжал, затем на Наэ. Та улыбнулась. Она знала, что имеет порывистый нрав, но предпочитала смеяться над собой, нежели менять привычки.
— И за дверь прости… — сказала она голосом, в котором не было и тени раскаяния.
Чтобы завершить их примирение, Лорн налил второй бокал вина, предложил Наэ, и она охотно приняла его. Они чокнулись, выпили, обменявшись заговорщицким взглядом, и Лорн наконец немного расслабился.
— А что будет с папой? — спросила Наэ, проводя пальцем по кромке своего бокала.
— Завтра я добьюсь, чтобы его освободили. В конце концов, он никому не причинил вреда.
— А ты? И твоя гвардия?
— Я? Ты думаешь, со мной может что-то случиться, пока у меня есть это? — Лорн поднял левую руку, демонстрируя ониксовый перстень с печаткой. — Покушаться на меня — значит покушаться на короля, — добавил он тоном, который встревожил Наэ.
Это прозвучало не как констатация факта, а как самая настоящая угроза. На мгновение взгляд Лорна застыл и челюсти сжались.
Молодая женщина поколебалась.
— Ты не думаешь, что немного… злоупотребляешь…
Она не договорила, и Лорн недоуменно посмотрел на нее.
— Что? — удивился он. — Я? Злоупотребляю? Нет! Разумеется, нет! — Он уверенно улыбнулся. — Единственные, кому следует бояться меня, это враги Верховного королевства.
— Королевства? Не короля?
— Нет, — серьезно сказал Лорн. — Это не одно и то же.
Последняя фраза Лорна смутила Наэ больше, чем все остальные.
С детских лет Наэ благоговела перед Верховным королем. Конечно, она знала, что он небезгрешен. Но его личность, его слово и его желание были священны, а также неотделимы от Верховного королевства.
Один король, один трон, одно королевство.
Почувствовав замешательство Наэ, Лорн решил сменить тему:
— Что произошло с теми, кого арестовали вместе с тобой?
— Кто-то погиб, считая, что лучше умереть, чем попасть в плен. Остальные… Нас быстро разлучили. Дальк прекрасно знал, кто я. Он знал это еще до того, как меня схватили. Кроме того, ему, кажется, был дан приказ не причинять мне зла… На других этот приказ не распространялся.
Взгляд молодой женщины омрачился.
— Дальк был хорошо информирован, — отметил Лорн.
— Он лучший шпион Эстевериса.
— Кто еще знал, кто ты такая? Кроме Дорсиана, конечно…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
