меня, в судороги моего оргазма, растягивая его, пока я не засомневалась, то ли я до сих пор кончаю, то ли это уже новый оргазм.
— Бл*дь, Слоан, — в его тоне слышалась мольба. Его руки стиснули моё тело крепче, а затем он притянул меня к себе, спиной к его груди. Его рука обхватила мой подбородок, чтобы он мог завладеть моими губами.
Я чувствовала, как в нём нарастает желание, и я знала, чего он хотел, но не просил.
Я прервала поцелуй.
— Да, детка. Пожалуйста, кончи в меня, — взмолилась я.
Его хватка на мне сжалась до невозможного крепко, и его рот снова накрыл мои губы. Секунду спустя он застыл всем телом, и я почувствовала в глубине себя первую горячую струю его оргазма. Это было так приятно. Так грязно и непристойно. Так правильно. Люсьен Роллинс кончал в меня.
Его крик зазвенел у меня в ушах, когда в меня пролилась ещё одна струя оргазма.
— Слоан!
Я кончала то ли снова, то ли всё ещё, безумно возбуждённая его оргазмом. Он вбивался в меня, его толчки были медленными и неглубокими, пока моё тело выжимало каждую каплю его спермы.
Это было восхитительно. В моём влагалище полыхал фейерверк, вызванный таким услужливым пенисом такого упрямого мужчины.
Люсьен рухнул на меня, придавив к оттоманке. Он всё ещё оставался внутри меня, всё ещё был сверху, всё ещё кончал. Я не хотела, чтобы это когда-нибудь прекращалось.
— Ты вызываешь у меня такое чувство, будто у меня не осталось контроля, — прорычал Люсьен, продолжая двигаться во мне. Это прозвучало как обвинение.
Я восприняла это как комплимент.
* * *
— Это нелепо, — сказал Люсьен, когда я натянула бейсболку пониже ему на лицо. — Мы взрослые люди, а не подростки. Мы не должны прятаться.
Я застегнула молнию на своей куртке до самого подбородка и накинула капюшон на волосы.
— Я голодна, а у тебя дома есть только замороженные питательные блюда от шеф-повара. Кроме того, ты действительно хочешь, чтобы Нокемаут сплетничал о нас, будто мы какая-то история любви между ворчуном и солнышком?
— В этом сценарии я — солнышко, — уверенно заявил Люсьен.
— Ты заблуждающийся ворчун, который никогда не хочет остепеняться, особенно с красивой, обаятельной любительницей книг по соседству. А я веселая, солнечная героиня, которая верит в настоящую любовь. Только не с тобой, потому что я использую тебя исключительно для получения оргазмов.
Люсьен покачал головой.
— Тебе будет не хватать этих оргазмов, когда ты встретишь мистера Правильного. Есть некоторые вещи, которые может подарить только мистер Неправильный.
— Это мы ещё посмотрим.
Мы вышли на улицу, пересекли его подъездную дорожку и полоску заснеженной травы и направились ко мне домой.
На противоположной стороне улицы горели фонари, но не было видно ни случайных собачников, ни пар, вышедших на романтическую арктическую прогулку.
Я вздохнула с облегчением и побежала по дорожке к своему крыльцу, таща Люсьена за собой.
— Кажется, у меня в кладовке есть немного шоколадной крошки, — сказала я.
Внезапно Люсьен обхватил меня за талию и притянул к себе.
— Я так понимаю, шоколадная крошка тебя возбуждает?
Но он встал между мной и входной дверью.
— Возвращайся в мой дом, — произнёс он холодным голосом.
— Что? Почему? Что происходит?
Я попыталась выглянуть из-за его широкой спины, но он развернулся и схватил меня за плечи.
— Делай, как я говорю.
И тут я увидела это — отвратительную кучу спутанного меха и длинные мясистые хвосты.
— О боже мой.
Люсьен, выругавшись, подхватил меня на руки и зашагал прочь с крыльца. Затем поставил меня на дорожку, откуда мне уже не было видно дверь.
— Не думаю, что это обычное поведение для крыс, — сказала я, борясь с подступающей тошнотой.
— Нет, не обычное, — сурово произнёс он.
— Проклятье. Тебе лучше вернуться. Мне надо поговорить с кем-нибудь о куче замороженных крыс.
— Нет, ты возвращаешься ко мне домой, а я звоню Нэшу.
— Если ты позвонишь Нэшу, шеф полиции узнает, что мы были вместе этой ночью. Следовательно, к утру об этом узнает весь город. И они будут строить предположения об этих угрозах. И ты здесь больше не живёшь, а я живу. Это мне придётся терпеть всеобщее внимание.
— Угрозах? — голос Люсьена был убийственно спокойным.
— Я всё равно думаю, что первая была шуткой. Явно слишком много шумихи из-за какой-то неясной записки, — я несла несвязный бред. Очевидно, именно такой эффект произвела на меня куча дохлых крыс.
Он не сказал больше ни слова. Нет, Люсьен Роллинс просто перекинул меня через плечо и понёс обратно к своему дому, параллельно совершая звонок.
— Почему я только сейчас узнаю, что ей угрожают? — прорычал он в трубку.
— Отпусти меня, ты, большой, великолепный засранец!
Люсьен проигнорировал меня.
— Ты, наверное, захочешь посмотреть, что кто-то оставил для неё на крыльце. Принеси самые большие пакеты для улик, которые у тебя есть.
— Минуточку! Это похищение, — сказала я, колотя его по спине руками в перчатках.
— Если ты не прекратишь визжать, все соседи выйдут на улицу и станут свидетелями этого, — сказал Люсьен.
Я была почти уверена, что он обращается ко мне.
— Это не имеет отношения к делу, и это никого не касается, кроме меня, — продолжил он.
Это определённо предназначалось Нэшу.
— Встретимся у меня дома. Мне придётся привязать её к стулу, — сказал Люсьен.
— Отличная работа, Люцифер. Теперь Нэш расскажет Лине, а Лина расскажет Наоми, а Уэйлей подслушает и расскажет Хлое, а моя племянница не может держать рот на замке, даже когда плавает под водой.
— Кто-то оставил кучу дохлых крыс на твоём крыльце, а тебя больше всего беспокоит, что твоя племянница расскажет всем, что мы встречаемся?
Он открыл входную дверь и перенёс меня через порог.
— Мы не встречаемся. Мы видим друг друга обнажёнными.
* * *
— Я могу всё объяснить, — сказала я группе, прежде чем кто-либо ещё успел заговорить. — Это просто секс.
Люсьен закрыл мне рот рукой в перчатке.
— Заткнись, пока ты не разозлила меня ещё сильнее.
— Платите, — сказала Лина, протягивая Нэшу руку. Шеф полиции приехал на вызов со своей невестой, братом и женой брата.
Мы вшестером стояли на подъездной дорожке, дожидаясь, когда появится сержант Грейв Хоппер с таким пакетом для улик, в который поместится целая куча грызунов.
Нэш и Нокс обменялись раздражёнными взглядами и оба потянулись за своими бумажниками. Наоми и Лина улыбнулись, получив хрустящие двадцатки.
— Приятно иметь с вами дело, — сказала Лина. — Никогда больше не сомневайтесь в нас.
— И не забывайте, что вы также должны Стефу, — сказала Наоми Ноксу.
— Что происходит? — спросила
