Уомин и Шемус повернулись друг к другу спинами; мир был временно восстановлен. Шагая по поляне, король Тробиус вернулся к Мэдук: "Как бы то ни было, теперь я с тобой попрощаюсь. Когда ты вернешься с тремя кандидатами на отцовство, мы проверим их происхождение к твоему полному удовлетворению, и ты узнаешь свою родословную".
Сэр Пом-Пом больше не мог сдерживать занимавший все его помыслы вопрос: "Умоляю вас, ваше величество! Мне тоже необходим совет! Где я найду чашу Грааля?"
Король Тробиус в замешательстве обернулся к фее Твиск: "Это еще что такое?"
"Я слышала об этом предмете поклонения, ваше величество. Когда-то, давным-давно, сэр Пеллинор упоминал о нем. Кажется, это какая-то чашка".
"Это чаша, священная для христиан, — пояснил сэр Пом-Пом. — Я непременно должен ее найти, чтобы заслужить королевскую награду".
Король Тробиус дернул себя за бороду: "Ничего не знаю об этом предмете — тебе придется добывать сведения из другого источника".
Траванте тоже отважился обратиться с просьбой: "Может быть, ваше величество посоветует мне, где я мог бы найти потерянную молодость?"
И снова король Тробиус дернул себя за бороду: "Ты ее сам потерял, или ее похитили? Ты помнишь какие-нибудь обстоятельства, окружавшие потерю?"
"К сожалению, нет, ваше величество. У меня она была; я ее потерял. Ее больше нет".
Король Тробиус с сомнением покачал коронованной головой: "Так как ты явно пренебрегал поисками в течение длительного времени, теперь она может быть где угодно. Остается только искать, не теряя бдительности. Могу сказать только одно: если ты ее найдешь, не зевай — не упусти случай ее поймать!" Тробиус протянул руку высоко в воздух; когда он ее опустил, у него в руке был серебряный обруч диаметром примерно с размах человеческих плеч: "Если ты найдешь, что ищешь, лови ее этим обручем. Когда-то он принадлежал нимфе Аталанте и сам по себе — ценная достопримечательность".
"Благодарю ваше величество!" — Траванте осторожно повесил обруч на плечо.
Король Тробиус и королева Боссума величественно откланялись и направились по поляне к замку. Когда они проходили мимо пиршественного стола, там снова случился скандал с участием Уомина. Раздавались вопли и ругательства, сопровождавшиеся гневной жестикуляцией. По-видимому, некто, одаренный незаурядной ловкостью рук, стащил единственный остающийся носок Уомина и прикрепил его к изощренной конической прическе феи-ключницы Байтинки, где он представлял собой смехотворное и унизительное зрелище. Обнаружив эту проделку, Байтинка отругала Уомина и попыталась свернуть ему нос. Обычно следивший за своими манерами Уомин, вполголоса посоветовавшись с Фалаэлем, погрузил лицо Байтинки в пудинг. В этот момент вмешался король Тробиус. Байтинка обвиняла Уомина в проказах, каковые обвинения Уомин отвергал — за исключением случая с пудингом. Он снова утверждал, что Фалаэль мог засвидетельствовать его невиновность. Король Тробиус, как прежде, обратился к Фалаэлю, чтобы узнать фактические обстоятельства дела, но Фалаэль, как прежде, заявил, что был всецело поглощен изготовлением гирлянды из маргариток и ничего не видел.
Некоторое время Тробиус размышлял, после чего снова повернулся к Фалаэлю: "Где находится гирлянда из маргариток, над которой ты так усердно трудился?"
Неожиданный вопрос застал Фалаэля врасплох. Он озирался по сторонам, глаза его бегали; наконец он закричал: "Вот! Вот она!"
"Неужели? Ты уверен?"
"Совершенно уверен!"
"И ты плел эту гирлянду, пока имели место оба происшествия с носками Уомина, даже не поднимая глаз — не так ли?"
"По всей видимости. Я придаю большое значение деталям".
"В этой гирлянде девять цветов. Это ноготки, а не маргаритки. Что ты на это скажешь, знаток деталей?"
Фалаэль отводил глаза: "Я не обращал слишком большого внимания на выбор цветов, ваше величество".
"Фалаэль, обстоятельства свидетельствуют о том, что ты скрываешь истину, лжесвидетельствуешь, снова устраиваешь проказы, чтобы поссорить других, и пытаешься надуть своего короля!"
"Здесь несомненно какая-то ошибка, ваше величество!" — протестовал Фалаэль, придав лицу выражение оскорбленной невинности.
Тробиус не поддавался на уловки. Сурово возвысив голос и не обращая внимание на пискливые протесты Фалаэля, король наказал эльфа чесоткой еще на семь лет. Фалаэль обреченно направился к столбу, где уже сидел раньше, и тут же стал ожесточенно чесаться.
"Пусть фестиваль продолжается! — провозгласил король Тробиус.
— Хотя теперь его следует считать празднованием надежды, а не достижений".
Тем временем фея Твиск прощалась с Мэдук и ее спутниками: "Было очень приятно снова с тобой увидеться! Может быть, когда-нибудь, в более удобное время…"
"Разве ты забыла, матушка? — воскликнула Мэдук. — Я скоро вернусь в Щекотную обитель!"
"Да-да, — вздохнула Твиск. — Допуская, что тебе удастся избежать опасностей леса".
"Мне угрожают серьезные опасности?"
"Иногда Тантревальский лес приветлив и свеж, — сказала Твиск.
— А иногда зло таится за каждым пнем. Не забредай в трясину, окаймляющую Шаткую тропу: из мутной грязи вылезают длинношеие гецепторы. В овраге неподалеку прозябает тролль Манжон: избегай его по возможности. Не удаляйся на запад от дороги Манкинса — иначе придешь к чертогу Дольдиль, жилищу трехглавого огра Струпа. Он посадил в клетку многих бравых рыцарей и нескольких сожрал — в частности, возможно, галантного сэра Пеллинора".
"А где нам лучше ночевать?"
"Не соглашайся на гостеприимные предложения! Это тебе дорого обойдется! Возьми мой платок, — Твиск передала дочери квадратный платок из розового и белого шелка. — Когда будет заходить солнце, положи платок на траву и громко скажи: "Возведимус!" Платок превратится в шатер, безопасный и удобный. Утром воскликни: "Устранимую" — и шатер снова станет платком. Что ж…"
"Подожди! Как пройти к столбу Айдильры?"
"Перейди на другую сторону поляны и пройди под высоким ясенем. Не обращай внимания на пирующих и танцующих эльфов! Не пробуй вино, не ешь наши пирожные, даже не притоптывай, если услышишь музыку фей. От этого ясеня Шаткая тропа ведет на север; через двенадцать миль ты выйдешь к перекрестку дороги Манкинса — там стоит столб Айдильры, где мне пришлось пережить столько неприятностей".
Мэдук попыталась утешить фею: "В конце концов, может быть, не следует слишком огорчаться по этому поводу, ведь их последствием стала я — а я всегда готова тебя порадовать!"
Твиск не смогла удержаться от улыбки: "Иногда ты умеешь к себе расположить — у тебя странное милое личико и красивые голубые глаза! Прощай же, и будь осторожна!"
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
