– О, нет, только не это! – дю Понт уронил лицо в ладони, – теперь еще и троглодиты… Я проигнорировал его возмущение.
– Спроси, если богиня им прикажет, они пойдут? На этот раз туземцы задумались и в итоге ответили уклончиво.
– Они готовы показать нам путь, но пока богиня не истребит диких людей в руины не войдут…
– И то хлеб, – вздохнул я. Увы, мой оптимизм оказался преждевременным. Как я и предположил, множество туземцев собралось здесь только по случаю ритуального праздника. Обменявшись новостями, поторговав друг с другом, и заключив пару браков, они начали расходиться по собственным деревенькам и становищам, разбросанным по всей котловине. Расчет на их помощь не оправдался. Оставалось надеяться только на себя. Мы начали готовиться к последнему броску. Я воспользовался случаем и занялся изучением языка аборигенов. Записав очередную партию слов туземного наречия, я закрыл тетрадку и убрал ее в сумку. Сидевший рядом доктор Лайвсли невозмутимо покуривал свою трубку.
– Доктор, прекратите же, наконец, курить. Вы их пугаете…
– Ничего, зато идущих по нашим стопам этнографов ждет увлекательный рассказ об изрыгающих дым и огонь божествах, – едва заметно улыбнулся англичанин.
– Слушайте, Алан, – спросил я, – вы ведь перед выходом спасательной экспедиции в котловину уведомили о происходящем кого-нибудь? Я понимаю, что вы не разведчик-профессионал, но даже мне бы это пришло в голову.
– Мне тоже пришло, – он выколотил трубку, – но у меня почти не было доверенных людей. Фокс пропал с вами, Кробар был нужен мне на месте. Пришлось использовать местных рабочих. Не уверен, что это дало результат. Ближайший наш человек находится в Луксоре. Когда и как это информация до него доберется, никто не знает.
– А французам в Харге вы сообщить постеснялись?
– Они могли быть в сговоре с дю Понтом и Невером.
– Ясно, – вздохнул я, – то есть в случае чего помощи нам ждать будет неоткуда?
– Боюсь, что вы правы, – невозмутимо согласился Лайвсли, – к счастью мисс Кралле достаточно хорошо вошла в роль местной правительницы и под ее властью мы находимся в относительной безопасности.
– Как бы у нее не взыграли деспотические наклонности…
– О, не бойтесь, мистер Бронн, она отлично понимает, что без нас окажется с туземцами один на один. А ей этого не очень-то хочется. «Странные камни», о которых говорили местные жители, действительно оказались руинами. Причем действительно странными.
– Это не римская архитектура, – констатировал дю Понт, передавая мне бинокль.
– Определенно, – согласился я, приглядевшись, – я бы предположил что-то пуническое с местными ливийскими влияниями. Построено без шика, но основательно. Древний храм был сооружен у подножия скалы из ее же обломков. Много столетий спустя обвал перегородил путь бежавшему неподалеку потоку, и возникшее болото поглотило часть построек. Теперь заросшие мхом ступени вели прямо в зеленоватую тускло блестевшую жижу. Даже мой не слишком наметанный глаз мог различить среди пучков тростника и плавающих поверх воды листьев ребристые спины крокодилов. И что неприятно, путь к руинам перекрывал широкий топкий рукав. Он пролегал между двумя каменными платформами. Одной с нашей стороны, второй с той. Между ними было метров десять – двенадцать.
– Нужен мост, – я опустил бинокль, – иначе никак.
– Можем срубить любое дерево. С этой стороны их достаточно, – пожал плечами Хеммет.
Идея была разумной, и мы достаточно быстро смогли перебросить бревно с платформы
на платформу. Оно было не слишком толстым и упруго раскачивалось под ногами. Это заставило нас оставить большую часть тяжелого снаряжения. Только Эрика категорически отказалась расстаться с отвинченными от самолета «железками».
– Мало ли что тут может случиться с моим оборудованием, – заявила она, – мне спокойнее, когда оно со мной. Я не без замирания сердца наблюдал, как она с тяжелым рюкзаком за плечами идет по качающемуся стволу дерева. К счастью все обошлось благополучно.
– Ну и где ваши троглодиты? – произнесла Эрика, спрыгнув на замшелые камни платформы. Ее слова эхом отдались среди руин, и словно в ответ откуда-то сверху, грохоча, покатилось несколько камней. Мы задрали головы. Увы, ничего кроме зеленой бахромы листьев над скалами. Несколько минут мы ждали, обнаружат ли себя неведомые обитатели руин. Ничего. Мы осторожно двинулись вглубь развалин. Судя по всему храмовый комплекс несколько раз перестраивали, но сохраняя особенности первоначального стиля. Массивные колонны темного камня поддерживались тяжелыми платформами-стереобатами, возвышавшиеся над болотом словно квадратные острова. Перебираясь с одной платформы на другую, мы добрались до узкой расселины в отвесной скале. Естественное образование было немного расширено каменотесами и дополнено резными пилонами и полуобвалившейся аркой. Мы прошли через нее и
двинулись по извилистому, открытому сверху, коридору. Через пару десятков метров мы наткнулись на небольшой алтарь с вырезанными на боках изображениями гигантского хищника и павианов, остро напомнивших мне про статуэтки, с которых все и начиналось. Позади нее стояла немного обветшавшая, но величественная статуя высокой стройной женщины в легком струящемся хитоне. Прошедшие
тысячелетия смыли покрывавшую скульптуру краску, и теперь ее глаза слепо глядели поверх наших голов. Но я отчего-то был уверен, что когда-то они были разноцветными…
– Что здесь написано? – поинтересовался Хеммет, разглядывая вырубленные на алтаре греческие буквы. Я пригляделся.
– Если кратко, то предупреждение грабителям, что священные животные хранят это место и только достойный может войти и увидеть хранимое. В общем, традиционное запугивание потенциальных расхитителей храмовой собственности…
– Животные это, я так понимаю, первобытный хищник и павианы?
– Похоже на то.
– По сравнению с тем черепом, обезьяны смотрятся как-то неубедительно, – хмыкнул Лайвсли.
– Вы просто не слишком хорошо знаете этих тварей, – заверил его Хеммет, – лично я предпочел бы иметь дело с одним большим хищником, чем со стадом из полусотни раздраженных павианов… Справа от алтаря виднелся еще один естественный скальный проем обработанный строителями храма. Мы осторожно туда вошли. Спустились по небольшой лестнице и оказались в циклопическом подземном зале. Он представлял собой естественную пещеру, выточенную в толще скалы водой. Затем каменотесы немного обработали ее стены, подравняли пол и украсили нижнюю часть стен грубой резьбой, наполовину
заплывшей известковыми отложениями. Из зала вели два прохода, не считая того, по которому мы вошли. Левый спускался куда-то вниз, в сырую, пахнувшую гнилью темноту. Правый взбегал ступенями к середине стены и открывался наружу. Через этот проем в зал и проникал дневной свет.
– Начнем с верхнего, – выразил общее мнение Хеммет.
Мы поднялись по ступеням и оказались на небольшом уступе, нависавшем над храмом. Как раз отсюда к нам тогда скатились камни. Уступ был густо покрыт растительностью, пробивавшейся через обломки небольшого портика. Среди пышной зелени там и сям мелькали коричневатые мохнатые фигуры.
– Не может быть! – прошептал Хеммет. Увы, это было. Сначала я принял копошившихся среди заросших развалин существ за горилл. Но разглядев длинные прямоугольные морды, понял свою ошибку. Это были павианы. Гигантские павианы! Мы припали к земле, изготовив винтовки. Даже обычный павиан, несмотря на довольно скромные размеры, может быть страшным противником. Он быстр, поразительно умен и вооружен огромными клыками, у старых самцов достигающих размеров львиных. На что будет способен подобный зверь, увеличенный до размера гориллы мне было даже страшно подумать.
Неподвижно сидевший на обломке колонны огромный самец, похоже вожак, обернулся в нашу сторону. Я отчетливо увидел почти человеческие карие глаза, глубоко
спрятанные под колоссальным надбровным валиком. Из-за этого валика казалось, что зверь хмурится. Но в его глазах я увидел что-то непривычное. Я бы даже назвал это интеллектом, если бы не был уверен в отсутствии разума у животных… Вожак слегка наморщил верхнюю губу, продемонстрировав желтые клыки. Принюхался. Недовольно фыркнул.
– Не стреляйте, – прошептал Хеммет, – может они сами уйдут. Вожак медленно слез с обломка колонны, повернулся к нам ярко-красным задом и не спеша, с полным достоинства видом, прошествовал в дальний конец уступа, слегка бурча по пути. Остальные павианы забеспокоились, и тоже потянулись в ту же сторону. То ли они были знакомы с пигмеями и полагали не слишком разумным
затевать драку, то ли еще по какой причине, но все стадо организованно отступило к дальнему краю площадки. Добравшись туда, обезьяны с неожиданной для столь массивных животных легкостью запрыгнули на скалы и растворились среди камней и зарослей.
