В переговорах с представителями Г ермании те отнеслись к возможности прихода к власти в СССР троцкистов с полным благожелательством. Немцы соглашались на сотрудничество и мирное сосуществование при определенных уступках хозяйственного порядка в виде концессий, льгот во внешней торговле и т. д. Они настаивали также на предоставлении национальным республикам права свободного отделения от СССР.
С января 1937 г. в СССР для содержания подследственных и осужденных за контрреволюционные преступления стали создавать так называемые внутренние тюрьмы, подчиненные 10-му отделу ГУГБ НКВД. Центральный аппарат наркомата использовал четыре тюрьмы:
— внутреннюю тюрьму для заключенных — на 570 человек;
— Бутырскую — на 3500 заключенных;
— Лефортовскую — на 625 арестованных;
— Сухановскую — на 225 мест.
Изгнанный из ведомства военной разведки Артузов был назначен научным сотрудником 8-го отдела ГУГБ (архив), то есть значительно понижен в должности. Считая себя сталинским глазом в Разведупре и надеясь на благосклонность вождя, он пишет для него подробный отчет о своей деятельности в военном ведомстве. Но реакции от адресата не последовало. Попытки Артузова встретиться с наркомом Н. Гжовым не увенчались успехом. И тогда 25 января 1937 г. бывший заместитель начальника Разведупра пишет Гжову докладную записку, в которой сообщает, что в архивах Иностранного отдела находятся донесения закордонных агентов, сообщавших об антисоветской деятельности Тухачевского и о существовании в Красной армии троцкистской организации. К этой записке он приложил перечень из 34 человек, который озаглавил «Список бывших сотрудников Разведупра, принимавших активное участие в троцкизме».
От этого поступка бывшего начальника Иностранного отдела ГУГБ НКВД явно благородством не веяло. В свое время он руководил операцией «Трест» и прекрасно знал, каким образом на Запад ушли сведения о том, что в общем-то аполитичный военный карьерист Тухачевский будто бы настроен антисоветски. И не кому-то другому, а именно Артузову было приказано прекратить распространять такие слухи, чтобы не компрометировать высокое должностное лицо. Но в 1937-м судьба чекиста висела на волоске, и он был готов любыми средствами доказать своему начальству, что он еще может пригодиться.
Но тем не менее докладная записка Артузова была принята во внимание. Вскоре начальник Особого отдела НКВД Леплевский составил план активной разработки крупных военных, делая при этом упор на выявление фашистских группировок среди военнослужащих.
Анализ руководящего состава госбезопасности времен большого террора показывает большой процент людей с искалеченным детством, обиженных на весь свет и завидовавших всем и вся. Этот накопленный в детстве и юности запас ненависти к окружающему миру создал дополнительный психологический фон для массовых репрессий своих соотечественников.
Из дневника Джозефа У. Девиса — американского посла в СССР в 1937–1938 гг.:
17 февраля 1937 г.
«….ПРОЦЕСС ПЯТАКОВА И РАДЕКА»
18 февраля 1937 г.
«Подсудимые выглядят физически здоровыми и вполне нормальными. Порядок процесса разительно отличается от того, что принят в Америке, однако, учитывая то, что природа людей одинакова повсюду, и опираясь на собственный адвокатский опыт, можно сделать вывод, что обвиняемые говорят правду, признавая свою вину в совершении тяжких преступлений».
19 февраля 1937 г.
«.Общее мнение дипкорпуса состоит в том, что правительство в ходе процесса достигло своей цели и доказало, что обвиняемые, по крайней мере, участвовали в каком-то заговоре.
Беседа с литовским послом: он считает, что все разговоры о пытках и наркотических препаратах, якобы применяемых в отношении к подсудимым, лишены всяких оснований. Он высокого мнения о советском руководстве во многих отношениях.
Беседа с послом, проведшим в России 6 лет. Его мнение: заговор существовал и подсудимые виновны. Они с юных лет вели подпольную борьбу, многие годы провели за границей и психологически предрасположены к заговорщической деятельности».
12 марта 1937 г.
«…РУССКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ. Пять лет назад в районе Запорожья была голая степь, а сегодня можно видеть огромные заводы и город с населением 125 тыс. человек, с современными кирпичными жилыми домами, широкими улицами и площадями. Все сооружения возводились руками неквалифицированных рабочих, которые по вечерам занимались в технических школах, чтобы по окончании строительства занять места у станков. Здания и оборудование в большинстве своем самые современные. К их проектированию привлекались на конкурсной основе лучшие фирмы, преимущественно из США, но также из Германии, Франции и Англии. Большинство рабочих не старше 30 лет. Обращает на себя внимание многочисленность женщин — около 25 %. Средний возраст руководителей — порядка 35 лет. Средняя зарплата составляет от 200 до 250 руб. (10–12 долл. по курсу черного рынка). В заводской столовой можно хорошо пообедать за 2 рубля (10 центов). Квартплата не превышает 15 % от заработка. Стахановцы получают до 2000 руб., столько же зарабатывает и директор.
Имеются сомнения относительно способности промышленности длительное время поддерживать нужды фронта в случае большой европейской войны, однако, по моему мнению, эти способности могут оказаться значительно выше, чем ожидается.
Русским удалось за 7 лет сделать столько же, сколько Америке за 40 — начиная с 80-х гг. прошлого века».
Меньше чем через месяц состоялся февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б) 1937 г., на котором Сталин с яростью обрушился на Л. Троцкого и его сторонников.
5 марта 1937 г. на пленуме генеральный секретарь ЦК выступил с заключительным словом. В своей речи Сталин коснулся многих вопросов, в том числе стиля и сути руководства:
«Что значит ленинский тезис: не только учить массы, но и учиться у масс?.. У нас некоторые товарищи думают, что если он нарком, то все знает. или думают: если я член ЦК, стало быть, не случайно я член ЦК, стало быть, я все знаю. Неверно это.
… Я хотел бы рассказать вам о двух примерах, имеющих отношение к нашему руководству. Это было года три-четыре тому назад или больше, может быть, пять лет назад.
Положение было у нас отчаянное, из Донбасса требовали — мобилизуйте рабочих, не хватает рабочих. Мы предложили Наркомтяжу (Наркомату тяжелого машиностроения. — B.C.): давайте ваш проект, дающий выход из положения. Три проекта в разное время были представлены. Мы, члены Политбюро, пришли к тому, что проекты эти ни черта не стоят. и решили из Донбасса вызвать простых людей, низовых работников, простых рабочих. Вызвали, спросили, в чем тут дело, как из положения выйти? Беседовали мы с ними три дня, и вот они подсказали нам то решение, которое мы приняли и которое потом перевернуло к лучшему положение в Донбассе.
Второй пример — пример с Николаенко. О ней много говорили, и тут нечего размазывать. Она оказалась права — маленький человек Николаенко, женщина. Пищала, пищала во все инстанции, никто внимания на нее не обращал, а когда обратил, то ей же наклеили за это. Потом письмо поступает в ЦК. Мы проверили. Но что она пережила и какие ей пришлось закоулки пройти для того, чтобы добиться правды! Вам это известно. Но ведь факт — маленький человек, не член ЦК, не член Политбюро, не нарком и даже не секретарь ячейки, а простой человек — а ведь она оказалась права. А сколько таких людей у нас, голоса которых глушатся, заглушаются? За что ее били? За то, что она не сдается, так мешает, беспокоит.
У древних греков в системе их мифологии был один знаменитый герой, который считался непобедимым, — Антей. В чем состояла его сила? Она состояла в том, что, когда ему в борьбе с противником приходилось туго, он прикасался к земле, к своей матери, которая его родила и вскормила, и получал новые силы. Но его победил Геркулес. Как? Он его оторвал от земли, подняв в воздух, и задушил в воздухе, оторвал от матери, породившей и вскормившей его.
Я думаю, что наши. руководители должны быть похожи на Антея. их сила состоит в том, что они не хотят разрывать связи, ослаблять связи со своей матерью, которая их родила и вскормила, — с массами, с народом. Все они. сыны народа, и они будут непобедимы только в том случае, если они не дадут никому оторвать себя от земли и потерять тем самым возможность. получать новые силы.
Без этого — отрыв от масс, без этого — бюрократическое окостенение, гибель.»
Постановлением пленума НКВД было предписано «довести дело разоблачения троцкистов и иных агентов до конца, с тем чтобы подавить малейшее проявление их антисоветской деятельности».
После партийного форума наступило временное затишье: НКВД кропотливо собирал компромат, в первую очередь на военных, а те, чувствуя неладное, покорно ожидали, когда же «карающий меч» пролетариата начнет сносить их головы.
