Впервые Реймут завизжала от страха. Она взметнула руку, защищая глаза от сверкающих вспышек и летящих осколков. Длинные волосы ее встали дыбом от невыносимого треска; шатаясь, она попятилась от дочери, из многочисленных ранок выступила кровь.
— Даже если бы твое колдовство оказалось сильнее моих магических способностей, ты б не смогла победить меня. — Стужа притянула еще одну молнию, заставляя мать отступить еще дальше. — Это ты сделала меня такой сильной, матушка, тебе даже не представить, насколько сильной. У тебя этой силы нет. У тебя нет воли, чтобы по-настоящему сразиться со мной. Ты уже встречалась со смертью, и ты ее боишься.
Свои слова она подкрепила самым устрашающим образом. Шквал молний обрушился на дом ее предков, пробивая огромные черные дыры в стенах. Самая западная башня взорвалась, камни градом разлетелись во все стороны. Реймут снова завизжала и побежала к лестнице, но Стужа вызвала ветер — он поднял мать и отбросил ее назад. Гонимая бурей, колдунья покатилась, кувыркаясь вверх тормашками, ближе к главным воротам.
— Ты однажды встречалась со смертью, — повторила Стужа, перекрикивая все возрастающий шум. — А я встречалась с ней тысячи раз, и тысячи раз мне везло. Я уже не боюсь девяти кругов ада, вот почему я сильнее тебя!
Две молнии сшиблись друг с другом над их головами, словно мечи в бою, только вместо звона стали донесся глухой раскат грома.
— Самидар, не надо! — взмолилась Реймут. Мать ногтями впилась в землю между выложенными камнями, пытаясь зацепиться, сопротивляясь неослабевающему урагану. — Прошу тебя, прекрати!
Сокровенная музыка, наполнившая самые потаенные уголки ее души, заставила Стужу трепетать. В ней клокотала волшебная сила. Ярость ее взбалтывала эту силу, и, опьяненная своим могуществом, она расхохоталась, глядя на беспомощное голое существо, стоявшее перед ней.
— А ведь эта ночь должна была стать твоей, — жестоко глумилась она над матерью, — ночь, когда ты могла бы получить настоящую жизнь. — Она посмотрела за крепостные ворота, куда Реймут был заказан путь. Некромантия Кела дала ей короткую жизнь и заточила ее в этом доме, и пока его магия поддерживала в ней жизненные силы, эти ворота и стены определяли границы ее мира. Она гнала свою мать к воротам. — Но вместо этого, — крикнула она, — сама Смерть опять придет за тобой!
Реймут подняла руку, моля о пощаде. Она просила, но слабый и тихий голос перекрывал ветер, толкавший ее навстречу погибели. В последней попытке спастись она сцепила бледные руки вокруг разбитой статуи ворона, когда-то возвышавшейся над воротами, но ее силы, конечно же, быстро иссякли. Кровоточащие пальцы разжались, и ее швырнуло за ворота.
В тот же миг она начала дряхлеть прямо на глазах. Кожа съежилась и обвисла. Гладкое, прекрасное тело покрылось трещинами, глубокими морщинами и толстыми складками. Волосы поседели с поразительной быстротой. Блеск и великолепие сменились чахлой бледностью. Высокая, полная грудь мгновенно высохла.
Существо, бывшее прежде ее матерью, повалилось на землю. В последнем усилии приподнялась разлагающаяся голова и слезящимися глазами уставилась на нее. Рука дрожала в умоляющем жесте, и голос, продираясь сквозь налет времени, прошептал, обращаясь к ней.
Он произнес ее имя, и только, а потом замер.
Самидар.
Музыка в ее душе умолкла. Ветер затих, молнии прекратились. Дождь еще немного постучал по камням, а потом перестал. Тучи выжидающе перекатывались по небу.
Стужа задрожала от ужаса, не веря в то, что сотворила. Она ведь совсем не собиралась делать это — убивать свою мать во второй раз! Знакомое чувство вины снова нахлынуло на нее, вернулись все прежние кошмары и страхи. В отчаянии, кусая губы до крови, она проклинала себя и проклинала ту силу, что так неуемно пульсировала в ней.
Немощные руки и ноги Реймут подернулись. Кажется, жизнь еще не покинула ее окончательно.
Рыдая, Стужа подбежала к матери, подхватила на руки хрупкое тело и внесла его назад через крепостные ворота. Остановилась и, прижав голову Реймут к груди, подождала. Из запекшихся губ не доносилось дыхания, хилая грудь оставалась неподвижной. Стужа прижалась лицом к твердой, запавшей щеке матери и стала качать ее, как ребенка.
— Матушка, — бормотала она, проливая слезы на безжизненные, пустые глаза. — Матушка!
Что-то сверкнуло впереди на земле. Стужа подняла голову и увидела круг из расплавленного золота, который Кел нанес на землю. После всех бурь и ураганов он чудесным образом остался нетронутым. Неподалеку от круга лежала Лампа Нугарила, но остальные Артефакты не попались ей на глаза.
Она взглянула на небо, выкрикивая ругательства, но вдруг снова закусила губу, задумавшись. Еще есть время. Утро пока не наступило. Правда, необходимо найти Глаз Скраал и Книгу Шакари. Но она заверила своих богов, что быстро справится с этим.
Воодушевленная новым решением, она поспешила отнести мать в круг, задержалась на мгновение, чтобы отвести назад пряди волос с застывшего лица. Большим и указательным пальцами она закрыла Реймут глаза, с невыносимой болью отмечая, какие они изумрудно-зеленые, совсем как у нее.
Книга нашлась легко. Она лежала на земле у подножия лестницы — раскрытая, корешком наверх. Несколько страниц загнулись, совсем немногие испачкались грязью. Каким-то образом, возможно благодаря своим волшебным свойствам, она совсем не пострадала от дождя.
Тем не менее, Глаза Скраал нигде не было видно. Стужа стала ползать по земле, как безумная, — она упорно искала драгоценный камень.
— Он мертв? — спросил ее слабый голос.
Она вздрогнула и обернулась. Терлик опирался на меч и разглядывал ее в изумлении. К своему стыду, она признала, что совсем позабыла о нем. Он повторил свой вопрос, и она оглянулась вокруг, чтобы посмотреть, где сын. Его неподвижное тело виднелось в темноте.
— Не знаю, — призналась она. — Думаю, что да.
Терлик направился было к Келу.
— Надо убедиться.
Она поймала его за руку:
— Нет, мне нужна твоя помощь. Если мы найдем изумруд, я смогу спасти свою мать.
Его брови взлетели.
— Спасти ее? Но какого дьявола?
Она выпустила его и отступила в гневе.
— Она уже умирала однажды из-за меня, будь ты проклят, и воспоминание об этом преследовало меня полжизни. И я не позволю, чтобы все повторилось. — Она снова схватила его руку. — Помоги мне, Терлик. Как ты не понимаешь? Ведь это даст мне возможность искупить свою вину!
Он отнял свою руку и посмотрел через двор туда, где лежала Реймут.
— Она уже мертва, — сказал он. — Ты победила ее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
