— Вот, значит, как вы пытаетесь выкрутиться из этого положения! — воскликнул я. — Вот, значит, какое вы нашли оправдание за то, что посылаете мужа Эйлин на смерть! И не думайте, что я вас не вижу насквозь, Блэк, — я вижу!
Он стоял спиной к свету, и лицо его было скрыто темнотой, поэтому я так и не смог разглядеть, изменилось ли выражение его лица. Но он издал что-то похожее на легкий вздох. Затем ответил тем же ровным, тихим голосом:
— Вы видите всего лишь человека, мистер Олин, а не сосуд Божий. А теперь я должен вернуться к своим обязанностям. Всего хорошего.
С этими словами он захлопнул дверь аэрокара, повернулся и пошел прочь. Я сидел неподвижно, глядя ему вслед, и все в мне кипело от той фразы, которую он бросил мне, уходя. Затем я очнулся и понял, что надо что-то делать. В этот момент дверь командного центра открылась, осветив на мгновение фигуру Блэка, затем опять стало темно. Я резко включил двигатель, развернул аэрокар и направился прочь из военной зоны.
В момент, когда я миновал ворота, было три часа ночи, шла смена часовых на посту. Они сгрудились в темную группу и начали какой-то ритуал.
Часовые запели — скорее всего, это был один из их гимнов. Я не вслушивался в слова, но первые три застряли у меня в ушах против моей воли. «Солдат, не спрашивай…» Я позже узнал, что это был их боевой гимн, исполнявшийся либо по большим праздникам, либо накануне боя.
«Солдат, не спрашивай…» Эти слова продолжали звучать у меня в ушах, как мне показалось, насмешкой, поскольку я уезжал с так и не подписанным пропуском Дэйва в кармане. И опять во мне поднялась ярость. И еще раз я поклялся, что Дэйву не понадобится никакой пропуск. Я не отпущу его от себя ни на одну секунду. И тем самым обеспечу ему полную безопасность.
Глава 9
В шесть тридцать утра я наконец добрался до вестибюля моего отеля в Доресе. Нервы мои были напряжены, а в рот и глаза словно насыпали песку, потому что я не спал уже целые сутки. Предстоящий день обещал быть весьма напряженным, так что на отдых, скорее всего, рассчитывать не приходилось. Но двое-трое суток без сна для журналиста — дело вполне привычное. Ведь приходится следить за развитием ситуации, которая может измениться в любую минуту. Поспать, конечно, не мешало бы, но в отеле меня ожидало то, что мгновенно отбило у меня всякое желание спать.
Это было письмо от Эйлин. Я тут же распечатал его и начал читать.
«Дорогой мой Там!
Только что получила твое письмо, где ты сообщаешь о своих планах относительно Дэйва. Я так счастлива!
Чем я могу тебя отблагодарить? Простишь ли ты меня когда-нибудь за то, что так долго не давала знать о себе и не интересовалась твоей жизнью? Похоже, я была не больно-то хорошей сестрой. Но это просто потому, что еще с тех пор, когда я была маленькой девочкой, я всегда чувствовала, что ты стыдишься и едва терпишь меня.
А еще мне казалось, что ты гордишься тем, что смог удержать меня от брака с Джэми.
Как же я ошибалась! То, что ты сейчас делаешь для Дэйва, ясно доказывает это. Ты всегда был самым близким для меня человеком и единственным, кто остался у меня и кого я могла любить после смерти мамы и папы. Я действительно любила тебя, Там, хотя считала, что тебе это нужно не больше, чем дяде Матиасу.
Так или иначе, с тех пор как я встретила Дэйва и он женился на мне, все изменилось. Когда-нибудь ты обязательно должен приехать на Кассиду, в Албан, и посмотреть, как мы живем. Это первый мой собственный дом, и я думаю, ты даже удивишься, насколько уютно мы его обставили. Дэйв все тебе об этом расскажет, если ты его расспросишь. Он замечательный. Кстати, тебе не кажется, что он даже слишком хорош для меня? Ведь он такой добрый и преданный. А знаешь, он очень хотел сообщить тебе о нашей свадьбе. А я не захотела этого. Только теперь я понимаю, насколько он был прав. Он всегда прав, в то время как я очень часто ошибаюсь — впрочем, ты знаешь это лучше меня, Там.
Но благодарю тебя, еще раз благодарю тебя за то, что ты делаешь для Дэйва. Пусть моя любовь хранит вас обоих. Передай Дэйву, что я ему тоже написала. Только, наверное, он получит письмо несколько позже.
С любовью,
Эйлин».Я сунул письмо в карман и поднялся в свою комнату. Я намеревался показать его Дэйву, но меня несколько смутил восторженно-виноватый тон письма. Ведь и я не был таким уж заботливым братом. И то, что я сейчас делал для Дэйва, быть может, выглядело для нее чем-то большим, чем было на самом деле. Ведь я бы мог поступить так и в отношении совершенно чужого мне человека, скажем оказывая ему услугу за услугу.
Но может быть, после всего этого мы смогли бы относиться друг к другу как нормальные люди. Без сомнения, весьма скоро у меня появятся племянники или племянницы. Кто знает — ведь я мог бы тоже в конце концов жениться (на память мне неожиданно пришла Лиза), и у меня тоже могли бы быть дети.
«Вот так я и опровергну Матиаса! — подумал я, — И Падму тоже».
Находясь в приятном расположении духа, уже у дверей номера я подумал о том, стоит ли показывать Дэйву письмо. Нет, лучше пусть дождется своего письма, которое, как сообщала Эйлин, уже находилось в пути, решил я и, постучав, вошел.
Дэйв уже встал и успел одеться. Увидев меня, он улыбнулся. И это на секунду меня удивило, пока я не сообразил, что, должно быть, на моем лице тоже была улыбка.
— Я получил весточку от Эйлин, — сказал я. — Небольшое письмецо. Она сообщает, что послала письмо и тебе, но пройдет день-два, пока его перешлют из твоей части.
При этих словах он просто расцвел. Затем мы направились вниз, позавтракать. За столом мне окончательно расхотелось спать. И как только мы закончили, тут же отправились в путь, в полевой штаб кассиданских и местных войсковых частей. Дэйв нес мою записывающую и прочую аппаратуру. Правда, я и сам часто таскал ее на себе, едва ли замечая это. Но то, что теперь о ней заботился он, позволяло мне сосредоточиться на более важных моментах работы.
В штабе мне пообещали предоставить один из военных аэрокаров — маленькую двухместную разведывательную машину. Мы отправились в транспортный парк, но там выяснилось, что в первую очередь предоставят машину одному из офицеров. Сначала я хотел выразить свое возмущение по поводу того, что меня заставляют ждать, но потом решил не делать этого, потому что это был не совсем обычный офицер. Высокий, худощавый, темноволосый, с крупными чертами лица, он был высок даже для дорсайца, которым он, несомненно, являлся. Разумеется, он обладал и тем качеством, для которого нет названия, но которое присуще любому дорсайцу с рождения.
Любого из них можно убить — но все они твердо убеждены в том, что ни вместе, ни по отдельности их невозможно завоевать.
Что же мне показалось необычным в этом офицере?
От него исходило какое-то мощное солнечное тепло, передававшееся даже мне, стоящему в нескольких ярдах от него. Его окружала группа офицеров и штатских. Из этого дорсайского офицера, казалось, фонтаном била какая-то радость, вызывая прилив подобного же чувства у окружающих.
Была и еще одна вещь, которую мой профессиональный взгляд сразу же приметил. Правда, она не имела никакого отношения к личным качествам. Покрой и цвет его мундира говорили о принадлежности к военным силам экзотов. Жителям Экзотских миров, богатым и могущественным, убеждения не позволяли самим участвовать в войнах, зато вовсе не мешали нанимать самых лучших профессиональных солдат. Разумеется, основную их часть составляли дорсайцы. Так что же здесь делал дорсайский офицер с наспех пришлепнутыми на плечи нашивками вооруженных формирований Новой Земли, окруженный штабными офицерами Новой Земли и Кассиды?
Если он только что прибыл к изрядно потрепанным вооруженным силам Южного раздела Новой Земли, то воистину это было счастливое совпадение, ведь он оказался тут буквально наутро после той ночи, когда, как мне посчастливилось узнать, что-то лихорадочно затевалось в полевом штабе квакеров в Контревэйле.
Но было ли это совпадением? Трудно поверить в то, что кассидане узнали о секретном совещании в штабе Сил Квакерских миров. Кадровая служба разведывательных подразделений Новой Земли была укомплектована офицерами вроде команданта Фрэйна. К тому же, как следовало из кодекса наемников, наемные солдаты-профессионалы с любого из миров не имели права принимать участия ни в каких разведывательных миссиях, не будучи одетыми в собственную форму. Но так или иначе, совпадение было бы слишком простым ответом.
— Оставайся здесь, — велел я Дэйву.
А сам решил пробраться через толпу штабных офицеров, обступивших необычного дорсайца, чтобы попытаться получить какую-нибудь информацию от него. Но его машина оказалась рядом с ним раньше, чем я. Я заметил, что он направился на южный участок фронта.
