Снейп сделал осторожный шажок к королю, как только Амрис повернулся к нему спиной. Он пытался сосредоточиться только на движении, борясь с гнетущим безумием неослабевающего вожделения, страшась поддаться ему, или быть пойманным и изнасилованным. А еще ему совершенно не нравились выводы, к которым он пришел.
Кто-то довольно сильный наложил заклинание. Целью был или Амрис, или Гарри. Он не знал точно, как и кем оно было наложено. У него было только очень сильное подозрение. Он годами работал с ласковым, как добрый дедушка, Дамблдором. Достаточно долго, чтобы чувствовать, какие незримые глубины таил в себе этот человек. Глубины, которые в свое время он предпочел не изучать. Вероятно, такое решение было его ошибкой - и это стало понятно в свете того, что происходит сейчас. Он должен приложить все усилия, чтобы разобраться в том, что же именно ему тогда показалось неправильным. Его давняя слабость позволила ситуации обостриться. Конечно, он мог ошибаться. Возможно, причина, была в чем-то другом,… ведь его догадка казалась поистине невозможной. Отвратительной.
Но, если это было делом рук директора... тогда старик промахнулся, серьезно ошибся в расчетах, и это становилось уже слишком очевидно, просто вопиюще. Тому, кто начал такое, не могло быть оправданий. Нельзя было позволить себе простить подобное и попытаться вернуть прошлое, забыв все как досадный промах. Не было ни одного шанса назвать это случайностью. Это была атака. Злой умысел. Намеренный вред.
Кто бы ни начал это, он знал о культуре ликантропов слишком мало, чтобы являться одним из них. Люциус не забудет этот случай. Он не отступит, он будет рассматривать это как прямой вызов себе, как атаку на его людей, и реагировать соответственно. Ни один здравомыслящий ликантроп или хорошо информированный маг не сделал бы Избранного своей целью. Тогда уж лучше сам король. Избранного лелеяли, защищали, возносили на пьедестал. Избранный был возлюбленным, подарком короля. Это были очень правильные
обычаи и традиции, позволяющие ликантропам сглаживать разногласия, если в них оказывался вовлечен Избранный. Атака на него, это... какой-то идиот пересек сегодня черту. И когда маг или ведьма будут найдены, последствия могут оказаться катастрофическими.
Снейп снова направился к Люциусу, двигаясь медленно и осмотрительно. Амрис и Грэйм продолжали кружить друг вокруг друга, Кэйтас замер поблизости, нервничая, пристально следя за двумя противниками. Он не сможет серьезно помочь, если возникнут проблемы, но, во всяком случае, попытается.
В дверном проеме мелькнуло что-то темное, и Северус увидел незнакомого
вер-леопарда, громадного, размером, по меньшей мере, с Мансера или Яджи. «Охранник, один из часовых», - понял он, смерив ликантропа взглядом. Вер-леопард взглянул на короля, затем встревожено оглядел комнату. Он почувствовал назревающую драку, и заметно расслабился, готовясь. Мужчина явно привык к применению физической силы и противостоянию.
Люциус подался вперед:
- Не позволяй им убить друг друга. Я хочу, чтобы Амрис подчинился. Но будь осторожен, он ни в чем не виноват, - сказал он темноволосому мужчине.
Успокоенный Кэйтас отступил. Джонас был хорошим охранником, квалифицированным и очень сильным. Хотя Яджи всегда был первым, кто прикрывал спину Мансера, Джонас, несомненно, был вторым. Он также не был ни альфой, ни претендентом на роль альфы. Он подчинится. Даже запах секса или заклинание не заставят его ослушаться приказа или слова короля. Его волю заменяла воля Люциуса.
Как только Джонас приблизился, Грэйм прыгнул. Он взлетел в воздух, быстрый как молния, плавно вытягивая мускулы, обхватывая и сдерживая своего друга, одного из властителей прайда. Амрис зарычал от унижения и ярости, брыкаясь, вспарывая воздух когтями, возникшими на кончиках широко расставленных пальцев.
Но это было уже не важно, он был уже здесь, он был на Амрисе. Его руки сомкнулись вокруг Второго. Джонас атаковал даже быстрее, за долю секунды оказавшись рядом. С его атакой Амрис почти справился, но сдвинуть Грэйма или ослабить его хватку не удавалось. А затем Джонас сжал светлого вер-леопарда в своих стальных объятьях, удерживая крепко, но не причиняя вреда. Амрис взвыл, бесясь от несвободы и безумно вращая глазами.
Его яростный взгляд искал Северуса и, найдя, захватил, как лазерный прицел. Красивое лицо мужчины превратилось в маску желания. Северус вел себя очень осторожно, стараясь не прикоснуться ненароком к королю, не подойти слишком близко, чтобы у Второго не создалось впечатление, что он выбрал Люциуса вместо него. Он чувствовал, что этого будет достаточно чтобы обратить Амриса в бешенство, и ситуация станет еще опаснее, если мужчина обернется леопардом. Уже сейчас на губах Амриса начала выступать пена.
Северус заставил себя говорить размереннее и тише, стараясь думать о чем-нибудь успокаивающем. Он рассказал Люциусу о своих самых мрачных подозрениях в ответ на невысказанный королем вопрос... почему сейчас? Как это можно остановить? Опасения и охватившая его ревность стали для Северуса сюрпризом. Это было слабостью, которой он сам от себя не ожидал. Он же был единственным, кто невозмутимо говорил о необходимости принять обычаи и культуру ликантропов. И у него возникли проблемы с
принятием эффективного, как он сам полагал, метода лечения! Он чувствовал себя глупцом из-за разрывающих его разум противоречий. В этот момент он понял свою зависимость от предрассудков. Он был собственником.
- Люциус, я боюсь, что я могу предложить только один способ. Создателя заклинаний такого рода обычно можно определить, когда находящийся под влиянием объект принимает участие в требуемом действии, - сказал маг мягким голосом. Его сердце сжалось, когда он произнес эти слова.
- Ты считаешь, нужно позволить ему вырваться на свободу? И получить секс? - спросил Люциус, его недовольство читалось столь же ясно. Гарри испустил полный боли крик, и король прижался к нему, бесстыдно поглаживая пах молодого человека. Длинные любящие прикосновения, сексуальные и при этом исцеляющие, но не возбуждающие. Гарри тщетно пытался толкнуться вверх, в руку, его бедра яростно двигались.
- Да, сексуальное взаимодействие - единственный способ снять симптомы и разрушить заклинание, - страдающие взгляды обоих, Гарри и Амриса, заставляли Северуса подавлять растущий внутри ослепительный гнев. Мальчишка достаточно пострадал в своей жизни. Он не заслужил этого сейчас, когда у него, наконец, появилась любящая семья. И мужчина. Северус сдержал свой вздох. Мужчина, прекрасный, благородный и гордый. Последний, кто должен был быть объектом подобного нападения. Северус сжал зубы, челюсть свело от бессилия.
