В темноте прожекторные кляксы.
Обступили, замелькали лица.
Захотелось в девушку влюбиться!
Я об этом танцевал весь вечер
Пляшущий оживший человечек...
Шел домой и вечер я итожил.
Ветер обходил меня прохожим.
На себя обижен я, насуплен:
Джинсы у меня сегодня "супер"!..
Так хотелось в девушку влюбиться!
Тусклые, мелькающие лица...
- Молодой человек, - возник позади, словно разбуженный эхом его стихов, некий старческий голос. Молодой человек остался стоять недвижим, наверно, он подумал, что голос ему показался, но причудливо дряхлый голос повторил опять:
- Молодой человек, вы меня слышите?
- Ты кто? - продолжая стоять не оборачиваясь, вопросил еще наполненный энергией стиха человек.
- Пилигрим.
- А что ты тут делаешь?
- Живу... ты, парень, знаешь, иди-ка сюда: разведем костер.
Молодой человек развернулся назад, осмотрелся по сторонам, но никого не смог разглядеть в ночном пространстве.
- Ты где? - робко позвал он хозяина голоса.
- Я здесь, недалеко, присмотрись хорошенько.
- Это ты сидишь на камне? - вглядываясь во мрак, сказал парень, наконец уловив очертания белой, сгорбленной фигуры напротив него, всего в нескольких шагах.
В ответ никто ничего не ответил: молодой человек сделал несколько этих шагов в сторону промолчавшей фигуры в белом одеянии, и через несколько мгновений он оказался рядом со стариком, действительно сидящим на камне, опираясь на корявую палку.
- Садись напротив, но прежде разожги-ка, парень, костер, - не спеша проговаривая слова, будто нараспев, предложил старик.
Исподволь, поглядывая на Пилигрима, молодой человек нащупал кучку хвороста у своих ног, нагнулся к ней, достал из накладного кармана рубашки зажигалку: встрепенулись искры из его рук, зашипел газовый луч огня, и ужаленный хворост, отстреливаясь, будто от боли, подернулся огоньками, и вскоре - на глазах подрос пламенный кустик небольшого костра и осветил он все плато, крохотные жучки искорок таяли над ним.
Тогда парень уселся на камень, предложенный ему, напротив старика и разглядел Пилигрима получше: его таинственный собеседник осветился. В белом халате, обеими руками он опирался на свой сучковатый и кривой посох, сидел нахохлившись, и подбородок его лежал поверх смуглых кистей рук.
- А почему вы назвались Пилигримом? - обратился молодой человек к старику.
- Я... - призадумался тот в ответ, - давно себя никак не называю.
- Тогда почему Пилигрим?
- Это меня так местные жители прозвали, я живу там, внизу, на краю поселка, но только в холодное время года, а летом брожу по окрестностям и обитаю здесь, в этой пещере, - старик распрямился немного и неторопливо взмахнул рукой в сторону своего жилища. Молодой человек последовал взглядом за взмахом руки, и в самом деле: в пяти шагах от костра, в глубине плато вырисовывались контуры небольшой пещеры, точнее входа в пещеру, который был настолько невысоким, что в него мог пройти только сгорбленный старик. Эта пещера обнаружилась для парня неожиданно, ведь он же осматривался по сторонам и почему-то не видел ее, и если бы не знак собеседника в ее сторону, казалось, пещеры бы не существовало вовсе.
- Ты ищешь любви? - через паузу снова заговорил старик, он опять опирался обеими руками на посох, и подбородок его лежал на смуглых кистях.
- Вы слышали мои стихи?
- Да, когда я услышал их, я вышел из пещеры на помощь.
- А вы сумеете мне помочь?
- Если ты захочешь этого сам - ничто, даже помощь, нельзя навязывать никому. Я... в состоянии тебе предложить свой старческий разум. Что ты сейчас чувствуешь, парень?
- Сегодня улетели блики глаз, как паруса на вздохе в непогоду, срываются в оскаленную воду, и я гляжу в себя за часом час... Да, - тяжело вздохнул парень, - смотреть в себя опасно. Мудрено - у волн холмы гранитные поникли, увы, вернуть не каждому дано однажды улетающие блики... - Черное от загара лицо старика было недвижимо обращено в сторону молодого человека, в красных играющих лучах костра короткие белые волосы Пилигрима особенно выразительно и красиво очерчивали его голову, все располагало к спокойствию и задумчивости.
- Глаза... без бликов слепы, - подытожил после некоторого молчания старик. - Это хорошо, что ты пишет стихи, - благодарно сказал он, - но я еще не совсем уяснил для себя, как далеко ты потерялся от любви, прочти еще что-нибудь, близкое сердцу твоему сейчас.
Были зайчики
солнечные...
Я пускал их в людской толчее
Ослепительным девушкам в лица.
Мог легко разлюбить и
влюбиться...
Я тогда ничего не итожил.
А вокруг зеленела листва,
И меня увлекала весна
Под слепой и доверчивый дождик.
Что мне было до истины истин!
Бесконечностью
жизненный путь.
Мне все небо хотелось вдохнуть!
Но желтели со временем листья.
Словно в первую осень иду.
Зрелым грешником крестится дождик.
Я, наверное, в этом году
До прощания с юностью дожил.
Прохожу я в людской толчее:
Ослепительны девушек лица!
Словно зайчики
солнечные,
Одинокие
падают
листья...
На плато у костра зависло некоторое молчание.
- На свете есть, такое дело, - заговорил старик, - одним создать какой предмет, другим с предмета оголтело словесный написать портрет, предмет вниманием увенчан, дитя бесчувственных идей, предмет бесстрастно опредмечен, а значит - он предмет страстей. Чем ты предметнее в судьбе, тем больше ты с бесстрастьем дружен, чем меньше нужен ты себе, тем больше ты кому-то нужен...
- Вы тоже пишете стихи? - обрадовался молодой человек, как только отзвучало последнее слово в устах Пилигрима, но старик не ответил на вопрос.
- Так ты... так никогда и не любил? - словно остановил вопрос парня, остепенил его оживление, продолжая тем самым свой путь беседы, старик. Парень на время затих.
- Я выплакал душу, теперь она опустела... а ты проводила за дверь бездушное тело... - сказал парень и снова замолчал.
- Значит, любил, - подытожил Пилигрим.
- Под шелест рублей шелестящие шины, под шелест рублей ты похоже светла, ты гордо мне бросила взгляд из машины, сквозь мыльный пузырь лобового стекла... - проговорил на едином дыхании парень.
- Любил... и не один раз... но только любил ли и в самом деле то, что искал и обрел, а не то, что пришлось по случаю, - подытожил старик, продолжая сидеть неподвижно. Изредка парень наклонялся к огню костра и подкидывал свежий хворост в него.
- Вы сказали, что вышли на помощь, помогите мне полюбить, Пилигрим, подскажите как. У меня очень много любви, но она никому не нужна - одни перед ней расступаются и не решаются к ней прикоснуться...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
