— Эй… — испуганно сказал Слава, потом быстро оглядел пустынную в оба конца дорогу. Это был момент, упускать который было нельзя, и он потянулся к ручке дверцы, но тут же вспомнил про пистолет, и тотчас же тело Схимника начало сползать в сторону. Слава подхватил его и попытался толкнуть обратно, одновременно стараясь нащупать оружие, но руки Схимника вдруг пришли в движение и отбросили Славу к дверце, потом раздался металлический щелчок, и в лицо ему глянул черный зрачок дула.
— Не надо… вот этого, — хрипло сказал Схимник. Его рука с пистолетом не дрожала, но лицо горело, и в широко раскрытых глазах расползалась сизая муть. Он тяжело дышал, придерживаясь одной рукой за руль и кривя ссохшиеся губы.
— Ты мне стволом в ли-лицо не тычь, — произнес Слава со спокойной злостью, глядя на него в упор. — Пуганый уже.
— Ох ты, глядите-ка… — Схимник неожиданно засмеялся — смех был болезненным, скрежещущим. Потом он качнул пистолетом, и его рука снова застыла. — Ну, давай, пуганый, проваливай!
— Что?! — ошеломленно спросил Слава, не поняв.
— Вали, говорю! — Схимник чуть передвинулся, и его веки поползли вниз, но он тут же снова открыл глаза и облизнул губы. — Чего ты таращишься?! Не доходит?! Когда… блядь! — он дернулся и на мгновение побледнел. — Наташа твоя… ненаглядная… скорее всего снова в Симфере обретается, так что лови… попутку и вали!
Он приподнялся и бросил Славе на колени свой бумажник.
— Забирай! Считай, отпускные… Ну, чего ты ловишь?!.. — рявкнул он зло. — Пошел вон! Или я тебя, мать твою, пристрелю сейчас! Не промахнусь! Бар-ран!.. Ну?!!..
Слава отвернулся, молча смахнул с колен бумажник, вылез из машины, захлопнул за собой дверцу и быстро пошел прочь. Схимник скосил глаза на бумажник и криво усмехнулся, потом поставил пистолет на предохранитель.
— Пацан!.. — прошептал он и снова навалился на руль, уронив руку с пистолетом на колено.
Отойдя от машины метров на двадцать, Слава замедлил шаг, растерянно оглядывая пустынную в оба конца дорогу. Слева от дороги тянулась длинная цепь холмов, справа местность косо убегала вниз к небольшой речушке, весело поблескивающей под заходящим солнцем. Единственными звуками были легкое посвистывание ветра, стрекотанье кузнечиков в придорожной траве и едва слышное бормотание мотора оставшейся позади «импрезы». Слава посмотрел на нее, на темный согнувшийся силуэт за рулем, отвернулся прошел еще метров десять и резко остановился. С минуту он стоял, засунув руки в карманы брюк, и смотрел на холмы, а ветер ворошил его волосы и холодил все еще непривычно голые щеки и подбородок, и его зеленовато-карие глаза становились все более и более пасмурными. Потом он откашлялся, сплюнул и, прихрамывая, пошел обратно к машине.
— Чего тебе еще? — спросил Схимник с обыденным раздражением человека, которому испортили послеобеденный отдых. Когда Слава открыл дверцу с его стороны, он не пошевелился.
— Я сигареты забыл, — мрачно сказал Слава. — Подвинься-ка. Я п-помогу.
— Я не сижу на твоих сигаретах, — равнодушно ответил тот. — Поищи сзади, где все барахло валяется.
— То, что ты сказал мне т-тогда… в марте — это правда?
Схимник чуть повернул голову, и на Славу глянул налитый кровью глаз.
— Теперь-то что с этого?..
Слава поправил очки, снова с тоской огляделся, потом решительно сказал:
— Подвигайся. Нельзя так… я тебя в больницу отвезу.
— В больницу?! — Схимник издал сухой смешок и откинулся на спинку сидения. — Если нам с тобой бошки прострелить — результат будет примерно тот же.
— Неужели прямо таки сразу засветимся?
— Ян найдет… — пробормотал Схимник и закрыл глаза. — Жаль, что мне так и не удалось его придавить. Бери свои сигареты и вали! У меня еще хватит сил на то, чтобы свернуть тебе шею!..
— Давай-ка… — Слава наклонился и попробовал его приподнять, чтобы перетащить на соседнее сидение, но у него ничего вышло. — Слушай, помоги мне, имей же совесть! Мне после больницы тебя, кабана, не поднять!
Схимник, не открывая глаз, сдвинул брови и вдруг переместился на пассажирское сидение с такой легкостью, словно чувствовал себя вполне сносно.
— Ты дурак, — хрипло сказал он. — Тебя и впрямь не долечили. Может, забыл, откуда пулю словил?
— Я никогда ничего не забываю, — Слава потянулся и достал из бардачка карту. — Смотри-ка, скоро город будет. Не большой, но уж врача-то мы там найдем. Раз нельзя в больницу, можно частника какого-нибудь.
Он тронул машину с места и почти сразу же погнал ее на предельной скорости. Вначале «импреза» не слушалась его, вихлялась, визжа шинами, шла толчками, из-за того, что нога Славы подрагивала на педали газа, но постепенно он освоился и повел машину ровно, снова, как уже несколько дней подряд, чувствуя легкий холодок восторга. Не лежать круглыми сутками в больничной кровати под релаксирующую музыку, которую он в конце концов возненавидел, не выкраивать драгоценные минуты на то, чтобы ходить, смотреть в окно, чувствовать ветер и капли дождя, шевелить пальцами, просто лежать с открытыми глазами… не прислушиваться постоянно к долетающим из-за двери звукам, не осознавать собственного бессилия. Свобода! Он сунул в рот очередную сигарету и улыбнулся своим мыслям.
— Наслаждаешься? — хрипло спросил Схимник, глядя на него полузакрытыми глазами. Его пальцы все еще крепко сжимали рукоятку пистолета, и он держал его косо, уперев ребро ладони в колено. — Смотри, поосторожней — от избытка свободы может и крыша поехать.
— Откуда ты знаешь, о чем я думаю? — Слава не сдержал удивления, и Схимник фыркнул.
— Да у тебя все на физиономии написано! С тобой в покер играть — милое дело. Как ты ухитрялся магазин держать — понять не могу.
Он снова закрыл глаза и тяжело привалился к дверце. Его пальцы разжались, и пистолет со стуком упал на пол. Слава дернулся, мгновенно подхватил его и отклонился к своей дверце, но Схимник на это никак не отреагировал.
— Снег… — едва слышно пробормотал он, оставаясь в прежнем положении, — шел снег… и кресты… черное с белым… а теперь ни снега, ни звона… ну куда тебе столько водки, куда… опять летаешь, каждый раз…
Слава понял, что он бредит, и совершенно растерялся, решив, что уже не довезет Схимника не только до больницы, но и вообще до города. Но тот вдруг снова сел прямо, и его пальцы с удивительным проворством забегали по шее и лицу, нажимая какие-то точки. Через несколько минут его лицо приняло осмысленное выражение, и, заметив в руке Славы направленный на него пистолет, Схимник слегка усмехнулся.
— Ну-ну.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
