Меня выгоняют из замка, но при этом суют «в подарок» дорогущие полотна? Не очередная ли эта, из их бесконечного множества, грань той же самой манипуляции? Заставить меня поверить в то, что я могу забрать полотна, а едва я пересеку границу дома – он побежит тут же в участок, чтобы оформлять, что я украла их у него?
Без понятия, зачем ему это может быть надо и так ли это, но проверять не хочу. Точно не с этим человеком. Конечно, эти полотна мне очень дороги и чертовски жаль расставаться с ними (а главное с историей трех друзей, включая знаменитого Влада Дракулу, которую эти полотна мне ведают), но собственная безопасность и свобода мне важнее.
Не хочу оказаться впутанной в его очередные уловки и аферы.
Если он действительно хотел уничтожить договор, почему просто не отдал мне оригинал? Или не сжег, не разорвал его при мне?
Я мотаю головой сама себе, и, не прикоснувшись к тубе, что лежит у кровати, опершись на стену, беру свой чемодан и выхожу из комнаты. Даже не обернувшись на прощание, чтобы зафиксировать в своей памяти образ ее убранства.
Когда я выхожу, с трудом волоча за собой тяжеленный чемодан, который в прошлый раз до багажника дотащил Влад, а оттуда до комнаты Антон (потому я и забыла, насколько он тяжелый) – холл по-прежнему пустой.
И лишь за прикрытой дверью комнаты Лео слышится недовольное урчание Носферату. Потом какие-то увещевания, и теперь уже более явственное шипение.
Я опускаю чемодан на пол, подперев его о стену, чтобы он не упал, молния (с таким трудом и стараниями застегнутая) не разошлась и все мое шмотье за пару минут до отъезда не вывалилось на пол.
После чего захожу в комнату Милли. В отличии от меня, сестра явно постаралась тут обжиться на славу. Шмотки она вытащила совершенно все, которые только могла, и притом разбросала их еще везде, где только можно.
Решаю особо не церемониться и такой же кучей запихиваю все это уже в ее чемодан. Однако, времени это все равно занимает достаточно. Как выясняется, ком одежды запихать в сумку гораздо сложнее того же самого количества одежды, но сложенного аккуратными стопочками.
Наконец, я вытаскиваю в холл, поставив рядом со своим, и чемодан сестры. К этому моменту возле двери Лео замечаю уже и переноску со злющим котом внутри. Однако, его хозяина все еще не видно – продолжает какие-то свои сборы в комнате.
Подхожу, с неохотой дважды стучу в полуприкрытую дверь:
– Поторопись. Судя по часам, здесь уже и духу нашего не должно быть.
– Переживет – слышу раздраженный голос Лео – пусть только попробует что-то вякнуть. Даже в отелях предупреждают заранее. Треть часа – а почему сразу не три минуты? Не переживай, я уже почти все.
– Я и не переживаю – фыркаю – с чего бы? Я-то готова.
Уже собираюсь попросить его помочь мне донести чемоданы до машины, но решаю, что черта с два. Сама их дотащу – все лучше, чем помощь обманщиков.
Хватаю свой чемодан в одну руку, чемодан Милли в другую.. Понимаю, что переоценила свои силы. Перетащить я их смогу только по одному – и то с большим трудом. Прислонив чемодан сестры о стену – беру свой и, передвигаясь маленькими шажками, тащу его к двери. Открыв, вываливаюсь с ним на крыльцо.
Ступеньки становятся самым настоящим испытанием. Я преодолеваю одну, вторую.. но на третьей сильный порыв ветра заставляет меня пошатнуться, и злосчастная громадина выскальзывает из рук..
Я уже вижу, как чемодан кувырком полетит вниз со всех этих ступенек, после чего непременно старая молния все-таки разойдется, все это вывалиться на улицу. А учитывая ветер – еще и разлетится по всей территории, и я конечно же психану и не стану все это собирать два часа подряд, и лишусь таким образом всех своих вещей, и..
Но еще раньше, чем выскользнувший чемодан успевает полететь вниз – из-за моей спины вдруг появляется чья-та идеального персикового оттенка рука, и с иллюзорной ловкостью хватает ручку чемодана прямо в воздухе, в самый последний момент, точно на каком-то представлении.
Следом слышится звонкий приятный смех, а спустя мгновения вперед выходит и тот, кто спас меня от этой катастрофы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однако, которого, несмотря на это, я бы видеть сейчас хотела в последнюю очередь.
– Ноэ.. – недовольно бормочу я, сделав кислое лицо при виде нашего всегда улыбающегося Мистера-Голливуда.
Вот и сейчас, несмотря на ранний час, локоны его уложены в идеальной небрежности, не способные запутаться даже в порывах ветра. Все белые зубы оголены в лучезарной улыбке, шлейф парфюма тянется за ним, точно нераздельный природный аромат..
– С добрым утром – невинно изгибает бровь – опять уезжаете?
Но я ведь здесь одна, и он никак не может знать, что нам с Лео обоим дали пинка под зад.. или может? Или просто увидел в холле переноску с котом, когда выходил сюда?
– А я-то уж думала, где ты – фыркаю – но ты не заставляешь себя долго ждать.
Он с довольной улыбкой кивает, словно с чем-то соглашаясь или просто наслаждаясь этой картиной.. и тут я понимаю, что это действительно так.
Он действительно вышел насладиться этим.
Своим триумфом.
Но раньше, чем я успеваю сказать об этом, он вдруг театрально вздыхает, спускаясь вниз с моим чемоданом, будто бы зная, куда именно его надо спустить и поставить:
– Вот невезение. Приехал в гости, надеялся на славную компанию, а все куда-то разъезжаются.
– Невезение?
Иду следом за ним, решив не доводить свою гордость до абсурдности. Если на то пошло, Локид хоть и скользкий тип, но по крайней мере единственный из всего замка пока что не попался на открытой лжи мне, и, более того, еще даже может как-то прояснить ситуацию.
– Конечно..
– А мне кажется, ты именно этого и добивался. Более того, сам приложил к этому руку.
– Да? – опустив чемоданы у машины Лео, Локид оборачивается на меня с лукавой усмешкой и внимательным взглядом. Не соглашающимся, но и не отрицающим.
Играючи.
– Это очевидно – скрещиваю руки на груди – все эти твои разговоры о «фасадах» и «темных тайнах за ними»… Ты ведь наверняка намекал мне на Влада. Точно знаешь все, что он недоговаривает.
Подхожу чуть ближе и на манер уже его поведения, изгибаю бровь:
– Так может расскажешь? Я все равно уезжаю, и мы с тобой прощаемся. Почему бы не потешить себя любимого, а? Я же вижу, как тебе хочется с самого своего приезда вывалить мне все, что знаешь. То в саду, то вечером, то вчера.. так или иначе ты пытался подтолкнуть меня, чтобы я сама догадалась, дошла до очевидного.. но видишь ли, дело не в том, что я не могу сообразить, куда какой пазл вставить – а в том, что у меня не хватает многих этих самых пазл, и я не могу физически сложить цельную картину. Так может поможешь? Заполнишь пробелы того, что я уже собрала, необходимыми заныканными деталями?
– Заныканными? – теперь он уже искренне хохочет, потешаясь надо мной – если уж их кто и «прячет в рукаве», то точно не я, малышка.
Его фривольное обращение режет мне ухо и я вновь хмурюсь, раз уж мой финт не вышел.
– Но это было забавно – все с той же довольной ухмылкой заявляет Ноэ – мне понравилось.
Раздражаюсь:
– Почему ты не хочешь рассказать, что знаешь? Ведь ты сам хотел именно этого от него вчера! Да, я слышала весь ваш разговор. Ты сам хотел, чтобы он перестал мне лгать и рассказал всю правду. Но он не рассказал – просто выставил за дверь. Так может исправишь ошибку старого друга? Раскроешь карты?
– Раскрывать чужие карты до окончания игры – плохой тон – лукаво скалится он.
– До окончания игры? – развожу руками и яростно стреляю взглядом на свой чемодан – «игра» уже окончена, еще не понял?
Его медленный, ленивый взгляд вслед за моей рукой опускается на чемодан и скользит по нему, будто впервые увидев. Хотя он сам его сюда донес и поставил.
Когда же он опять поднимает свои глаза разного цвета, в них вновь мелькают те запретные азартные огоньки. Чуть закусив губу, явно приятно взбудораженный происходящим, Локид говорит уже на октаву ниже, еще более бархатистым, едва ли не заговорщицким, голосом:
