Тандаджи сомневался. Излияния Люка на тему «да идите вы со своими нотациями, живу как хочу, ноги моей здесь больше не будет, да и плевать, сажайте в тюрьму» должны были хорошо слышать все сотрудники, как и его ровную отповедь. И если в управлении и была крыса, приманку она скушать должна, не поморщившись.
Но была ли? И, если и была, возможно, она никак не связана с заговорщиками, а просто напрямую предупреждает чиновников и магнатов о проверках?
В любом случае, нужно было оградить азартного виконта от опасности быть раскрытым с этой стороны. Хоть он и не мелькал часто в управлении, и, по легенде, оказывал мелкие услуги в роли информатора, в обмен на то, что Тандаджи прикрыл его прошлые неприятности с законом. Но все равно, за шесть лет сотрудничества Люк волей-неволей обзавелся знакомыми в его ведомстве — теми же виталистами, например.
Тидусс перевел взгляд на стопку газет, с говорящими заголовками «Падение блестящего виконта», «Кембритч позорит древний род» и поморщился. Снова посмотрел на на телефон. Надо было дозваниваться до Свидерского, но того не было на месте. Надо бы еще связаться с Марианом, поговорить о приказе королевы, и проблемах и решениях по поводу пятой принцессы, о поисках первой и четвертой, о защите внезапно вспыхнувшей желанием работать третьей. А он медлил. И выбирал, кому отдать предпочтение. Королеве, потеряв расположение Байдека? Или принцу-консорту, рискуя в следующий раз нарваться на гнев Ее Величества с последующим, в лучшем случае, увольнением?
Мало ему было проблем с женщинами дома, теперь здесь тоже кругом прекрасный пол с характером. Уж даже не знаешь, где спокойнее.
Телефон, стойко крепившийся под взглядом опытного допросчика, не выдержал давления и зазвонил.
Тидусс вынырнул из своих мыслей, поднял трубку:
— Тандаджи, слушаю.
— Господин Тандаджи, это Свидерский.
— Приветствую, Александр Данилыч, — с приязнью сказал Майло, массируя костяшками пальцев седьмой позвонок по часовой стрелке. В голове прояснялось. — Я пытался дозвониться до вас со вчерашнего дня, но, к сожалению, вас не было на месте. А дело срочное.
— Я отсутствовал, — объяснил Свидерский. — Секретарь передала мне вашу просьбу. Что за дело?
— Нам срочно нужен мощный менталист. Даже лучший, если у вас есть такой. На одном из важнейших подозреваемых стоит ментальный блок, а информация, которую он знает, является делом государственной важности. Дело ведет Игорь Стрелковский, вы ведь помните его?
— Конечно, — серьезно ответил Александр Данилович, — мы многим ему обязаны. Так он снова работает?
— Работает, — согласился тидусс. — Так как, поможете?
— Естественно, как ему можно не помочь, — откликнулся ректор. — Я попрошу профессора Тротта, он не откажет. Сегодня во второй половине дня ждите.
«Прекрасно, — подумал руководитель управления госбезопасности, — заодно посмотрю на него вживую»
— Благодарю вас, профессор. А что за дело у вас?
Свидерский помолчал, и Тандаджи насторожился.
— Господин Тандаджи, ведь нас никто не может услышать? — поинтересовался ректор, и главный по госбезопасности даже с некоторой обидой ответил:
— Конечно, нет. Говорите смело.
Он покрутил головой влево-вправо, шея похрустела, стало легко и хорошо.
— История долгая, — со вздохом признался Свидерский.
— Так я никуда и не тороплюсь, Александр Данилыч, — ласково сказал Тандаджи и чуть поморщился, бросив взгляд на папки с отчетами и прослушкой.
Выслушав ректора, он совсем загрустил. Этого еще не хватало. Он слишком хорошо помнил Смитсена и видел отчеты о том, сколько трупов после себя тот оставил, помимо убийства Ирины-Иоанны. И, самое печальное, что мотивы его поведения так и остались непонятными. Что он хотел? Убить? Зачем?
Теперь нужно работать еще и по этому направлению, вытаскивать оттуда Алину Рудлог, а как это сделать? Единственный вариант — прямо рассказать про демонов королеве, чтобы та надавила на младшую сестру. Но в этой семейке царили воистину свободные нравы, никакой милой его сердцу авторитарности, и не было уверенности, что девчонка из упрямства не решит остаться в универе. Если ее характер хоть чуть похож на материнский. Да и принц-консорт вряд ли одобрит предоставление этой информации, раз он так трясется о спокойствии жены. И идти в обход его не хочется. Придется все-таки поговорить…
— Александр Данилович, — проговорил Тандаджи спокойно, — спасибо за историю, хотя, признаться, я бы предпочел услышать ее раньше.
— Я сам долгое время имел лишь подозрения, — несколько смущенно ответил Свидерский.
— В следующий раз сообщайте мне и о подозрениях, ладно? — с уважительной настойчивостью в голосе попросил начальник разведуправления, касаясь пальцем фарфоровой собачки с головой на пружинке. Голова затряслась, стало веселее. Маги народ нервный, пережмешь — могут и перестать сотрудничать, несмотря на давние общие проекты.
— Конечно, — пообещал Свидерский. — Мы обязательно опознаем и нейтрализуем их, и вряд ли они катастрофически сильны, но на это может понадобиться время. Вы будете предпринимать какие-то шаги?
— Я в магическом плане полностью доверяю вам, Александр Данилович, — и это была чистейшая правда, — но вы тоже поймите, это вопрос государственной безопасности…
Он снова задумался. Надо как-то защитить принцессу, пока не удалось ее вытащить оттуда… Имеющейся охраны может и не хватить. Может, похитить? Или — тут взгляд Тандаджи упал на папку с делом Тротта — попросить злого учителя как-нибудь еще ее обидеть?
— Господин Тандаджи? — в голосе Свидерского слышалось недоумение.
— Ах, да, извините, задумался, как правильнее поступить…, - спохватился тидусс. — Надо усилить охрану…
— Думал, — перебил его Свидерский, — не хочу спугнуть. Затаятся, ищи их потом. Надо брать, пока раскрываются…пока не вошли в силу, иначе будет куда хуже, чем в прошлый раз…
У Майло вдруг разболелась голова, и он пообещал себе, что вот вернет всех женщин Рудлог во дворец, сдаст их Байдеку, и пусть тот их воспитывает сам, пасет, хоть колокольчики на шею вешает или к деревьям привязывает. А он пойдет в отпуск. Или сразу на пенсию. Если не помрет раньше от безумного количества сложнейших направлений, которые нужно разрабатывать. И ведь не вычленишь из них важнейшее, вот в чем беда…
Он вдруг со всей очевидностью понял, почему семь лет назад Стрелковский начал совершать ошибки.
— Вот что, Александр Данилович, — проговорил он медленно и очень спокойно. — поступим следующим образом. Наше управление курирует Военную МагАкадемию в Лесовине. Я сегодня же поговорю с их ректором, и попрошу завтра выслать вам пару сотен крепких и обученных кадетов. Недели на две…в рамках обмена опытом, например. Походят к вам на лекции, ребята там спокойные, в напряг не будут. Только вам срочно нужно обеспечить им размещение и оповестить преподсостав о сюрпризе. Охватим все курсы, такая охрана будет выглядеть естественно. Конечно, я бы предпочел выставить к вам отряд боевых магов, но этим мы точно…как вы говорите? Спугнем. Так что будем использовать что есть. И очень вас прошу не затягивать с поисками. Лучше бы справиться в эти две недели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
