Мурашки пробежали по спине бывалого воина. Ох, как старый самурай теперь понимал чувства опытных профессионалов, столкнувшихся с русским демонов в бою. Уж Мураити Оуцу драки и крови никогда не боялся, а и якудза счёл за благо убраться с пути Бетотобето‑сан. Старые мастера боевых искусств тоже не посчитали зазорным духу Асура поклониться. Мудрые опытные воины сумели так «сохранить лицо». А вот хватит ли разума у столичных щёголей – не дёргать вестника Смерти за усы.
Кстати, весьма странно, что молодой казачок совсем безусый, в его годы уж пушок над губами должен‑то пробиваться. Не европейская кровь в жилах чудища течёт, хоть и ликом весьма похож. Словно из другого мира злой дух явился. Сила у парня нечеловеческая. Походка бесшумная, будто у призрака бесплотного. В воде не тонет, в огне не горит – факт подтверждённый. Может, и не зря молва по городу идёт, что не фокусы факир показывает, а силу колдовскую. Упоминаются же в старинных трактатах великие чародеи. Выходит, прав простой люд, а не умники – интеллигенты – опасный демон бродит по Вакканай.
Только вот, если оперативник изложит подобный бред в официальном донесении, то в штабе контрразведки сочтут старика сумасшедшим. Майор и так в опале, столичные клерки не упустят удобного случая добить неугодного самурая. Очевидно, по похожим причинам, и далёкий русский коллега – разведчик не стал уведомлять начальство об обнаруженном феномене. Офицер счёл за благо услать чудного казачка в другую страну. Возможно, сам и надоумил парнишку двинуться подальше от Русской империи. Теперь очередь старика Сугинобо – Японию спасать. Нельзя позволить анархисту завязнуть на островах. Пусть плывёт в Южную Америку свои порядки устанавливать, как намечал. Да куда угодно пусть убирается, лишь бы подальше от берегов Японской империи!
Ясно осознав опасность, майор принялся за дело. К сожалению, телеграммы в Токио уже улетели, шум в бульварной прессе поднимется неминуемо. Реакция из столицы известна – вывезут экспонат на смотрины, не самим же толстозадым экспертам плыть в захудалый порт, на край империи.
Позволить перебросить смертоносную «живую бомбу» в столицу нельзя!
Сугинобо послал толковых агентов дежурить на центральный телеграф, вовремя перехватить приказ из Токио. Вряд ли клерки удосужатся поручить дело заморского факира местным контрразведчикам, не захотят привлекать опального самурая. Скорее всего, приказ будет направлен в департамент полиции или напрямую градоначальнику Вакканай. Издали дело видится весьма простым.
Старый самурай оказался прав – уже к ночи следующих суток пришло по телеграфу распоряжение об экстренной отправке возмутителей спокойствия, первым же пароходом, в столицу. Исполнение миссии поручалось начальнику полиции Вакканай. Очевидно, Минедзи Сукэ быстрее других доброхотов успел наябедничать в полицейское управление. Уж очень оперативно отреагировали в Токио. Одни восторженные статьи в бульварных газетах не смогли бы заставить действовать сонных чинуш столь торопливо.
Но неуклюжим клеркам было далеко до оперативности агентуры контрразведки. К моменту прихода телеграммы из Токио, всю подготовительную работу в Вакканай майор уже закончил. Пароход в Макао задержан в порту под благовидным предлогом. Умельцы изготовили четыре поддельных паспорта граждан Русской империи. Качество бумаг сильно хромало, но для китайской таможни – сойдёт и такое.
Получив по телефону ожидаемое сообщение с центрального телеграфа, Сугинобо взглянул на циферблат карманных часов и не стал спешить. Минедзи Сукэ уже ушёл со службы, и не узнает содержание телеграммы до утра. Дежурный не решится беспокоить строгого начальника в неурочный час. Тем более что речь идёт не о немедленном аресте преступников, а, всего лишь, о скорейшем препровождении русской труппы артистов в столицу. А ближайший пароход в сторону Токио должен отчалить от пирса далеко не завтра.
Кроме того, Сугинобо Мицумото всю долгую ночь боролся с внутренними противоречивыми чувствами. Офицер – служака громко требовал немедленного уничтожения угрозы для империи. Майор контрразведки, хитро подмигивая, вкрадчиво ему возражал, просчитывая выигрышные шансы в тайной диверсионно – политической игре. Старый самурай суеверно озирался на ветхую историю и древние сказания японского народа. Уж больно необычного чудика выбросила пенная волна на берег острова. Сугинобо так до конца и не понял, с кем имеет дело. Однако задевать рожки смертоносной мины, или дёргать за рога демона – одинаково опасно. Русский ронин был явно необычным человеком, если… вообще человеком?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Только ближе к рассвету хитрый самурай решился устроить последнюю проверочку засланному казачку. Сугинобо накинул дождевой плащ на плечи, спрятал голову в глубокий капюшон и в одиночку отправился к дому Оно Юраку. Встав в тёмной нише, входного проёма дома напротив, майор замер.
Ждать пришлось совсем недолго. Не зажигая лампы, к нему вышел, позёвывая и потягиваясь со сна, Алексей.
– Доброе утро. Случилось чего, уважаемый Сугинобо? Заходите в дом, потолкуем.
– Как ты меня учуял, бес? – нахмурил брови самурай, ведь на цыпочках подкрался к дому и стоял не шелохнувшись.
– Старик Акечи астральным приёмчикам обучает, – тяжко вздохнув, отмахнулся казак. – Ни днём, ни ночью покоя не даёт – учеников подсылает, бдительность ронину тренировать. Замучил проверками.
– Ты всегда выходишь поздороваться? Как понял, что здесь стою именно я? Лица‑то во мраке не разглядеть.
– Так не глазами же смотрю, – улыбнулся казак и не стал скрывать: – Настоящий факир человека насквозь зрит, даже мысли читает.
– И мои мысли видишь?
– Не‑е, только заряженный револьвер в кобуре и дамский пистолетик в рукаве кителя, – озорно хихикнув, уколол мальчишка. Ведь раньше майор так не вооружался. Значит, стал опасаться ночных встреч с Бетобето‑сан. Алексей, и без чтения мыслей, понял серьёзный настрой мрачного покровителя.
– Это не против вас, ронин, – поспешил развеять подозрения майор. Сугинобо отчётливо понял в этот момент, что воспользоваться огнестрелом не успеет – умрёт раньше. Вариант с ликвидацией угрозы отметался. С души старика свалился тяжкий камень. Духи ведь и с того света могут отомстить и не только ему, а и всей стране.
– Интересненько, – нахмурил брови парнишка, к которому начали обращаться на Вы, и прощупал колдовским взглядом дальние окрестности – притаившихся вооружённых врагов не обнаружилось.
– Поднимай своих людей Алексей. Прогуляемся до порта. Вещей не брать, но одеться советую поприличнее.
Алексей вернулся в дом и разбудил товарищей. Предчувствия изменений в судьбе захлестнули парня, майор попусту беспокоить не стал бы. Оделись быстро, зря не шумели и лампу пригасили до предела. Сугинобо с улицы замечал лишь колышущиеся тени на задёрнутых занавесках. За русскими увязался встревоженный Юрка.
– Оно, тебе лучше остаться в доме и, до прихода полиции, притвориться спящим, – остановил Юраку начальник. – На службу ты сегодня опоздаешь по уважительной причине.
– Полиция? – насторожился Алексей.
– Объясню по дороге, – надвинул капюшон плаща глубже на голову Сугинобо и, сгорбившись, возглавил процессию.
Молча прошли несколько кварталов по укрытой тенью домов стороне улочки. Серп луны скупо освещал серые булыжники мостовой. Ну вот, посреди каменной укладки дороги, в призрачном свете, серебряной змейкой заискрился дракончик на рукояти меча якудза.
– Ронин, сумеешь извлечь вакидзаси из каменного плена? – решил развеять свои последние сомнения старый самурай.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Без проблем, – пожал плечами казак и взялся за рукоять клинка, плотно вогнанного между булыжниками мостовой. Сын ведьмы приложил гравитационные силы, раздвинув булыжники, и резко выдернул меч из каменных тисков.
Брызнув снопом алых искр, клинок вакидзаси вырвался из – под земли.
– Получите, – факир протянул самураю сверкающий благородной сталью меч.
– На изготовление подобного катана, у мастера уходит год, – рассматривая узор на металле, не спешил брать в руки дорогое оружие старик. – Этот старинный вакидзаси ковали не меньше. Сильный клинок.
