Почему же все-таки герои нашей книги не попали под жернова истории, а пожар репрессий опалил и раньше времени сделал белыми головы большинства из них? На мой взгляд, причина в том, что это были одаренные от природы люди с аналитическим складом ума, что позволило им вести себя осторожно и правильно, наперед просчитывать свои поступки и действия. Зоя Ивановна Рыбкина, например, стала начальником одного из ведущих отделов, курировавшего работу разведчиков во всех немецкоговорящих странах, лишь в результате своих незаурядных способностей. Ее продвижение по служебной лестнице проходило постепенно, шаг за шагом, начиная с самой маленькой должности – оперативного уполномоченного. Иначе говоря, ее жизнь и ее работа были видны руководству длительные годы, что позволяло всесторонне оценить ее деловые качества. Кстати, я не знаю ни одного случая, когда женщина в разведке занимала бы подобную должность. В то же время за Зоей Ивановной и ее товарищами всю их жизнь следило недреманное око стороннего наблюдателя. Это пристальное внимание носило, как правило, субъективный и извращенный характер. Так, в довоенные и военные годы люди, если им, конечно, было известно о принадлежности того или иного лица к разведке, относились к нему с чувством боязливого «уважения» и осторожности. А после ухода такого человека на пенсию это «боязливое уважение» сменялось брезгливым пренебрежением и недоверием.
Помню, Зоя Ивановна рассказывала, что жившая в одном доме с ней на Красноармейской улице Москвы поэтесса Мариэтта Шагинян предупреждала соседей, чтобы они были осторожнее в общении с Воскресенской, поскольку «у нее руки по локоть в крови». При этом Зоя Ивановна уточняла, что действительно имела боевое оружие в годы войны – пистолет системы «TT», но стреляла из него только в тире.
Подобные настроения не дают покоя некоторым людям до сих пор, хотя Зои Ивановны уже нет с нами.
Но справедливости ради надо отметить, что 16 июня 1994 года по первому каналу Центрального телевидения был показан фильм «Гитлер – Сталин. Тайная война», где Зоя Ивановна предстала перед телезрителями как полковник Рыбкина – аналитик, который на основании разведывательных данных предсказал дату нападения Германии на Советский Союз.
Разведчики, о которых идет речь в этой книге, в большинстве своем начисто лишены стяжательства и вещизма. Для себя лично им ничего не нужно было. И они оставались верными своим жизненным принципам до конца дней своих, никогда не принадлежали себе, но честно служили делу, своей Родине.
Мало кто знает, что известная в нашей стране и далеко за ее пределами писательница Воскресенская почти все свои гонорары перечисляла в детские дома и приюты.
Эта замечательная и удивительная женщина ушла из жизни в зимний полдень 8 января 1992 года. Накануне я весь вечер провел вместе с ней. Все было как обычно: она лежала в постели, говорила медленно, но внятно и четко, мысль работала, как всегда, здраво и логично.
Поразило другое. Она и раньше иногда рассуждала о смерти, предпочитая ее тому, чтобы валяться, по ее словам, как бревно. Но в этот вечер вела разговор о своей кончине конкретно и твердо.
– Я прощаюсь с тобой, – сказала она и стала инструктировать меня, как и где ее похоронить.
Несколько раз я пытался перевести ее мысли на другую тему: «Что ты, какие похороны… О чем ты говоришь…» Мои тщетные попытки кончились тем, что она взяла меня за руку, помолчала довольно долго, затем с легкой обидой в голосе сказала:
– Ты можешь не перебивать меня?
– Да.
– Тогда слушай. – И продолжала свой последний инструктаж.
Кроме различных мелочей и подробностей, она просила похоронить ее в ту же могилу на Новодевичьем кладбище, где покоилась ее мать Александра Дмитриевна Воскресенская и муж Борис Аркадьевич Рыбкин, а еще не открывать гроб, мотивируя это тем, что многие сотрудники и бывшие сослуживцы из числа молодых помнят ее совсем другой.
– Сейчас я совсем на себя не похожа, – и с трудом усмехнулась. Это была ее прощальная улыбка.
– Обещай мне, что ты выполнишь мои просьбы.
Я конечно же обещал, но ее вторую просьбу не выполнил.
На похоронах было много людей: чекисты, литераторы, читатели и почитатели ее таланта. Море цветов и даже, откуда взявшиеся зимой, ее любимые фиалки. Все вспоминали красивую жизнь красивой женщины и говорили о ней.
А я почему-то вспомнил рассказы Зои Ивановны об Александре Михайловне Коллонтай. Читатель, конечно, не забыл еще главу «Тишина», в которой речь идет о пребывании А.М. Коллонтай в санатории «Сальчшёбаден» для встреч и переговоров с представителями Финляндии во главе с господином Паасикиви по поводу выхода этой страны из войны.
«…Для Коллонтай были подготовлены апартаменты в бельэтаже. Во всех комнатах вазы с цветами. Александра Михайловна попросила распахнуть дверь на террасу и накинуть на плечи накидку, опушенную мехом.
– Так красиво! – восхищенно сказала медсестра, поправляя накидку. – Что бы желала мадам на ужин?
– Стакан простокваши не очень холодной и вечерние газеты. И можете быть свободной…»
Как это похоже на саму Зою Ивановну. У нее тоже всегда были цветы, скромная и очень легкая пища и повсюду газеты, газеты… Даже когда она уже была прикована болезнью к постели, вся кровать была усыпана вырезками из газет, содержание которых все больше и больше огорчало Зою Ивановну. Она никак не могла понять, почему люди, власть имущие, говорящие о демократии и благе для народа, в действительности движимы лишь стремлением к личной наживе или иной выгоде.
Две женщины – посол и пресс-атташе. Две жизни.
Но мне кажется, что их судьбы во многом схожи, и прежде всего – бескорыстным служением своей Родине.
Примечания
1
«Деза» – дезинформация, распространение заведомо ложных сведений. Флюстерпропаганда – нашептывание слухов.
2
Здесь и далее пояснения написаны Э. П. Шараповым.
3
«Голос его хозяина» (англ.).
4
Канарис – начальник управления разведки и контрразведки (абвера).
5
СМЕРШ – «Смерть шпионам», советская военная контрразведка.
6
Вильгельм Кейтель – начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии с 1938 по 1945 год.
7
Альфред Розенберг – бывший глава внешнеполитического отдела национал-социалистической партии, в период войны министр по делам оккупированных восточных территорий.
8
