Ранд пригнулся к шее серого, чтобы расстояние между его шеей и петлей стало как можно больше. Мэт зарылся лицом в гриву своего коня. Но Ранда интересовало, куда подевался Том. Не решил ли менестрель, что лучше действовать на свой страх и риск, раз все три троллока увязались за ребятами?
Вдруг из ночи за троллоками галопом выскочил мерин Тома. У троллоков хватило времени лишь на то, чтобы в удивлении оглянуться, а потом руки менестреля быстро метнулись назад, затем вперед. Луна сверкнула на стали. Один троллок кувырнулся вперед, покатился по земле и замер бесформенной грудой, а второй со стоном рухнул на колени, закинув руки за спину. Третий зарычал, обнажив в оскале звериной морды острые клыки, но, когда его приятели свалились замертво, понесся во мрак. Рука Тома вновь двинулась, словно он щелкал кнутом, и тот завопил, убегая, но крики его стихли вдалеке.
Ранд и Мэт придержали лошадей и пораженно уставились на менестреля.
— Мои лучшие кинжалы! — проворчал Том, но не сделал ничего, чтобы спешиться и забрать их. — Этот обязательно приведет других. Надеюсь, река не слишком далеко. Надеюсь...
Вместо того чтобы сказать, на что он надеется, Том покачал головой и двинулся быстрым кентером. Ранд и Мэт пристроились за ним.
Вскоре они выехали на пологий берег, где у самой кромки черной как ночь воды, подернутой от ветра рябью, росли деревья. На реке дрожала лунная дорожка. Противоположного берега Ранду разглядеть не удалось. Ему не по душе была мысль о переправе на плоту ночью, но еще меньше нравилась идея остаться на этом берегу. Если нужно будет, я и вплавь переберусь.
Где-то в стороне от реки истошно завопил во мраке троллочий рог — пронзительно, торопливо и настойчиво. Эти трубные призывы звучали с того момента, как путники выбрались из развалин. Ранд задумался, не означают ли они, что кто-то из их спутников захвачен в плен.
— Никакого толку не будет, если стоять здесь всю ночь, — сказал Том. — В какую сторону? Вверх по течению или вниз?
— Но Морейн и другие могут быть где угодно, — возразил Мэт. — В какую бы сторону мы ни поехали, это может увести нас от них еще дальше.
— Может. — Том цокнул мерину и повернул его вниз по реке, вдоль берега. — Может.
Ранд посмотрел на Мэта, тот пожал плечами, и они двинулись за менестрелем.
Какое-то время ничего не происходило. Кое-где берег был выше, кое-где ниже, там деревья росли чаще, там попадались небольшие проплешины, но ветер дул все так же, стояла ночь, текла река, обе — холодные и мрачные. И никаких троллоков. От такой перемены в однообразии их дороги Ранд с радостью бы отказался.
Затем он увидел впереди свет, всего-навсего одинокую точку. Когда путники подъехали ближе, юноша разглядел, что пятнышко света висит весьма высоко над рекой, словно бы на дереве. Том ускорил шаг мерина и начал что-то мурлыкать себе под нос.
Наконец все трое ясно увидели источник света — фонарь на верхушке одной из мачт большого торгового судна, приставшего на ночь у узкой поляны, окруженной деревьями. Судно, добрых восемнадцати футов в длину, мягко покачивалось в набегавшем потоке, удерживаемое на месте привязанными к стволам швартовами. Снасти гудели и скрипели на ветру. Фонарь вкупе с луной бросал на палубу пятна света, но на виду никого не было.
— Итак, это, — сказал Том, спешившись, — лучше, чем плот Айз Седай, разве нет? — Он стоял, уперев руки в бока, и даже в темноте его самодовольство было очевидно. — Не похоже, что корабль приспособлен для перевозки лошадей, но, учитывая опасность, в которой оказалась команда и о которой мы собираемся их предупредить, капитан мог бы и поддаться уговорам. Только позвольте все переговоры вести мне. Так что тащите свои одеяла и переметные сумы.
Ранд слез с коня и принялся отвязывать вьюки, притороченные позади седла.
— Но вы же не хотите отправиться, не дожидаясь остальных?
О том, как он намеревался поступить, менестрель ответить не успел. На поляну ворвались два троллока, воя и размахивая ловчими шестами, за ними, чуть отстав, бежали еще четверо. Лошади встали на дыбы и тихо заржали. Громкие крики, раздавшиеся невдалеке, подсказали, что на подходе троллоков еще больше.
— На корабль! — закричал Том. — Живо! Бросайте все! Бегите! — Слова у него не разошлись с делом: менестрель устремился к кораблю, заплаты трепетали на бегу, а футляры с инструментами стукались друг о друга у него за спиной. — Эй, на борту! — кричал он. — Просыпайтесь, дурачье! Троллоки!
Рывком освободив скатку одеял и седельные сумки от последнего ремня. Ранд помчался следом за Томом, едва не наступая ему на пятки. Перебросив свою ношу через планширь, юноша одним прыжком перемахнул через него. Он еще успел заметить свернувшегося на палубе человека, только-только начавшего садиться, будто вот-вот проснувшись, когда ноги Ранда угодили ему прямо по голове. Человек громко хрюкнул, Ранд споткнулся, а ловчий шест с крюком грохнул по планширю там, где юноша только что перебрался на борт. По всему судну поднялись крики и суматоха, по палубе загрохотали шаги.
Рядом с ловчим шестом в борт вцепились мохнатые руки, и над ними выросла козлинорогая голова. Едва не падая, оступаясь, Ранд умудрился все же вытащить меч и взмахнуть им. Пронзительный вопль, и троллок свалился.
По всему судну с криками носились люди, обрубая топорами швартовы. Судно накренилось, закачалось, готовое отчалить. На носу три человека дрались с троллоком. Кто-то тыкал копьем через борт, хотя, куда матрос наносил удары, Ранд не разглядел. Лопнул носовой швартов, затрещал и лопнул еще один. Человек, на которого спрыгнул Ранд, отползал от него на четвереньках. Заметив, что юноша смотрит на него, он испуганно заслонился руками:
— Пощадите меня! — воскликнул он. — Берите что хотите, заберите судно, возьмите все, но пощадите меня!
Вдруг что-то обрушилось на спину Ранда, швырнув его на палубу. Меч со звоном вылетел из вытянутой руки. Стараясь вдохнуть широко разинутым ртом хоть глоток воздуха, юноша пытался дотянуться до меча. Мускулы отзывались с мучительной медлительностью; он корчился, будто слизняк. Человек, моливший о пощаде, бросил испуганно-алчный взгляд на меч, а потом растворился в тенях.
До боли вывернув шею, Ранд ухитрился посмотреть через плечо назад и понял, что удача покинула его. Троллок с волчьей мордой стоял, ловко удерживая равновесие, на планшире, глядя на юношу и сжимая расщепленный обломок ловчего шеста, которым чуть не вышиб из Ранда дух. Ранд старался дотянуться до меча, сдвинуться с места, удрать, но руки и ноги двигались какими-то рывками и едва ли наполовину так, как он хотел. Они подламывались и как-то странно расползались. Грудь словно стянули железными обручами; в глазах плавали серебристые пятна. Ошалело юноша пытался найти какой-нибудь путь к спасению. Время будто замедлилось, когда троллок занес зазубренный шест, словно собираясь проткнуть им парня. Ранду казалось, что тварь движется словно во сне. Он наблюдал, как толстая рука ушла в замахе назад; он уже чувствовал, как обломанное древко ломает ему хребет, ощущал мучительную боль, будто оно пропарывает его внутренности. Ему казалось, что легкие сейчас разорвутся. Сейчас я умру! Да поможет мне Свет, я сейчас!.. Рука троллока начала свое движение вперед, направляя в цель расщепленное древко, и Ранду хватило воздуха, лишь чтобы завопить:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
