Ночь бури
Ему было уже больше ста лет. Когда-то его собрали другие роботы на автоматизированной фабрике, для которой роботы уже много столетий являлись основной и единственной продукцией.
Звали его Куранов, и, как было принято у роботов, он колесил по Земле в поисках интересных занятий. Куранов поднимался на высочайшие горы мира с помощью специальных встроенных в тело приспособлений (шипы на металлических ногах, маленькие, но крепкие крючки на двенадцать пальцев, спасательная веревка с гарпуном, уложенная в специальную полость на груди и приготовленная к выбросу на случай, если он сорвется). А вот маленькие антигравитационные моторы с него снимали, чтобы сделать подъем максимально опасным, а потому интересным. После прохождения достаточно сложного и продолжительного по времени цикла герметизации, Куранов провел восемнадцать месяцев под водой, изучив значительную часть Тихого океана, пока ему не наскучили даже совокупления китов и непрерывно меняющаяся красота морского дна. Куранов пересекал пустыни, исследовал Полярный круг, спускался в бесчисленные пещеры. Попадал в буран, потоп, ураган, эпицентр землетрясения, которое по шкале Рихтера, если в она еще существовала, оценили бы в девять баллов. Однажды в изолирующим коконе опустился на глубину, равную половине расстояния до центра Земли, чтобы, безо всякой опасности для себя, понаблюдать за расплавленной магмой, сквозь которую били гейзеры раскаленных газов. В конце концов его утомило и это захватывающее зрелище, и он вновь поднялся на поверхность.
Прожив только половину из положенных ему двухсот лет, Куранов задался вопросом: а как он сможет выдержать еще столетие такой скуки?
Личный консультант Куранова, робот по имени Бикермайн, заверил его, что скука – явление временное и избавиться от нее – пара пустяков. Если робот умный, говорил Бикермайн, он найдет бесконечное удовольствие и даже не будет замечать бега времени, собирая и анализируя информацию как об окружающей среде, так и о взаимоотношениях природы и техники. Бикермайн в свои последние пятьдесят лет создал такую огромную и сложную информационную базу, что его определили в консультанты, которые всегда находились на одном месте, в стационарном положении, подсоединенные к материнскому компьютеру. И теперь, находя истинное наслаждение даже в информации, полученной из вторых рук, Бикермайн не скорбел об утрате подвижности; он, в конце концов, был духовным наставником многих роботов, и его авторитет был непререкаемым. А потому, когда Бикермайн советовал, Куранов слушал, оставляя скепсис при себе.
Согласно Бикермайну, проблема Куранова заключалась в том, что с самого начала своей жизни, с того момента, как он вышел за ворота фабрики, Куранов противопоставил себе величайшие из сил: океанские глубины, арктический холод, максимальные температуры и давления, а теперь, покорив все это, он не мог найти себе нового достойного противника. И тем не менее, продолжал консультант, Куранов испытал далеко не все. Уровень испытания напрямую соотносился с возможностями испытуемого выдержать его. Чем меньше таких возможностей, тем острее чувство победы, тем ценнее информация, накапливающаяся в банках данных.
«У тебя возникают какие-нибудь идеи!» – осведомился Бикермайн молча, поскольку общение шло по телепатическому каналу.
«Никаких».
Бикермайн объяснил.
Рукопашный бой с взрослым самцом-обезьяной с первого взгляда может показаться весьма неинтересным занятием, поскольку робот умственно и физически значительно превосходит обезьяну. Однако в конструкцию всегда можно внести модификации, призванные подравнять шансы. Если робот не сможет летать, не сможет ночью видеть так же хорошо, как и днем, лишится всех коммуникационных центров, кроме речевого, не сможет бегать со скоростью антилопы, не услышит шепот за тысячу ярдов... короче, останется без или сведет к минимуму стандартные характеристики, за исключением способности мыслить, не станет ли рукопашный бой такого робота с обезьяной крайне волнующим, не принесет ли он бесценные впечатления, которые станут жемчужиной базы данных?
"Я тебя понял, – признал Куранов. – Чтобы понять величие простого, надобно смирить себя".
«Именно».
На следующий день, следуя поставленной цели, Куранов сел в экспресс, идущий на север Монтаны, где ему предстояло поохотиться в компании четырех других роботов, потенциал которых также свели к минимуму.
В обычной ситуации они общались бы по телепатическому каналу. Но теперь им приходилось говорить друг с другом на забавном, клацающем языке, который изобрели специально для машин. Однако последние шестьсот лет роботы прекрасно без него обходились.
В обычной ситуации мысли о поездке на север и охоте на оленей и волков нагнали бы на роботов глубокую скуку. Теперь, однако, каждый с нетерпением ждал этой охоты, поскольку чувствовал, что испытание действительно будет едва ли не самым трудным в его жизни.
* * *
Энергичный, деловитый робот по имени Янус встретил охотников на маленькой станции Уокерс Уоч, неподалеку от северной границы Монтаны. Куранов понимал, что Янус на станции уже несколько месяцев не по призванию, а по необходимости, и, скорее всего, уже близится конец его двухлетней обязательной службы в Центральном агентстве. Слишком он был энергичным и деловитым. Говорил он быстро и вел себя так, словно старался максимально занять свое время и мысли, дабы не задумываться о скучных и тянущихся как резина днях, которые ему пришлось провести в Уокерс Уоч. Янус принадлежал к тем роботам, которые жаждали острых ощущений. Куранов чувствовал, что в один из дней он поставит перед собой недостижимую задачу и его жизнь оборвется задолго до отпущенного ему срока.
Куранов посмотрел на Таттла, другого робота, который по пути на север завел интересный, но, пожалуй, глупый разговор о развитии личности робота. Сказал, что совсем недавно, в масштабе столетий, роботы не обладали личностными особенностями. Каждый, заявлял Таттл, не отличался от другого, все были рациональными и лишенными своеобразия, личных грез не существовало и в помине. Удивительно нелепая версия. Таттл даже не сумел объяснить, как такое могло быть, но твердо стоял на своей позиции.
Теперь, глядя на Януса, который говорил, говорил и говорил, Куранов просто не мог представить себе эпоху, когда Центральное агентство выпускало за ворота фабрик роботов, лишенных разума. Все-таки основной и единственной целью жизни являлись исследования, тщательный сбор и накопление личной информации, пусть даже где-то что-то и повторялось. Но недумающие роботы функционировать в таком режиме просто не могли!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
