— Зачем думать о смерти, когда нас ждет райская жизнь в Гедонии? Отправим в рабство обожравшихся небожителей вместо себя. А сами будем наслаждаться в раю на земле!
— Горе вам, — вскричал пророк, — если возжаждали вы создать новых кумиров из чрева своего!
Ибо Он сказал: Вы войдете в его храмы, опочивальни и трапезные, изгоните лжепророков, и торгашей, и сибаритов, и руки ваши останутся неоскверненными!
Вы свергнете идолов Молоха, и тогда я сам уничтожу Молоха живого!
Многие из слушателей с ропотом отходили от этого пророка, присоединяясь к другой толпе. Там проповедовал иной слепец, возвещавший радости, которые ждут их в райских краях Гедонии.
Брок вместе с несколькими верующими остался возле своего старца, с огромным интересом внимая его пророчествам. Удивительно, до чего же умен этот старик — воспользовался случайной с ним встречей и стал провозвестником новой веры, в помощь Витеку из Витковиц! На миг Брока охватило желание заявить о своем присутствии, подтвердить слова слепого прорицателя. Но он поспешил отогнать эту мысль.
Ведь иначе он замешкается тут, не выполнит вовремя свою миссию, ему давно пора вернуться на сотый этаж и завершить начатое дело.
Таблички со стрелками указали ему путь к штабу. По приставным лестницам он сквозь дыры в потолке поднялся несколькими этажами выше и наконец очутился перед дверью, на которой было написано:
ГЛАВНЫЙ ШТАБ
Он проскользнул внутрь вместе с запыхавшимся связным, который только что откуда-то вернулся.
За дубовым столом вместе со своим штабом сидел Витек из Витковиц. Перед ним лежала карта военных действий в Муллер-доме.
Это был сухощавый молодой человек с растрепанными, черными как ночь волосами. Серые глаза, бледные, крепко сжатые губы, крупный нос и энергичный, словно высеченный из гранита, подбородок. Он курил одну сигарету за другой, и кончики его пальцев пожелтели от никотина.
— Витек, — воскликнул связной, — пробиться не удалось!
Витек даже бровью не повел. Он склонился над картой — планом 490-го этажа — и в один из квадратов воткнул черный флажок. Там уже чернели три таких флажка…
Связной, с трудом переводя дыхание, продолжал:
— В том месте, где ты указал, рота саперов увязла в песке. Весь подвал под этой опочивальней доверху засыпан песком. А в песке спрятаны мины. Одна из них от удара кирки взорвалась. Двое братьев убито, трое ранено.
Лица сидящих за столом помрачнели.
— Проклятый этаж!
— Это уже в четвертый раз!
— Всюду песок, и только песок.
— Неужели эти негодяи засыпали весь этаж от пола до потолка?
— Похоже, они кое-чему научились, — сказал Витек. — У них во всех помещениях стоит охрана. Как только они слышат удары над головой, мигом поднимают всех по тревоге и засыпают помещение песком, прежде чем мы туда пробьемся.
Вбежал новый связной. Налицо Витека отразилось нетерпеливое ожидание.
— Ну что?
— Песок, — выдохнул связной.
Витек до крови закусил губу. А на карте появился еще один черный флажок.
— Придется сегодня же штурмовать баррикаду, — хмуро сказал он, — другого выхода нет.
Он взял другую карту, длинную и узкую, с изображением вертикального разреза Муллер-дома от основания до самой крыши. Проломы в потолках и главные укрепления на лестнице были обозначены красными флажками.
Военачальники молча склонились над картой, потом заговорили:
— Нелегкая будет работенка!
— А до «Вселенной» еще девяносто восемь этажей!
— Питьевой воды у нас меньше чем на сто сорок четыре часа!
— А вина — на шестьдесят часов!
— А там настанет черед вест-вестерской водки!..
— Сонные порошки, дурманные пилюли и кокаин!
— Горе нам!
— Вся надежда на воздушные корабли «Вселенной»!
— Но до них, братишка, аж девяносто восемь этажей!
— Брут, — обратился Витек к одному из генералов, — сегодня ночью ты атакуешь девятую баррикаду. Оборона у черных очень крепкая, потому что они готовятся к наступлению. Пусть пять тысяч человек ждут моего сигнала!
И в этот миг заговорил Петр Брок:
— Витек из Витковиц!
Все повскакали, озираясь по сторонам.
А Брок между тем продолжал:
— Отложи атаку на один день. Если ты начнешь наступление сегодня ночью, то погубишь свою армию!
Витек опомнился первым и крикнул:
— Чей это голос?
Голос представился:
— Я Петр Брок!
— Так, может быть, ты и есть тот самый бог, о котором возвестил пророк номер семьсот девяносто четыре?
— Я не бог. Я пришел предупредить, чтобы ты не начинал наступления сегодня ночью.
— Почему?
— Не спрашивай! Поверь мне, и завтра во всем убедишься сам!
— Я верю тебе и сделаю, как ты велишь! Наступление будет отложено…
Брок исчез, покинув изумленных и радостных предводителей восстания.
XLIL
Газ из мехов будет уходить потихоньку. — Красный треугольник. — Тоска старика Шварца. — Прежде чем постареть… — Кнопка 100
Всюду на пути Брока восставшие рабы готовятся ко сну. Главная лестница освещена одним-единственным факелом. Брок быстро проскользнул в дверь в железной баррикаде. Несколько прыжков — и перед ним неприятельские укрепления. Он бесшумно перебрался на ту сторону.
В золотистом конусе света от прожектора сидят на ящиках два человека. Один из них, молодой, смотрит на баррикаду. Второй самодовольно улыбается всеми своими морщинами. Это Шварц.
— Сегодня я могу спать спокойно, — прошамкал он, тряся сморщенной головенкой. — Если они что предпримут, пальнем раз-другой для отвода глаз: вот, мол, как мы сопротивляемся, будто детишек своих защищаем. А потом будем «вынуждены» отступить этажом ниже. Они же тем временем расползутся здесь как вши…
— А вдруг они обнаружат бочонки с вашим газом? Что тогда?
— Не обнаружат, мой мальчик, не обнаружат… Бочонки наполнены винцом, а мехи плавают в вине, и газ будет из них потихоньку уходить… Таких бочонков «на всякий случай» там полным-полно, с виду безобидных, как дитя в пеленочках. Настоящие же газовые бочонки помечены красными треугольниками и стоят в углах. По сигналу…
— Ты, дед, все это здорово придумал, но что, если эти пролетарии улягутся далеко от твоих бочонков?
— Не беспокойся, желторотик, я и это учел… еще до того, как ты на свет божий появился. Они расположатся, как и мы, в районе лестницы! Витек будет держать их возле себя, чтобы они не загуляли по трактирам да барам, смекаешь теперь, несмышленыш?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
