Рокстон, долго молчавший и что-то обдумывавший, вдруг выдал:
– Всё это инсинуации, ничем не подкрепленные!
Тут я не выдержала. Не стала слушать и вышла из комнаты. В спину летел визгливый голос Рокстона:
– Во всем виноват проклятый Андервуд! Он пружина всего дела! Артур на скамье подсудимых – позор всему семейству, обоим семействам! Я не позволю…
19
Голос Рокстона становился слабее и стих совсем. Я поднялась по лестнице, постучала в дверь условным стуком. Люси открыла сразу, словно ждала меня под дверью. Наверное, так оно и было.
В комнате оказалось темно. Силуэт Люси вырисовывался на фоне окна. На фоне ночи и звезд…
– Ну что там, Элис?
Я – по возможности коротко – пересказала состоявшийся внизу разговор. Не скрывая ничего – ни того, что было, ни того, что могло произойти. С ней произойти.
Она молчала. Долго молчала. Потом мне показалось, что Люси тихо и горько рассмеялась. Лишь через секунду я поняла – это плач.
Потом она вновь оказалась у меня на груди, и пальцы ее вцепились мне в плечи, и новая блузка опять оказалась испорчена, но мне было наплевать, и снова можно было понять и разобрать очень немногое: «Они… ну почему?.. Они… Элис…» – но это было не важно, потому что порой женщины понимают друг друга без слов; моя рука гладила ее по волосам, и мне хотелось сказать: «Девочка, если сейчас ты задумаешься о семейной чести, или о будущем своего ребенка, или о нежелании ломать только-только налаженную жизнь, – и не сделаешь того, что должна, – то ты пропала, потому что он обязательно предаст тебя снова, предаст, когда некому будет тебя спасти и вытащить…» – но я промолчала, потому что сейчас она сделала бы все, что бы я ни сказала, сделала бы не задумываясь, а я не могла и не хотела решать за нее; потом я поняла, что она прижалась ко мне слишком плотно и что ее пальцы уже отнюдь не вцепились, и отнюдь не в плечи, и надо было осторожно отодвинуться, и тихонько сказать: «Не надо, девочка, не все мужчины такие свиньи, как эти трое, попавшиеся на твоем пути, раны заживут, и ты еще встретишь одного-единственного, и будешь счастлива…» – но я не отодвинулась и не сказала ничего, потому что губы были заняты другим, а отодвинуться от нее сейчас я просто не могла… Да и не хотела.
20
Когда спустя час с лишним я вернулась на первый этаж, разговор о преступлениях уже закончился. Начался разговор о деньгах.
Кристофер Дж. Т. Рокстон, надутый и обиженный, неприязненно спросил:
– Сколько я вам остался должен, мистер Кеннеди?
Кеннеди ответил не сразу. Закурил – впервые за вечер. Внимательно посмотрел на мою испорченную белоснежную блузку. Поднял взгляд вверх, словно хотел увидеть на потолке искомую цифру. А может, просто вспомнил про Люси…
И сказал:
– Помимо аванса и с учетом моего травмированного плеча, двух испорченных блузок доктора Блэкмор и нашего с ней совместного разочарования в людях, вы должны нам сто тысяч долларов, мистер Рокстон.
– СКОЛЬКО???
– Сто. Тысяч. Долларов.
– Вы спятили, Кеннеди!!! По вашей милости я сижу по уши в дерьме, моего шурина будут судить за убийство первой степени, моя жена была любовницей другого подсудимого, а вы требуете такие деньги? Вы не получите ни цента! НИ ЦЕНТА!!!
Кеннеди явно хотел что-то сказать, но не успел. В разговор неожиданно вступил лейтенант Лестрид. Трах!!! – его кулак с грохотом опустился на стол. Пальцы другой руки стиснули плечо Рокстона. Судя по тому, как скривилось лицо Кристофера, сила у маленького лейтенанта была недюжинная.
– Слушай меня, спесивый индюк! – прошипел Лестрид. – Ты не сидишь по уши в дерьме! Ты изнутри набит дерьмом – действительно, по самые уши! Самым дерьмовым дерьмом!
Если бы Кристофера укусил за седалище собственный унитаз, он наверняка удивился бы меньше. Несомненно, с отпрыском клана Рокстонов никто и никогда не общался подобным образом. Голтуотер отвернулся в сторону – и я увидела, как он широко улыбается.
– Я не знаю, что за говенная ты шишка в своем Мэне! – продолжал лейтенант. – В Нью-Хемпшире ты никто и звать тебя никак! НИКТО!!! В Нью-Хемпшире ты хрен с горы Провидения! Тамошние газетчики кормятся с моей ладони – и их очень интересует, кто же прикончил Кусачую Мэг столь изуверским способом! И они узнают, если ты, дерьмоед, не расплатишься сей же момент с мистером Кеннеди, за уши вытянувшим тебя из газовой камеры! Попроси завтра с утра принести тебе «Конкордию-ньюс» и полюбуйся своей дебильной рожей во весь разворот!!!
Лейтенант сделал короткую паузу и прибавил удивительно спокойно:
– Значит, так. Я считаю до трех, а потом иду давать телефонное интервью. Раз…
Чек Рокстону пришлось заполнять трижды – руки дрожали.
Кеннеди внимательно оглядел подпись и аккуратно убрал чек в бумажник.
– Я человек небогатый, – сказал он и поглубже засунул бумажник во внутренний карман пиджака.
21
Ни единого слова о скандальном бракоразводном процессе Люси и Кристофера Рокстонов в газеты Мэна не попало. Я уже писала о том, что в жизни аристократов, помимо массы неудобств, имеются и кое-какие преимущества…
И еще.
Когда в нашу дверь звонят – сканер отпечатков вмонтирован теперь и в кнопку звонка тоже, – я все реже смотрю на монитор наружного обзора… Запускаю «Икс-скаут» и надеюсь, что на экране появятся слова: «Люси Имярек, 1982 г. р., в девичестве – Харкер, по первому мужу – Рокстон…»
Или просто четыре буквы: ЛЮСИ.
СВЯТОСЛАВ ЛОГИНОВ
К вопросу о природе вампиров
Таким образом, признавая за литературою главное значение разъяснения жизненных явлений, мы требуем от неё одного качества, без которого в ней не может быть никаких достоинств, именно – ПРАВДЫ. Надо, чтобы факты, из которых исходит автор и которые он представляет нам, были представлены верно. Как скоро этого нет, литературное произведение теряет всякое значение, оно становится даже вредным, потому что служит не к просветлению человеческого сознания, а напротив, ещё к большему помрачению.
Н. А. ДобролюбовПротокол – орудие борьбы с вампирами, примитивный предшественник осинового кола.
Бестолковый словарь русского языкаПрежде всего честно предупреждаю, что текст этот строго секретен, его чтение смертельно опасно. Если у вас нет допуска, немедленно положите статью на место и никогда к ней не прикасайтесь. В противном случае – пеняйте на себя.
Дальнейшего можно было бы и вовсе не писать, всё равно никто не прочтёт, однако научная добросовестность требует, чтобы тема была раскрыта полностью.
О вампирах сложено множество баек и небылиц, о них ходит столько толков, что крупицы истины оказываются надёжно погребены под толщей сплетен, досужих разговоров и искусно запущенной дезинформации. Однако во всём разнообразии легенд и страшилок нетрудно выделить два отдельных направления.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
