– Милорд… разрешите вопрос? – После тренировки Филипп и Володя растянулись на траве, отдыхая. Мальчик обдумывал прошедший бой, пытаясь сообразить, что именно показал ему Филипп и… что не показал.
– Вопрос? – очнулся он от дум. – Ну давай.
– Почему вы решили помочь графине? Вы понимаете, что это для вас может быть опасно?
– Хм… Считаешь, надо сдать их властям?
– Не обязательно. Ну не хотели их сдавать – выгнали бы, но вы же позволили им остаться с нами, подвергаете свою жизнь опасности. Думаете, король станет разбираться пожалели вы их или участвовали в заговоре вместе с её мужем?
Володя согнул ноги и в прыжке вскочил с земли.
– Возможно и так. Только… Не могу я их выгнать. Это будет тоже самое, что и сдать. Даже не так, сдать властям милосерднее, поскольку так у них есть шанс остаться в живых. Выжить же одним в чужом городе…
– У них телохранитель есть.
– Ты уверен, что он не предаст?
– Он и сейчас может это сделать.
– Тоже верно, – вздохнул Володя. – Присмотри за ним, пожалуйста.
– Но все-таки, милорд, почему?
– Почему? – Володя уставился куда-то в небо. – Возможно потому, что я тоже был беглецом и спасался от убийц. Я знаю, каково это бежать, прятаться, скрываться, зарабатывая на жизнь попрошайничаньем, знать, что тебя могут убить в любой момент. Такие случаи тоже бывали… люди разные. Обречь графиню с дочерью на такое у меня не поднимется рука.
Володя обернулся и посмотрел на Филиппа.
– А ты уже жалеешь, что поступил на службу к такому неблагоразумному синьору?
– Нет, милорд. Мой выбор вполне сознательный, и я думаю, что вы можете достигнуть много больше, чем хотите.
– Возможно, – не стал спорить Володя.
В первые три дня Володя запряг всех наводить порядок в доме. От этого дела освободили только графиню с дочерью, а сам мальчик, подавая пример, вооружившись тряпками и шваброй драил коридоры и комнаты дома, вынося мусор во двор. Специально нанятые люди упаковывали его в мешки и вывозили подальше от дома. На Володю смотрели как на заморское чудо-юдо, но спорить не решались. В отличие от средневековья родного мира, про которое читал мальчик, здесь к мытью не относились как к смертному греху, но и не возводили его в культ подобно древнему Риму. Так что тут от людей воняло вовсе не так страшно, как Володя боялся, но и они не благоухали розами. А нечистоты на голову можно было поймать так же просто, как в любом другом средневековом городе Европы. Из-за этого Володя и ненавидел здешние города: вонь, грязь на улицах, которая превращалась в настоящее зловонное месиво после дождя. Впрочем, Тортон, как любой портовый город, отличался все же большей чистотой по сравнению с городами внутри страны, но на взгляд Володи все равно клоака. Потому и дом он заставил Джерома выбирать не в центре, а на окраинах. Потому и требовал наличие двора, который ограждал бы их владения.
Следующим этапом уборки стало выведение различной кусающейся живности внутри дома. Напялив тряпку в качестве респиратора, он намешал всяких химикатов, которые предусмотрительно захватил с собой и теперь опрыскивал дом сверху донизу, выгнав, несмотря на жалобы, всех во двор. Нанятые рабочие копали во дворе глубокую яму и теперь засыпали её известью, укрепляли стены. Сверху уже клали обтесанные доски.
– И что это будет? – недоуменно поинтересовался Филипп у Джерома.
– Туалет, – ответил Володя, подходя к ним. – Увижу, что кто-то справляет нужду внутри дома – оторву ноги, а потом заставлю убирать. Не так уж долго выйти во двор.
Филипп и Джером посмотрели на синьора с одинаковым недоумением, потом переглянулись, но свои мысли оставили при себе. Впрочем, Володе было глубоко фиолетово, что они о нем думали. Пожалуй, только Аливия его по настоящему понимала, поскольку долго жила с ним на его базе, где мальчик приучил её к чистоте.
– А еще неплохо бы баньку поставить, но это позже, если мы действительно задержимся в этом городе.
– Милорд, но вы же заплатили за год…
– Но это же не обязывает меня жить здесь этот год, если возникнет необходимость город покинуть. А я пока не уверен, что стоит задерживаться в Тортоне надолго. Ладно, внутри я все опрыскал, но пока туда заходить не стоит. Где графиня?
– Пошли с дочерью и Рокертом к морю. Аливия с ними.
– Хм… Хорошо. – Володя отбросил респиратор в кучу остального мусора. – Тоже схожу прогуляюсь.
Графиню Володя увидел издалека и не то, что он хотел подкрадываться, это как-то само собой получилось.
– Ты ведь не сестра этого странного князя? – интересовалась графиня у Аливии.
Девочка покачала головой.
– Это он меня так называет. Говорит, что я похожа на его погибшую сестру. Часто называет Леной… наверное, так его сестру звали.
– И давно ты знакома с ним?
– Давно ли? – Аливия возвела глаза к небу. – Давно, наверное. Володя говорит, что четыре с половиной месяца. Он меня зимой спас, когда на нас с мамой напали волки. Мама… мама погибла. Только я не помню как. У меня был жар и я потеряла сознание… мы… с мамой в лесу ночевали, когда убегали от разбойников, напавших на караван.
– То есть ты не помнишь, что этот Володя именно спас вас?
Графиня словно не видела, что своими расспросами причиняет девочке боль.
– Ну… я плохо помню. Помню, как сидела под деревом с мамой, помню, как появились волки… Потом что-то случилось… больше не помню. Володя потом мне рассказывал, что волк бросился на меня, а мама закрыла меня собой… Еще, мне кажется, он винит себя в случившемся… глупо…
Вот дает Кнопка. Володя по-новому взглянул на девочку. Никогда бы не заподозрил её в такой проницательности. Действительно, если бы он сразу достал пистолеты… Все, хватит! Нельзя жалеть о том, что изменить невозможно.
– Развлекаетесь?
Графиня вздрогнула и обернулась. Похоже, она не очень довольна его появлением – ей еще о многом хотелось расспросить девочку. Аливия радостно вскочила с песка, из которого строила какую-то башню, и бросилась к нему.
– Наконец-то!
Володя перехватил девочку и подкинул, поймал, но удержать не смог и вместе с ней упал на землю. Аливия смеялась, а Володя в который раз проклинал свой небольшой рост.
Вскоре Аливия умчалась к морю собирать ракушки, а Володя из-под руки стал изучать крепостную стену, видневшуюся чуть в стороне. Если бы не она, вид открылся бы просто чудесный, а так она позволяла смотреть только на залив и корабли.
– Милорд?
– Да? – Володя обернулся.
– Аливия сказала, что она не ваша сестра.
– Ну и что? Это имеет какое-то значение?
– Вы проявили удивительное участие к этой девочке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
