— Келимит!
Рев и визги приближались. Ив посмотрел на девушек — те испуганно озирались, глаза их были наполнены смертельным страхом. Он перевел взгляд на Тэру. Она смотрела на него спокойно, будто знала наверняка, что он может их спасти, и просто ждала, когда он начнет действовать. Счастливчик шагнул вперед и наклонился к двери. Под верхним слоем, представлявшим собой, судя по цвету и фактуре, легированный титан, начинался слой келимита. Вышибной заряд расплавил титановый слой в нескольких местах, но на келимите не было видно никаких следов. Ив провел перчаткой по поверхности, потом отступил на шаг и вытащил из ножен шпагу. До сих пор у него не было случая проверить, правду ли сказал тогда Творец. Во всех схватках, через которые они прошли, ему не приходилось фехтовать: в режиме ускоренного восприятия он был слишком быстрым для противников, и даже для защиты королевы хватило даги. Шпагой же он только убивал. Теперь наступал момент истины. Счастливчику вдруг пришло в голову, что, несмотря на все происшедшие с ним перемены, он так до конца и не поверил что встреча с Творцом действительно была. Где-то подспудно тлела мысль, что все это было бредом свихнувшегося от безысходности сознания, а новые способности… Мало ли он слышал баек в тавернах: один дон-де в минуту опасности вручную сорвал с креплений заталенный тросами бот, другой пробил рукой в перчатке боевого скафандра обшивку корабля похлеще вышибного заряда… И не все они были выдумкой. Но никогда и нигде Ив не слышал, чтобы что-то могло резать келимит. Нигде, кроме легенды о Вечном.
Рев раздался совсем близко, а прямо за поворотом послышался визг и легкий топот множества ног, явно не принадлежавших ни троллям, ни казгаротам. Ив поднял шпагу, наметив линию, резко опустил руку и едва не упал. Шпага прорубила келимит, как папиросную бумагу. Счастливчик ошеломленно вытаращился надело своих рук, а потом тремя движениями вырубил узкий проем. Получилось то, что он хотел: они едва смогут протиснуться, но тролли и тем более казгароты не пролезут точно. Ив повернулся и, указав на дверь, произнес:
— Идите, я их задержу.
Все стояли, ошарашенно разглядывая вырубленную в келимите щель, и только королева невозмутимо кивнула и первой шагнула вперед.
В коридоре оставалось еще четверо, когда из-за поворота выскочили десятка два невысоких, фута в четыре ростом, фигурок, похожих на плюшевых мишек. При виде Ива и космодесантников с обнаженными шпагами они затормозили так резко, что некоторые не устояли и, потешно шмякнувшись, кувырком покатились прямо им под ноги. Одна из девушек замахнулась было шпагой, но Счастливчик остановил:
— Постой, есть одна идея.
Он наклонился к упавшему, который лежал, съежившись и замерев от страха, поднял и поставил на ноги. Тот некоторое время стоял, зажмурив глаза, но потом не выдержал, распахнул их и уставился прямо в просвечивающее сквозь забрало лицо Счастливчика. Мигнув от неожиданности, «плюшевый мишка» замер. Ив медленно отступил на шаг и указал на щель в двери. Бедняга изумленно захлопал глазами. В это мгновение совсем близко раздался рев казгарота. Плюшевый испуганно оглянулся на собратьев, потом бочком-бочком двинулся к щели и юркнул внутрь. Снова послышался рев. Ив кивнул космодесантникам, а сам, перейдя в боевой режим, скользнул к повороту. Плюшевые испуганно шарахнулись в стороны, но ему уже было не до них. Он знал, что сейчас из-за угла выскочат казгароты, — и они выскочили. Их морды были чем-то обляпаны, а глаза горели жаждой убийства. С казгаротами ему еще не приходилось встречаться лоб в лоб, но гадать, что с ним будет, времени не было. Ив вскинул шпагу и прыгнул вперед.
Оставив за собой несколько туш казгаротов и полтора десятка тролличьих тел, Счастливчик протиснулся в щель. Все девушки ждали его, а плюшевых уже не было видно. Тэра посмотрела на него долгим взглядом, потом повернулась и пошла вперед. Футов через сто они уткнулись в дверь, украшенную сложным орнаментом. Две девушки привычно скинули с плеч связки вышибных зарядов, но королева жестом остановила их:
— Подождите.
Все замерли, недоуменно косясь на нее. Но долго ждать не пришлось: дверь медленно распахнулась. Тэра, секунду помедлив, убрала шпагу в ножны и решительно шагнула вперед.
Помещение, куда они вошли, могло быть только боевой рубкой этого корабля. Правда, дисплеи имели шестиугольную форму, а места операторов были сгруппированы в несколько шестиугольников, вместо подковообразной консоли или нескольких прямых рядов, но все здесь настолько походило на их боевые рубки, что ошибиться было невозможно. За пультам" сидели странные существа, чем-то неуловимо напоминающие страусов эму, хотя у них было по две руки и ноги. Когда Ив протиснулся вслед за королевой, все эму встали и повернулись к вошедшим. Один шагнул вперед и поднес ко рту какой-то предмет. В следующее мгновение из скрытых динамиков зазвучал голос:
— Надо знать, кто сломать дверь? — Слова были произнесены на англике, но голос был несколько дребезжащим и пришептывающим одновременно. Будто часть частот не воспроизводилась, а часть слегка взаимно заглушалась.
Королева четким жестом указала на Ива:
— Он.
Эму повернулся к нему и спросил, помогая себе жестами:
— Почему делать такой щель, — он показал, — а не такой? — Он развел руки в стороны.
Ив молчал, чувствуя, что право вести беседу следует предоставить королеве. Она не подвела:
— Мы увидели, что сделали Низшие с Полезными, и не захотели дать им возможность сделать то же с Приближенными.
По залу пронесся возбужденный говорок. Тут Ив увидел плюшевых — они стояли в самом углу, где из сидений эму для них было сделано что-то вроде загончика. Он мысленно усмехнулся. Еще бы, низшая каста! Для этих страусов плюшевые были почти животными.
— Почему вы не убивать? — спросил эму, снова поднеся к лицу микрофон. Тэра гордо вскинула голову:
— Мы убиваем, только когда нападают на нас.
По залу опить пронесся говорок. Эму повернулся к своим и прислушался. Королева спокойно ждала. Вдруг все эму кинулись к своим консолям и лихорадочно засуетились. На обзорном экране вспыхнуло изображение нескольких рубок, причем большой экран тоже разделился не на квадраты, а на шестиугольники. Все забормотали, будто горячо о чем-то споря, на минуту умолкли, когда от прорубленной двери раздался яростный рев, потом загомонили еще оживленнее. Наконец возбуждение несколько улеглось, и поднялся все тот же эму. Он как-то торжественно поднес ко рту микрофон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
