Замок наконец встал на место.
— Готово,— сказал Жилин и выпрямился. Ноги тряслись в коленях.
— Пошли,— сказал Быков.
Они вернулись в рубку. Михаил Антонович спал в своем кресле у вычислителя. Он громко всхрапывал. Вычислитель был включен. Быков перегнулся через штурмана, взял микрофон селектора и сказал:
— Пассажирам собраться в кают-компании.
— Что? — спросил Михаил Антонович, встрепенувшись.— Что, уже?
— Уже,— сказал Быков,— Пойдем в кают-компанию.
Но он пошел не сразу — стоял и задумчиво наблюдал, как Михаил Антонович, болезненно морщась и постанывая, выбирается из кресла. Затем он словно очнулся и сказал:
— Пойдем.
Они пошли в кают-компанию. Михаил Антонович сразу пробрался к дивану и сел, сложив руки на животе. Жилин тоже сел, чтобы не тряслись ноги, и стал смотреть в стол. На столе еще стояли стопкой грязные тарелки. Потом дверь в коридор открылась, и ввалились пассажиры. Планетологи тащили на себе Моллара. Моллар висел, волоча ноги и обхватив планетологов за плечи. В руке у него был зажат носовой платок, весь в темных пятнах.
Дауге и Юрковский молча усадили Моллара на диван и сели по обе стороны от него. Жилин оглядел их. «Вот это да! — подумал он.— Неужели и у меня такая морда?» Он украдкой ощупал лицо. Ему показалось, что щеки у него очень тощие, а подбородок очень толстый, как у Михаила Антоновича. Под кожей бегали мурашки, как в отсиженной ноге. «Отсидел физиономию»,— подумал Жилин.
— Так,— сказал Быков. Он сидел на стуле в углу и теперь встал, подошел к столу и тяжело оперся о него.
Моллар неожиданно подмигнул Жилину и закрыл лицо пятнистым платком. Быков холодно посмотрел на него. Затем он стал смотреть в стену.
— Так,— повторил он.— Мы были заняты пере-о-бо-ру-до-ва-нием «Тахмасиба». Мы закончили пере-о-бо-ру-до-ва-ние.— Это слово никак не давалось ему, но он упрямо дважды повторил его, выговаривая по слогам.— Мы теперь можем использовать фотонный двигатель, и я решил его использовать. Но сначала я хочу поставить вас в известность о возможных последствиях. Предупреждаю: решение принято, и я не собираюсь с вами советоваться и спрашивать вашего мнения...
— Короче, Алексей,— сказал Дауге.
— Решение принято,— сказал Быков,— Но я считаю, что вы вправе знать, чем это все может кончиться. Во-первых, включение фотореактора может вызвать взрыв в сжатом водороде вокруг нас. Тогда «Тахмасиб» будет разрушен полностью. Во-вторых, первая вспышка плазмы может уничтожить отражатель — возможно, внешняя поверхность зеркала уже истончена коррозией. Тогда мы останемся здесь и... В общем, понятно. В-третьих, наконец, «Тахмасиб» может благополучно выбраться из Юпитера и...
— Понятно,— сказал Дауге.
— И продовольствие будет доставлено на Амальтею,— сказал Быков.
— П-продовольствие б-будет век б-благодарить Б-быкова,— сказал Юрковский.
Михаил Антонович робко улыбнулся. Ему было не смешно.
Быков смотрел в стену.
— Я намерен стартовать сейчас же,— сказал он.— Предлагаю пассажирам занять места в амортизаторах. Всем занять места в амортизаторах. И давайте без этих ваших штучек.— Он посмотрел на планетологов.— Перегрузка будет восьмикратная, как минимум. Прошу выполнять. Бортинженер Жилин, проследите за выполнением и доложите.
Он оглядел всех исподлобья, повернулся и ушел в рубку на прямых ногах.
— Mon dieu,— сказал Моллар.— Ну и жизьнь.
У него опять пошла кровь из носа, и он принялся слабо сморкаться. Дауге повертел головой и сказал:
— Нам нужен счастливчик. Кто-нибудь здесь есть везучий? Нам совершенно необходим счастливчик.
Жилин встал.
— Пора, товарищи,— сказал он. Ему хотелось, чтобы все скорее кончилось. Ему очень хотелось, чтобы все уже было позади. Все остались сидеть.— Пора, товарищи,— растерянно повторил он.
— В-вероятность б-благоп-приятного и-исхода — п-процен-тов д-десять,— задумчиво сказал Юрковский и принялся растирать щеки.
Михаил Антонович, кряхтя, выбрался из дивана.
— Мальчики,— сказал он.— Надо, кажется, прощаться. На всякий случай, знаете... Всякое может быть.— Он жалостно улыбнулся.
— Прощаться так прощаться,— сказал Дауге.— Давайте прощаться.
— И я опьять не знайю как,— сказал Моллар.
Юрковский поднялся.
— В-вот что,— сказал он.— П-пошли по ам-мортизаторам. С-сейчас выйдет Б-быков, и т-тогда... Лучше мне сгореть. Р-рука у него тяжелая, д-до сих п-пор помню. Д-десять лет.
— Да-да,— заторопился Михаил Антонович,— Пошли, мальчики, пошли... Дайте я вас поцелую.
Он поцеловал Дауге, потом Юрковского, потом повернулся к Моллару. Моллара он поцеловал в лоб.
— А ты где будешь, Миша? — спросил Дауге.
Михаил Антонович поцеловал Жилина, всхлипнул и сказал:
— В амортизаторе, как все.
— А ты, Ваня?
— Тоже,— сказал Жилин. Он придерживал Моллара за плечи.
— А капитан?
Они вышли в коридор, и снова все остановились. Оставалось несколько шагов.
— Алексей Петрович говорит, что не верит автоматике в Джупе,— сказал Жилин.— Он сам поведет корабль.
— Б-быков есть Быков,— сказал Юрковский, криво усмехаясь.— В-всех н-немощных на своих п-плечах.
Михаил Антонович, всхлипывая, пошел в свою каюту.
— Я вам помогу, мсье Моллар,— сказал Жилин.
— Да,— согласился Моллар и послушно обхватил Жилина за плечи.
— Удачи и спокойной плазмы,— сказал Юрковский.
Дауге кивнул, и они разошлись по своим каютам. Жилин ввел
Моллара в его каюту и уложил в амортизатор.
— Как жизьнь, Ваньюшя-а? — сказал печально Моллар.— Хорошё-о?
— Хорошо, мсье Моллар,— сказал Жилин.
— А как девушки?
— Очень хорошо,— сказал Жилин.— На Амальтее чудесные девушки.
Он вежливо улыбнулся, задвинул крышку и сразу перестал улыбаться. «Хоть бы скорее все это кончилось!» — подумал он.
Он шел по коридору, и коридор показался ему очень пустым. Он постучал по крышке каждого амортизатора и прослушал ответный стук. Потом он вернулся в рубку.
Быков сидел на месте старшего пилота. Он был в костюме для перегрузок. Костюм был похож на кокон шелкопряда, из него торчала рыжая растрепанная голова. Быков был совершенно обыкновенный, только очень сердитый и усталый.
— Все готово, Алексей Петрович,— сказал Жилин.
— Хорошо,— сказал Быков. Он косо поглядел на Жилина.— Не боишься, малек?
— Нет,— сказал Жилин.
Он не боялся. Он только хотел, чтобы все скорее кончилось. И еще ему вдруг очень захотелось увидеть отца, как он вылезает из стратоплана, грузный, усатый, со шляпой в руке. И познакомить отца с Быковым.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
