Особенно подфартило Даннерману — он успел первым заграбастать телефонную трубку, а та, кому он звонил, ответила на его звонок буквально в ту же секунду.
— Привет, киска, — проворковал он. — Похоже, нас скоро выпустят из этого зверинца. Может, поужинаем где-нибудь вместе сегодня вечером, ну или завтра?
И опять ему повезло. Анита Берман, добрая душа, простила Дэну все его старые прегрешения, тем более что, как и все, она следила за развитием событий.
— Дэн, я по тебе соскучилась. — В ее голосе слышалась прежняя любовь.
— И я по тебе, лапочка. Ты даже не представляешь, — заверил ее Даннерман, и на сей раз то была чистая правда. Он действительно не мог сказать Аните всего того, что хотел бы, потому что рядом с ним нетерпеливо топтались в ожидании своей очереди еще две Пэт.
— У тебя сегодня какой-то странный голос, — удивилась Анита. — С тобой все в порядке?
Голос у него действительно был странный. Впрочем, и у нее такой же, но не мог же Даннерман рассказать подружке, что это все из-за того, что они разговаривают по закрытому каналу. Исходящий сигнал шифровался и проходил по линии в виде хаотичного кода, затем поступал в Бюро и там, прежде чем отправиться в Нью-Йорк или куда еще, вновь принимал упорядоченный вид.
— Послушай, я должен закругляться, но… — Даннерман обернулся, не подслушивает ли его кто-нибудь из Пэт, и, набравшись духу, произнес: — Я люблю тебя.
Он положил трубку, удостоив одну из Пэт свирепого взгляда. Той же было хоть бы хны. Она и не собиралась скрывать, что подслушивает. Более того, в ответ Пэт посмотрела на него с пониманием, если даже не с симпатией. Правда, дождавшись своей очереди у телефона, она сказала Даннерману совсем не то.
— Тебя искал Дэн-Дэн. Что-то насчет французов. По-моему, сейчас он в библиотеке.
Там он и оказался, с раздраженным видом переключая каналы. Заметив двойника, Дэн-Дэн оторвал взгляд от экрана.
— Что это за французы? — поинтересовался первый Даннерман, как только переступил порог библиотеки.
В ответ второй лишь со злостью ткнул пальцем в экран.
— Вот. Полюбуйся.
Так Даннерман узнал об авантюре французов. Он просмотрел сводку новостей, ознакомился с официальным коммюнике и пожал плечами.
— Боюсь, нашим в Бюро это придется не по вкусу.
— Нашим в Бюро? — уставился на него второй. — И это все, что ты имеешь сказать?
— А что, я должен сказать что-то еще?
— Ну ты даешь! Ты ведь не хлебнул всего того, чего мы хлебнули на «Старлабе»! Страшно представить, что будет, если лягушатники опять впустят на станцию чертовых Страшил!
— Я думал, вы там все размолотили, — задумчиво произнес первый Даннерман.
Председатель: Я как Председатель Совета ООН имею честь предоставить слово представителю Демократической Республики Албания.
Господин Т. Габо: Господин председатель, к чему такая спешка? Почему мы так торопимся с выводами? Станция «Старлаб» находится на околоземной орбите уже много лет. И, по всей видимости, проведет там еще столько же. Так почему же в стремлении как можно скорее получить в свое распоряжение удивительные внеземные технологии, способные перевернуть наши взгляды на науку и технику, мы идем на громадный риск, почему подталкиваем ООН к принятию поспешных решений?
Ответ прост и самоочевиден. Потому что сверхдержавы готовы на любые шаги, лишь бы монополизировать право на их использование. Это означает, что остальные 188 независимых и суверенных стран будут исключены из дележа бесценного достояния. Вот почему я говорю: не спешите! Взвесьте все хорошенько! Дождитесь того момента, когда подавляющее большинство стран мира будут к этому готовы, и бесценный небесный клад пойдет на пользу всему человечеству! Моя страна, Демократическая Республика Албания, которую я здесь представляю, не может похвастать богатством, но ведь и у нас есть гордость! Мы не хотим, чтобы нас оттеснила горстка сильных государств, поскольку тоже имеем законное право на свою долю, ведь, повторяю, бесценный космический клад — достояние всего человечества.
Выдержка из протокола Генеральной
Ассамблеи ООН, том XXVII, стр. 1122
— Верно, что только могли. Но вдруг французам повезет и они вновь запустят эту технику?
Даннерман посмотрел на двойника с явной симпатией.
— Не бери в голову, рано нам еще волноваться. В любом случае в одиночку мы с тобой ничего не сделаем. И вообще пока что у меня свои планы — например, хотелось бы слетать домой.
Второй Даннерман отрешенно пожал плечами.
— И снова загвоздка. О чьем доме речь? Твоем или моем? От неожиданности Даннерман оторопел.
— Черт, как же я раньше об этом не подумал! Ты что, надеешься, что мы с тобой вдвоем поместимся в комнате Риты? — Но уже в следующее мгновение он просиял. — А вообще с какой стати нам сейчас об этом волноваться? Все равно ближайшие две ночи я намерен провести в чужой постели.
— Хм… — отозвался второй, и Даннерман с радостью отметил про себя, что его двойник явно ему завидует.
— Дэн-Дэн, — неожиданно раздался из-за двери робкий голос Пэт.
Даннерман обернулся, однако Патриция Эдкок обращалась не к нему, а к двойнику. На ее лице читалась озабоченность.
— Розалина выписалась в Киеве из больницы. Нам не разрешают ей звонить, отказываются сообщить номер. Может, тебе удастся?
— Попытка не пытка, — отозвался второй и оставил их с Пэт наедине.
Даннерману не пришлось долго ломать голову, с которой из Пэт он имеет дело. А все потому, что женщины, покопавшись в гардеробе конспиративной квартиры, проявили изобретательность и придумали цветовой код опознания. «Настоящая» Пэт ходила в синем, Пэт-1 выбрала себе красные шорты, беременная Пэт-5 разжилась золотистым свитером с люрексом. На той Пэт, что в данный момент стояла перед Даннерманом, был серый пиджак от костюма — следовательно, это Пэтрис. Причем она не торопилась уходить и явно хотела ему что-то сказать. Вот только не могла преодолеть смущение.
— Ну что? — первым спросил ее Даннерман. Пэтрис прокашлялась.
— Просто, я… Послушай, если ты думаешь, что я пришла к тебе… Нет, так оно и есть, я пришла к тебе. Можно, я все объясню?
— Не надо. Он мне уже все объяснил.
— Ах вот оно как! — вспыхнула Пэтрис. — И что же он тебе объяснил? Ладно, какая разница, от правды никуда не уйдешь. Когда мы торчали в космосе, он был там единственный приличный мужик — сам понимаешь. Признаюсь, я тогда в него по уши втрескалась. Ну или в тебя, собственно, разницы никакой. А когда мы вернулись и я увидела тебя в аэропорту, то решила, что это подарок судьбы, теперь и у меня будет свой собственный Дэн-Дэн. А сегодня я услышала, как ты говорил со своей подружкой…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
