Сабрина скептически улыбнулась.
– Мне сорок семь лет. И если бы вы захотели, то нашли бы способ встретиться со мной, независимо от того, жив ли мой отец или нет.
В этом году отцу исполнилось бы девяносто два года, и в таком возрасте он едва ли мог представлять угрозу для кого бы то ни было, особенно для такой наглой особы, которая стояла перед ней. Нет, Сабрина не испытывала к ней ничего, кроме подозрения и недоверия. Почему Джон привел Камиллу, даже не предупредив об этом мать? Это озадачило Сабрину. Почему он не предупредил? Неужели он так ненавидит ее? Или это была неудачная шутка?
– Так почему вы пришли сюда именно сейчас? – Сабрина хотела выяснить все и покончить с этим раз и навсегда.
– Сабрина, дорогая, ты мой единственный ребенок... – На глаза Камиллы навернулись слезы.
– Ну хватит об этом. И потом, я уже не ребенок.
Томно вздохнув, Камилла раскинулась в кресле – ни дать ни взять инженю[9] – и улыбнулась:
– Мне некуда больше идти.
– А где вы жили до сих пор?
– С моим братом. А когда он умер, я переехала к его сыну, отцу друга нашего Джонатана.
Сабрину передернуло. Тоже мне собственница...
– Но обстоятельства сложились неблагоприятно. У меня нет дома с тех пор, как умер мой муж... э... мой приятель, то есть... – Она вспыхнула, но быстро взяла себя в руки, однако Сабрина уже все поняла.
– Так вы вторично вышли замуж, мадам дю Пре? – Она подняла бровь, сделав особый акцент на имени незваной гостьи, и стала ждать ответа.
Чутье подсказывало Сабрине, что его хорошего она не услышит. Но Камилла сдержалась и на этот раз.
– Разве ты не понимаешь, дорогая... Твой отец и я не разводись. Я все еще его жена – вернее, была ею до самой его смерти.
Джонатан заверил ее, что Иеремия так никогда и не женился, по крайней мере он ничего об этом не слышал. Он не знал своего деда, тот умер за восемь лет до рождения внука.
– Так что формально я законная владелица этого дома.
– Что? – Сабрина вскочила, словно ее ударило током.
– Да, да. Мы оставались мужем и женой до конца его дней, а, как тебе известно, этот дом он построил для меня.
– Ради Бога, замолчите! Да как вы смеете говорить такие вещи? – Ей хотелось задушить Камиллу.
Сколько испытаний выпало на долю Сабрины, а теперь эта женщина хочет отнять у нее все.
– Где вы были, когда мне так нужна была мать? Когда мне было пять, десять, двенадцать лет? Где вы были, когда умер мой отец? Когда я взяла на себя управление рудниками?.. Когда... – Она задыхалась, на мгновение ей изменил голос. – Да как вы посмели явиться сюда? Сколько бессонных ночей я провела, думая о вас, пыталась представить, на кого вы похожи! Я плакала при мысли о том, что вы умерли такой молодой. Я еще помню убитого горем отца... А теперь вы приходите сюда и утверждаете, что уехали ухаживать за больной матерью, а отец не позволил вам вернуться. Я не верю ни единому вашему слову, слышите? Ни единому! Этот дом принадлежит не вам, а мне, а потом будет принадлежать Джонатану. Отец оставил его в наследство мне! Но вас это совершенно не касается! – Сабрина стояла под куполом и плакала навзрыд, а Камилла внимательно следила за ней. – Вы поняли? Это мой дом, а не ваш, черт побери! И не смейте порочить имя моего отца! Он умер здесь почти тридцать лет назад. Этот дом был для него святыней... Да, вы правы, он построил его для вас, но по той или иной причине вы куда-то исчезли, а сейчас уже поздно...
Где-то пропадавшая почти пятьдесят лет и внезапно вернувшаяся Камилла, как ни странно, была совершенно спокойна. Безусловно, она была к этому готова, хотя и не ожидала столь бурной реакции Сабрины.
– Надеюсь, ты понимаешь, что силой меня отсюда не выставишь? – Камилла безмятежно смотрела на женщину, которую называла своей дочерью.
Сабрину охватил гнев.
– Черта с два, еще как выставлю! – Она придвинулась на шаг. – Если вы не уберетесь отсюда, я вызову полицию!
– Великолепно. Я покажу им брачное свидетельство и документы, удостоверяющие мою личность. Я вдова Иеремии Терстона, нравится тебе это или нет... Мы с Джонатаном будем настаивать на пересмотре завещания, а потом ты будешь спрашивать у меня разрешения жить в этом доме, а не наоборот. Так что ты не можешь выгнать меня отсюда.
– Не может быть, чтобы вы говорили серьезно...
– Серьезнее не бывает. И если ты хоть пальцем до меня дотронешься, я сама вызову полицию.
– А что вы собираетесь здесь делать? Жить еще пятьдесят лет? – спросила Сабрина с сарказмом, но Камилла не обратила на это внимания.
Они с Джонатаном продумали все до мелочей. Он долго колебался, но момент все же настал. Она знала, насколько важно выбрать подходящий момент, и терпеливо ждала своего часа. Теперь Сабрина от нее так просто не отделается!
– Я буду жить здесь столько, сколько сочту нужным. – На самом деле у Камиллы был другой план, о котором Джонатан ничего не знал.
Поначалу Камилла отравит Сабрине жизнь. Никаких угрызений совести она не испытывала. Сабрина для нее чужая, да и потом, что здесь такого! Она поживет с ней несколько месяцев – вполне достаточное время, чтобы прибрать все к рукам, а потом... они совершат маленькую сделку, которая позволит Камилле с победой вернуться на Юг и купить там собственный дом... Наконец-то ее самолюбие будет удовлетворено.
Разумеется, жить на Юге не предел ее мечтаний, но пока это ее устраивало. Как-никак она в своем праве... За это время она постаралась все выяснить и проверить. Иеремия никогда не подавал на развод. Когда он умер, официально они состояли в браке; если она опротестует его завещание, завяжется долгая тяжба, и у нее будет вполне достаточно времени, чтобы добиться своего.
– Вы не можете въехать сюда. – Сабрина с ужасом смотрела на Камиллу. – Я не позволю.
Тем временем та махнула рукой тому, кто ждал снаружи. В дом ввалился какой-то мужчина, обе руки которого были заняты полудюжиной сумок, а на улице стояли еще два огромных дорожных чемодана. Сабрина бросилась к нему навстречу:
– Уберите отсюда этот хлам. – Под словом «хлам» она подразумевала и Камиллу, и ее вещи. – Немедленно! – Сабрина повысила голос и указала на дверь.
Именно таким тоном она много лет назад командовала на рудниках, но на носильщика это не подействовало. Казалось, он больше боялся Камиллы, чем ее.
– Ты меня слышишь, парень?
– Я... я не могу... Простите, мэм! – Он со всех ног бросился наверх, куда небрежно показала Камилла.
Она хорошо помнила расположение комнат: хозяйская спальня, библиотека Иеремии, ее будуар. Она приказала носильщику отнести вещи в ее гардеробную. Сабрина попыталась вышвырнуть их, но Камилла неодобрительно посмотрела на нее, словно имела дело с малым ребенком.
