Рационализация половых сношений уже подразумевает рационализацию размножения. Позже на вооружение были приняты другие методы рационализации увеличения потомства, не зависящие от воздержания от копуляции. Люди прибегли к вопиющей и омерзительной практике выбрасывания и убийства младенцев и абортам. В конце концов они научились так производить половой акт, чтобы это не приводило к беременности. За последние 100 лет методы контрацепции были доведены до совершенства и частота их применения значительно возросла. Хотя эти методы были известны и применялись давным давно.
Богатство, дарованное современным капитализмом широким массам капиталистических стран, и улучшение гигиенических условий, а также методов терапии и профилактики, вызванное капитализмом, существенно снизили смертность, в особенности детскую, и продлили среднюю продолжительность жизни. Сегодня в этих странах ограничение свободы в производстве потомства может привести к успеху только в том случае, если оно будет более радикальным, чем в предшествующие эпохи. Переход к капитализму устранение препятствий, которые прежде сковывали частную инициативу и свободное предпринимательство, оказал сильное влияние на сексуальные обычаи. Новостью является не практика контроля рождаемости, а просто тот факт, что к его помощи прибегают гораздо чаще. Особенно примечательно то, что эта практика больше не ограничивается высшими слоями населения, но широко распространена среди всего населения. Это происходит благодаря самому важному социальному эффекту капитализма депролетаризации всех слоев общества. Он поднимает уровень жизни широких масс работников ручного труда на такую высоту, что они превращаются в буржуа и начинают мыслить и поступать как состоятельные бюргеры. Стремясь сохранить достигнутый уровень жизни для себя и для своих детей, они занимаются контролем рождаемости. По мере распространения и развития капитализма контроль рождаемости становится всеобщей практикой. Таким образом, переходу к капитализму сопутствуют два явления: снижение и рождаемости, и смертности. Средняя продолжительность жизни становится больше.
Во времена Мальтуса еще нельзя было наблюдать эти демографические отличительные особенности капитализма. Сегодня уже нельзя ставить их под сомнение. Однако, ослепленные романтическими предубеждениями, многие описывают их как проявления упадка и деградации, присущие только белым людям западной цивилизации, стареющим и дряхлеющим. Эти романтики всерьез встревожены тем, что жители Азии не практикуют контроль рождаемости в такой же степени, как это делается в Западной Европе, Северной Америке и Австралии. Когда современные методы борьбы и профилактики болезней привели к снижению смертности и у народов Востока, численность их населения стала расти гораздо быстрее, чем численность западных народов. Не потеснят ли европейцев, благодаря своему подавляющему численному превосходству, туземцы Индии, Малайи, Китая и Японии, которые сами не способствовали технологическим и терапевтическим достижениям Запада, а получили их в виде неожиданного подарка?
Эти страхи необоснованны. Исторический опыт показывает, что все народы белой расы отреагировали на снижение смертности, вызванное капитализмом, падением рождаемости. Конечно, на основе данного исторического опыта нельзя вывести никакого всеобщего закона. Но праксиологическая рефлексия демонстрирует, что между этими двумя явлениями существует взаимная связь. Улучшение внешних условий благополучия делает возможным соответствующий рост численности населения. Однако, если дополнительное увеличение средств существования полностью поглощается увеличивающимся дополнительным количеством людей, то для дальнейшего повышения уровня жизни ничего не остается. Развитие цивилизации останавливается; человечество достигает состояния стагнации.
Суть дела становится еще более очевидной, если мы предположим, что по счастливой случайности было сделано открытие в области профилактики и что его практическое применение не требует ни значительных капитальных затрат, ни значительных текущих затрат. Разумеется, современные медицинские исследования, а в еще большей мере их использование, поглощают огромное количество капитала и труда. Они являются продуктами капитализма. Но прежде бывали примеры и другого характера. Практика прививок от оспы возникла не в результате дорогостоящих лабораторных исследований и в своей изначальной грубой форме могла применяться при незначительных издержках. Каковы были бы последствия прививания от оспы, если эта практика стала бы всеобщей в докапиталистической стране, не приверженной контролю рождаемости? Численность населения увеличилась бы без увеличения средств существования, что снизило бы средний уровень жизни. Это стало бы не благом, а бедствием. Обстоятельства, сложившиеся в Азии и Африке, в общем и целом аналогичны. Эти отсталые народы получили методы борьбы и профилактики болезней от Запада в готовом виде. Надо признать, что в некоторых из этих стран импортированный иностранный капитал и внедрение иностранных технологий сравнительно небольшим местным капиталом одновременно увеличили удельную производительность труда и тем самым создали тенденцию повышения среднего уровня жизни. Однако этого оказалось недостаточно, чтобы уравновесить противоположную тенденцию, возникшую вследствие снижения смертности, которая не сопровождалась соответствующим падением рождаемости. Контакт с Западом не принес пользы этим народам, потому что не оказал влияния на их умы; он не освободил их от вековых предрассудков, предубеждений и ложных представлений; он просто изменил их технологические и терапевтические знания.
Реформаторы восточных народов хотели обеспечить своим согражданам уровень материального благополучия, которым наслаждаются западные нации. Введенные в заблуждение марксистскими, националистическими и милитаристскими идеями, они думали, что все, что им требуется для достижения своих целей, это внедрение европейской и американской технологии. Ни славянские большевики и националисты, ни их сторонники в Индии, Китае и Японии не понимали, что их народы больше всего нуждаются не в западной технологии, а в общественном порядке, который, в дополнение к другим достижениям, генерирует технологическое знание. Прежде всего им не хватает экономической свободы и частной инициативы, предпринимателей и капитализма. А они ищут только инженеров и станки. Восток от Запада отделяет общественная и экономическая система. Восток чужд западному духу, который создал капитализм. Бесполезно импортировать атрибуты капитализма, не принимая капитализма как такового. Ни одного успеха капитализма нельзя достичь в некапиталистической среде или сохранить в мире без рыночной экономики.
Если жители Азии и Африки действительно захотят вписаться в орбиту западной цивилизации, то они должны будут принять рыночную экономику без оговорок. Тогда широкие массы населения вырвутся из своей пролетарской нищеты и начнут практиковать контроль рождаемости так же широко, как его практикуют в любой капиталистической стране. Избыточный рост населения больше не будет сдерживать повышение уровня жизни. Но если народы Востока в будущем ограничатся механическим восприятием осязаемых достижений Запада, не используя философские основы и социальные идеологии, то они навсегда останутся в сегодняшнем состоянии лишений и несчастий. Их население может существенно возрасти, но они не вырвутся из нищеты. Эти жалкие массы пауперов определенно не будут представлять серьезной опасности для западных народов. Пока существует потребность в оружии, предприниматели рыночного общества никогда не перестанут производить более эффективное оружие, тем самым обеспечивая своим согражданам превосходство в вооружении над простыми имитаторами некапиталистического Востока. Военные сражения обеих мировых войн лишний раз доказали, что капиталистические страны обладают преимуществом в производстве вооружений. Ни один внешний агрессор не сможет разрушить капиталистическую цивилизацию, если она не разрушит себя сама. Там, где капиталистическим предпринимателям позволяют свободно работать, вооруженные силы всегда будут оснащены настолько хорошо, что с ними не смогут справиться самые большие армии отсталых народов. Сильно преувеличена также опасность общеизвестности формул производства секретных вооружений. Если начнется война, то у капиталистического мира всегда будет фора по сравнению с народами, занимающимися топорной имитацией.
