Какую же эстафету должны передавать шестидесятники, да и кому передавать и от кого?
7. Нравственные нормы — основа социальной ткани.
Я не хочу выглядеть беспочвенным оптимистом, хотя по характеру именно таким и являюсь. Но чтобы мои заметки не вызвали подобного впечатления, приведу аргументы, по-моему, достаточно весомые, в доказательство тому, что идеалы, вдохновлявшие в свое время шестидесятников, а до этого еще многие поколения борцов за свободу, справедливость и честь в России и других странах, вновь обретут ценность в нашей стране. И притом очень скоро, можно сказать — уже. И чем крепче определенные люди держатся за власть, чем сильнее у них жажда денег и желание затыкать другим рты, глаза и уши, чтобы не знали, не видели, не слышали об их неблаговидных деяниях, тем ближе изменения. И тем больше нужда в тех, кто не боится этих ребят и говорит то, что думает.
Нравится нам или не нравится, но любое общество устроено так, что наиболее могущественными силами в нем являются власть и богатство. Богатство по меньшей мере позволяет наслаждаться всеми благами жизни, но оно же может открывать доступ к власти. Власть в конечном счете состоит в праве применения насилия от имени государства, которое владеет монополией на законное насилие в интересах общества. Бо́льшую часть истории она приносила и богатство. Люди, осуществляющие власть, если они не подвергаются контролю со стороны общества и/или не обременены нормами морали и долга, поддержанию которых такой контроль и способствует, очень часто злоупотребляют властью в личных или групповых интересах и во вред интересам остальных членов общества.
Эти остальные члены общества — еще один компонент общественного треугольника сил. Бо́льшую часть времени они малодеятельны вследствие своей пассивности, плохой информированности, отсутствия интереса к общественным делам. Поэтому они становятся объектом эксплуатации и злоупотреблений, утрачивают свою социальную субъектность. Но если власть и богатство оказываются уж очень наглыми, если они уж совсем держат своих сограждан за быдло, за терпеливых дураков, которых легко обвести вокруг пальца или запугать, тогда в среде этого объекта манипулирования начинает копиться недовольство и гнев. Если они не получают выхода, дело кончается бунтом, революцией. Обычно они связаны с разрушением, обнищанием. Люди, бывшие при власти и с богатствами, всего этого лишаются, и на их место приходят другие, которые смогли канализировать энергию недовольства масс. И, если нет общепризнанных правил игры, например демократических процедур, все начинается с начала: появляются новые богатеи, власть имущие начинают ею злоупотреблять. Круг замыкается.
Чтобы разорвать его, нужно установить и поддерживать определенный порядок — те самые правила, которые оказываются выгодны всем. Они необязательно демократического характера; демократии в современном смысле всего 300 лет от роду. Но в их числе обязательны нормы морали и чести, поддерживающие их мифы и ритуалы, которые налагают ограничения на определенные действия людей по отношению друг к другу, либо определяют должный способ поведения. Смысл всех религий мира, их основная роль в обществе состоит в том, что они, каждая по-своему, формируют и поддерживают неформальные институты, сдерживающие антиобщественное поведение, необузданные страсти, жадность, зависть, властолюбие. Хотя, конечно, их служители тоже люди и бывают подвержены тем же порокам, но все же обычно они свою социальную миссию исполняют. Кроме религиозных, существуют и иные формы осуществления тех же функций, которые иногда заменяют, а большей частью дополняют механизмы социальной регуляции, формируемые религиозными течениями. Верховенство закона, разделение властей, независимый суд, свобода слова, свободные демократические выборы претендентов на общественные должности, связанные с отправлением власти, экономическая и политическая конкуренция — вот далеко не полный список современных методов поддержания стабильности и доверия в обществе. Добавлю сюда образование и искусство, способные прививать нормы морали, воспитывать, а не только развлекать и возбуждать эмоции.
Если все подобные механизмы отсутствуют или ослабевают до степени, когда они оказываются неспособны регулировать поведение членов общества, когда они не в состоянии заставить богатых и власть имущих держаться в определенных рамках при выполнении своих, тоже необходимых, социальных функций, такое общество рано или поздно приходит в упадок, распадается и умирает. Либо оно находит в себе силы восстановить основу социальной ткани.
Преимущество в развитии получают те страны, те нации, те культуры, у которых эта социальная ткань сочетает прочность с эластичностью, надежность социального контроля с продуктивностью ценностей и свободой личности, мотивирующей творческую активность. Может быть и так, что эта социальная ткань, образуемая традиционными нормами, отличается относительно низким качеством, например по критериям поддержки экономического развития, создавая известные препятствия на его пути. Тогда она тоже оказывается фактором нарушения социального равновесия. В других же случаях она обеспечивает культурную преемственность, национальную идентичность, амортизирует возможные напряжения. Но одно ясно: она должна быть. Без некоторого минимума общественных норм морали, порядочности, чести, справедливости, даже при сильной власти и больших богатствах общество невозможно. Впрочем, без них власть и богатство тоже лишаются ценности, общество превращается либо в тюрьму, либо в джунгли, где царит право сильного. А это уже не общество.
8. Свобода и честь снова войдут в моду.
Вернемся в современный российский контекст. Коммунизм произвел в стране колоссальную ломку нравственных устоев. Попытка реализовать утопию привела к тяжелым деформациям всех социальных институтов. Чего стоит только стремление унизить и уничтожить религию, поставив на ее место «Моральный кодекс строителя коммунизма». Все-таки что-то осталось, что-то возникло, об этом, собственно, свидетельствует само движение шестидесятников.
Но низвержение тоталитарного режима снова вывело на сцену капитал, класс предпринимателей как носителей богатства. Они должны были стать собственниками, чтобы обеспечить более эффективное управление ресурсами общества по сравнению с советскими бюрократами. Такова была их социальная функция, но поначалу она стала исполняться с моральными потерями: иначе как обогащаться, как устранять конкурентов, если норм, регулирующих заново возникающие отношения, просто не было? Чтобы вводить ограничения, должен возникнуть предмет ограничений. При этом имели место перекосы. Появились олигархи, нувориши. Богатство, порой бессовестно захваченное, получило на время перевес над властью, которая у нас бо́льшую часть истории доминировала надо всем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
